«Стремительный» — космический корабль с экипажем из дельфинов, совершивший важнейшее открытие в космосе далеко от Гарта. Последствия этого открытия и привели к кризису.
Сэр — почтительное обращение к старшим землянам независимо от пола.
Сюзерен — один из трех главнокомандующих силами вторжения губру; каждый сюзерен правит в своей области: религией, управлением и армией. Политика губру определяется путем консенсуса всех троих. Каждый сюзерен является кандидатом на получение пола (сексуальности) и на трон.
Танду — исключительно алчная старшая галактическая раса, враждебная по отношению к землянам.
Теннанинцы — одна из фанатичных галактических рас, участвующих в настоящем кризисе. Педантичная, но в то же время известная своим чувством юмора.
Тимбрими — галакты, известные своей приспособляемостью и своеобразным чувством юмора. Друзья и союзники Земли.
Tursiops amicus — видовое название возвышенных неодельфинов.
Утакалтинг — посол тимбрими на колониальной планете Гарт.
Фем — термин англика, обозначающий человека-женщину.
Шен — термин англика, обозначающий самца-неошимпанзе.
Шимми — термин англика, обозначающий самку-неошимпанзе.
Шимп — термин англика, обозначающий представителя расы неошимпанзе (самца и самку).
СЛОВА И ГЛИФЫ ТИМБРИМИ
Гир-трансформация — поток гормонов и энзимов, позволяющий тимбрими быстро изменять свою физиологию; за это приходится расплачиваться.
Зуноур-тзун — глиф, обозначающий, что еще очень многое нужно познать.
Кеннинг — способность воспринимать (кеннировать) глифы и волны эмпатии.
Кинивуллун — глиф, обозначающий: «так поступают мальчики».
Кухуннагарра — глиф продолжительной неопределенности.
К'чу-нон — тимбримийское слово, обозначающее волчат без патронов.
К'чу-нон кранн — армия волчат.
Ла'тстун — уединение парами.
Л'иут'тсака — глиф, выражающий презрительное отношение ко Вселенной.
Луррунану — глиф проникновения, предназначенный для того, чтобы вызвать подозрение.
Нахакиери — глубочайший уровень эмпатии, на котором тимбрими может иногда воспринимать тех, кого любит.
Нутуранау — глиф, помогающий ослабить гир-реакцию.
Паланк — пожатие плечами.
Риттитис — глиф сострадания детям.
Сиртуну — раздраженный вздох.
Сиулф-куонн — предчувствие розыгрыша.
Сиулф-та — радость от решенной головоломки.
С'устру'тун — ребенок, добившийся от родителей желаемого.
Тив'нус — тщетность общения.
Тотану — уход от реальности, вызванный страхом.
Тутсунуканн — глиф ожидания чего-то ужасного.
Ту'флук — неоцененная шутка.
Усунлтлан — защитная сеть при близком контакте с кем-то другим.
Форнелл — глиф неуверенности.
Фсу'устурату — глиф сочувственного веселья.
Ш'ча'куонн — зеркало, показывающее, как тебя видят другие.
ПРОЛОГ
«Удивительно, как незначительная планета может приобрести такое большое значение».
Между башнями Столицы напряженное движение, оно совсем рядом с закрытым хрустальным куполом правительственного паланкина. Но ни звука не проникает внутрь, ничто не отвлекает чиновника Стоимости и Бережливости, который сосредоточен только на голографическом изображении небольшой планеты, медленно поворачивающейся на расстоянии его покрытой пухом руки.
Чиновник видит яркие моря и острова, похожие на россыпь драгоценностей, все это сверкает отраженным светом звезды за пределами экрана.
«Если бы я был одним из богов, которых воспевают легенды волчат...» — думает чиновник. Кончики его крыльев вздрагивают. Такое ощущение, что достаточно протянуть коготь и схватить...
Но нет. Эта нелепая мысль доказывает, что чиновник слишком много времени провел, изучая врага. Безумные представления землян оказались заразительными.
Пушистые помощники неслышно суетятся поблизости, расчесывают крылья и яркий торк к предстоящей встрече. Чиновник не обращает на них внимания.
Воздушные корабли и летающие баржи расступаются, потоки машин тают при виде яркого прожектора правительственного экипажа. Такой статус приличествует только монарху, но внутри паланкина все проходит незамеченным, тяжелый клюв чиновника устремлен только к голографическому изображению.
«Гарт. Многократная жертва».
Очертания коричневых континентов и мелких ярких морей смазываются под каруселью грозовых туч, обманчиво белых и мягких на вид, как плюмаж губру.
Только вдоль одной цепи островов — и в единственном месте на краю самого крупного континента — горят огни нескольких небольших городов. В остальном планета кажется нетронутой, ее озаряют только редкие молнии.
Цепочка кодовых символов раскрывает мрачную правду. Гарт — бедная планета, с большой угрозой для жизни. Иначе почему бы на нее дали лицензию волчатам и их клиентам? Галактические институты давно списали ее.
«А теперь, несчастный мирок, ты избран местом для войны».
Для практики чиновник Стоимости и Бережливости думал на англике, зверином удобоваримом языке земных созданий. Большинство губру считает изучение чужих языков пустым времяпрепровождением, но сейчас увлечение чиновника как будто себя оправдывает.
«Наконец. Сегодня».
Паланкин проплыл путь между башнями Столицы, и прямо перед ним возникло гигантское здание. Арена Собраний, местонахождение правительства всех кланов губру.
Нервная дрожь предчувствия пробежала по голове-гребню чиновника до самых крыльев, вызвав щебечущие жалобы помощников-кваку. Как они, спрашивается, могут закончить прихорашивать белые перья чиновника, отполировать его длинный крючковатый клюв, если он не сидит неподвижно?
— Сознаю, понимаю, уступаю, — снисходительно ответил чиновник на стандартном галактическом языке номер три. Эти кваку верные существа, и им позволяется небольшая дерзость. И чиновник снова вернулся мыслями к маленькой планете Гарту.
«Это наиболее уязвимый передовой пост землян... его легче всего захватить и превратить в заложника. Поэтому военные настаивают на операции, хотя мы заняты одновременно в других уголках космоса. Это будет тяжелый удар по волчатам, и мы сможем заставить их подчиниться и передать то, что нам нужно».
Наряду с военными план поддерживает церковь. Стражи Праведности заявили, что вторжение запятнает честь наступающих.
Остается гражданская служба — третий столп насеста власти. И вот здесь консенсус нарушился. Руководители чиновника из отдела Стоимости и Бережливости возражали. План слишком рискован, заявили они. И слишком дорог. Но насест на двух основаниях не устоит. Должен быть достигнут консенсус. Должен быть компромисс.
«Наступают времена, когда риск для гнезда неизбежен».
Гороподобная Арена Собраний превратилась в утес обработанного камня, закрывающий полнеба. Открылось пещерообразное отверстие и поглотило паланкин. С негромким гулом гравитика маленького экипажа отключилась, поднялся навес. У подножия посадочной площадки уже ждала толпа губру с нормальными белыми плюмажами взрослых бесполых.
«Они знают, — подумал чиновник, разглядывая их правым глазом. — Знают, что я уже не принадлежу к их сообществу».
Другой глаз чиновника в последний раз посмотрел на бело-синий шар.
Гарт.
«Скоро, — подумал чиновник на англике. — Мы скоро встретимся».
* * *
Арена Собраний полна ярких цветов. И каких цветов! Всюду королевской расцветки перья, алые, янтарные, мышьяково-синие.
Два четвероногих слуги-кваку раскрыли церемониальный портал перед чиновником Стоимости и Бережливости, который на мгновение остановился и зашипел в благоговении перед великолепием Арены. Сотни насестов тянулись вдоль стен, отделанных дорогой древесиной, привезенной с сотни планет. На насестах во всем своем царском великолепии стояли Повелители Насестов народа губру.
Как бы хорошо он ни подготовился к сегодняшней встрече, чиновник почувствовал, что глубоко тронут. Никогда не приходилось ему видеть одновременно столько цариц и принцев!
