Еще раз вдохнул и наконец был вознагражден тонкой струйкой влажного воздуха. Том начал лихорадочно всасывать воздух. Горячий, полный пара, пахнущий дымом, но такой освежающий. Том выдыхал в маску, надеясь, что она удержит с таким трудом добытый кислород.

Боль в легких стихла, и резко заявила о себе боль в руке. И в тот момент, когда Тому показалось, что он больше не выдержит, жар вверху схлынул, вспышки сменились тусклым свечением.

В нескольких метрах образовалось еще одно отверстие, там он может выставить шланг между двумя водорослями, не показываясь. Том несколько раз вдохнул, потом зажал шланг. Но прежде чем он успел сделать что-нибудь еще, резкий голубой свет пронизал воду, отбрасывая вокруг отчетливые тени. Последовал сильный толчок, и море начало швырять Тома, как рваную куклу.

Что-то большое упало в океан и привело его в движение. Корень, за который Том цеплялся, оторвался от дна, и Том оказался в водовороте бьющихся стеблей.

Мешок его сорвало. Том успел схватить его за ремень, но что-то ударило его по голове, чуть не лишив сознания. Мешок исчез в шуме и мельтешащих тенях.

Том свернулся в клубок, прижимая руками маску, чтобы ее не сорвало.

Придя в себя, он смутно удивился, что еще дышит.

Тому показалось, что битва продолжается, но потом он понял, что дрожь только в его теле. А рев в ушах — только рев в его ушах.

Обожженная левая рука лежит на каком-то стебле. Пенистая зеленоватая вода покрывает тело до подбородка, плещется о маску. Легкие болят, и воздух затхлый.

Том поднял дрожащую правую руку и сорвал маску, она повисла на шее. Фильтры удерживали запах озона, теперь он ощущался очень сильно, но Том глубоко, благодарно вдохнул.

В последнее мгновение он решил, пожертвовав собой, вынырнуть на поверхность. К счастью, битва закончилась раньше.

Том превозмог искушение потереть горящие глаза: слизь на руках не принесет им ничего хорошего. По сигналу обратной связи хлынули слезы и смыли большую часть грязи.

Том снова мог видеть.

На севере, как обычно, дымился вулкан. Облачный покров кое-где расступался, открывая изогнутые столбы многоцветного дыма. Из водорослей выбирались маленькие существа и возобновляли свое предназначение — есть и быть съеденными. В небе больше не было видно боевых кораблей, сжигающих друг друга лучами сверхновых.

Впервые Том обрадовался однообразию этого поля водорослей. Ему даже не приходилось подниматься, чтобы видеть столбы дыма от обломков.

Один из таких обломков взорвался у него на глазах. Звук долетел через несколько секунд серией приглушенных кашлей и щелчков, подчеркнутых беспорядочными яркими вспышками. Темные очертания глубже ушли в воду. Том отвел взгляд. А когда посмотрел снова, не увидел ничего, кроме облаков пара. Легкий шипящий звук постепенно затих.

Повсюду плавали обломки. Том медленно поворачивался, потрясенный этой картиной уничтожения. Обломков гораздо больше, чем можно ожидать от обычной стычки в засаде.

Он рассмеялся над иронией случившегося, отчего тут же заболели легкие. Все галакты явились по ложному сигналу тревоги и принесли свою смертоносную вражду, а ведь отправлялись в спасательную экспедицию. И теперь они мертвы, а он еще жив. Не похоже на обычные капризы Ифни. Напротив, похоже на таинственный замысел самого бога.

«Означает ли это, что я по-прежнему цел? — удивился Том. — Это было бы замечательно. Так много пиротехники, а выжил всего лишь один жалкий человек».

Наверное, ненадолго. Из-за этой схватки он потерял почти все припасы, которые сохранил с таким трудом. Том нахмурился. Бомбы с сообщениями! Схватился за пояс — и мир словно рухнул. Остался только один шар! Остальные, должно быть, сорвались, когда его болтало между водорослями.

Когда правая рука перестала дрожать, Том осторожно сунул руку за пояс и извлек пси-бомбу, свою последнюю связь со «Стремительным»... с Джиллиан.

Это подтверждение... та бомба, которую он должен взорвать, если придет к выводу, что «Троянский морской конек» должен взлетать. И теперь ему предстоит решить, посылать ли это сообщение или не посылать никакого.

«Хотел бы я только знать, чей корабль открыл огонь по танду».

Спрятав бомбу, Том продолжал медленно поворачиваться. Один обломок на северо-западе похож на разбитую яичную скорлупу. От него по-прежнему поднимается дым, но пожар, кажется, прекратился. Взрывов не видно, и он как будто больше не погружается.

«Ну, ладно, — подумал Том. — Это будет моей целью. Он выглядит почти целым, пригодится для каких-нибудь нужд. Может, там найдется что-нибудь полезное. Еда. И, конечно, это убежище, если он не радиоактивен».

До обломка около пяти километров, хотя ландшафт здесь очень обманчив. Но, по крайней мере, появится какая-то цель. Тому нужно больше информации. А обломок может ее дать.

Том подумал, идти ли «сушей», пробираясь через водоросли, или плыть под водой, от одного бассейна к другому, бросая вызов неведомым подводным существам.

Неожиданно Том услышал сзади высокий щебечущий звук, повернулся и увидел маленький космический корабль, примерно в километре от себя, медленно летящий на север низко над океаном. Мерцали его защитные поля. Двигатели работали с перерывами.

Том натянул маску и приготовился нырнуть, но маленький корабль двигался не в его сторону. Он проходил западнее, из-под его гребней стасиса вырывались снопы искр. Уродливые черные пятна покрывали корпус, кое-где он даже расплавился.

Том затаил дыхание. Таких моделей он раньше никогда не видел. Но мог подумать о нескольких расах, для которых характерна подобная конструкция.

Двигатели корабля закашлялись, он опустился еще ниже. Высокий звук генераторов гравитации начал слабеть.

Очевидно, экипаж понял, что корабль погиб. Он сменил курс, направляясь к острову. Том невольно посочувствовал отчаянным попыткам чужого пилота. Корабль пронесся над водорослями и скрылся за отрогом горы.

Пассат донес скрежет приземления.

Том ждал. Через несколько секунд с громом отключилось поле стасиса. Над морем разлетелись осколки. Они с шипением падали в водоросли и медленно погружались.

Том сомневался, чтобы кто-то успел уйти.

Том принял решение. Дальней целью все-таки оставался яйцеобразный корпус, плавающий в нескольких милях. Но вначале ему хотелось осмотреть место крушения разведчика. Может, там он найдет помощь. А может, там будет пища.

Он попытался выбраться наверх, на водоросли, но обнаружил, что это трудно. Он по-прежнему дрожал.

«Ну ладно. Пойдем под водой. Наверное, это все равно.

Остается только наслаждаться природой».

Сын кровожадной миноги не отстает!

Акки устал. Металлический привкус воды смешивался с горечью желчи из переднего желудка. Молодой дельфин плыл на юго-восток. Он отчаянно нуждался в отдыхе, но знал, что не может позволить преследователю сократить расстояние.

Время от времени он видел Кта-Джона примерно в двух километрах сзади. Гигантский темный дельфин казался неутомимым и постепенно догонял Акки. Его дыхание конденсировалось в высокие вертикальные полосы, как инверсионные следы маленькой ракеты, и он продолжал плыть под водой.

Дыхание Акки стало неровным, он ослабел от голода. Выругался на англике и нашел это неблагозвучным. Непристойные фразы звучали на праймале гораздо колоритнее.

Он должен был обогнать Кта-Джона, хотя бы на коротких дистанциях. Но что-то в воде действует на гидродинамические свойства его кожи. Какое-то вещество вызывает аллергическую реакцию. Обычно гладкая и эластичная, кожа стала шероховатой и бугристой. Ему кажется, что он плывет не в воде, а в густом сиропе. Акки удивлялся, почему никто об этом не докладывал. Может, это действует только на дельфинов с Калафии?

Еще одна несправедливость из множества, которые преследуют его с тех пор, как он попал на корабль.