План удался, превзойдя все ожидания, потому что вмешался еще один фактор, ранее неизвестный Утакалтингу, — гориллы. Неужели их массовый поход на Церемониальный Холм был вызван обменом с'устру'туунами, как она вначале решила? Или главный испытатель Института справедливо заметил, что сама судьба позволила новой расе клиентов объявить о себе в нужном месте и в нужное время? Атаклена каким-то образом чувствовала, что есть здесь много непонятного, которое, возможно, никто и никогда не поймет.

— Итак, теннанинцы явятся, чтобы изгнать губру. — Лидия, казалось, не знала, как вести себя в такой ситуации. — Значит, мы победили? Я хочу сказать, что губру не смогут долго им сопротивляться. То есть, даже если бы они остались сильны в военном отношении, губру настолько упали в глазах галактики, что теперь и умеренные примут нашу сторону и мобилизуются.

Проницательность земной женщины впечатляет. Атаклена кивнула.

— В их ситуации можно только вести переговоры, но для этого требуется трезвый ум. Боюсь, что военные-губру ведут себя иррационально.

Лидия вздрогнула.

— Такой враг гораздо опаснее рационального противника. Он не действует вразрез с собственными интересами.

— Последняя депеша моего отца сообщает, что губру раскололись, — сказала Атаклена. Передачи с территории Института служили для повстанцев теперь лучшим источником информации. Роберт, Фибен и Утакалтинг передавали по очереди, поддерживая дух повстанцев и вызывая сильное раздражение захватчиков. — Будем исходить из предположения, что они окажутся несговорчивыми.

Женщина — морской пехотинец вздохнула.

— Если мнение галактики для них ничего не значит, они могут применить против Гарта космическое оружие. Нам лучше как можно сильнее рассеяться.

— Гм, да. — Атаклена кивнула. — Но если они используют огнеметы или адские бомбы, все погибнет; нам просто не скрыться от этих снарядов. Я не командую вашими войсками, Лейтенант, но я предпочла бы смерть в смелом бою, который прекратил бы безумие раз и навсегда, чем жизнь, головой в песок, как ваши земные устрицы.

Несмотря на серьезность положения, Лидия Маккью улыбнулась. Иронично сверкнули края ее простой ауры.

— Страусы[23]. Большие птицы, которые называются страусы, прячут головы в песок. А теперь расскажите мне, что вы задумали.

Теннанинец Буоулт максимально раздул свой гребень и пригладил блестящие локтевые иглы, прежде чем выйти на мостик большого военного корабля «Огонь Атанаса». Здесь, у огромного экрана, на котором яркими точками отмечались диспозиции флотов, его ждала делегация людей. Глава делегации, пожилая женщина, у которой щупальца волос кое-где еще сохраняли цвет солнца, вежливо поклонилась под точно рассчитанным углом. Буоулт ответил таким же наклоном верхнего туловища. И жестом указал на экран.

— Адмирал Альварес, я полагаю, вы сами можете убедиться, что последняя из вражеских мин обезврежена. Я готов передать в галактический Институт Цивилизованных Войн сообщение, что интервенция губру в эту систему ликвидирована путем force majeur[24].

— Приятно слышать, — сказала женщина. Ее человеческая улыбка — оскал — один из тех знаков, которые интерпретировать легко. Легендарная Элен Альварес, весьма опытная в галактических отношениях, прекрасно сознавала, какой вызывает у многих эффект этот знак волчат. И сознательно решила использовать его.

Что ж, такое тонкое поведение приемлемо в сложной игре переговоров. Буоулт был достаточно честен, чтобы признать, что он тоже прибегает к подобным приемам. Иначе зачем бы ему раздувать свой гребень перед приходом на мостик?

— Приятно будет снова увидеть Гарт, — добавила Альварес. — Надеюсь, мы не станем непосредственной причиной еще одной катастрофы на этой несчастной планете.

— Конечно, мы любой ценой постараемся избежать этого, но если случится худшее, если шайка губру совершенно вышла из-под контроля, поплатится весь их отвратительный клан.

— Меня мало интересуют наказания и компенсация, ведь в опасности разумные существа и хрупкая экосфера.

Буоулт воздержался от комментариев. «Нужно быть осторожнее, — подумал он. — Нельзя предоставлять кому бы то ни было возможность напоминать теннанинцам, защитникам всякого Потенциала, об их долге — беречь Гарт и подобные ему планеты».

Особенно раздражает, когда такие замечания делают волчата.

«И отныне они всегда будут рядом, будут придираться и критиковать, а нам придется слушать, потому что они консорты-представители наших клиентов. И это наша цена за сокровище, найденное Каултом».

Люди настаивали на скорейших переговорах, как и следовало ожидать от клана, отчаянно нуждающегося в союзниках. Теннанинские вооруженные силы уже ушли отовсюду, где не исключен конфликт с землянами или тимбрими. Но земляне требовали гораздо большего за свою помощь в возвышении новых клиентов, называемых «гориллами».

Они требовали, чтобы великий клан теннанинцев стал союзником презираемых волчат и шутников тимбрими! И это в то время, когда страшный союз соро-танду неудержимо распространяется по звездным линиям. Да ведь это влечет за собой угрозу уничтожения самого Теннанина!

Если бы Буоулт мог выбирать, то предпочел бы отправиться в ад Ифни и искать союзников там. Но у него нет выбора. Дома давно усиливаются симпатии к землянам.

Фракция Каулта, одержавшая грандиозную победу и принесшая Великому Клану новое сокровище и почести, возможно, скоро станет правящей. При таких обстоятельствах Буоулт решил, что благоразумнее держать свое мнение при себе.

Приблизился и отдал честь один из младших командиров.

— Мы определили линию обороны флота губру, — доложил он. — Корабли сконцентрировались у планеты необычным образом. Наши боевые компьютеры сейчас напряженно работают.

«Гм, да, — думал Буоулт, внимательно разглядывая экран. — Удачное расположение ограниченных сил, в каком-то роде даже оригинальное. Не похоже на губру».

— Неважно, — пропыхтел он. — Это не имеет значения, даже если дипломатические методы не помогут. Они наверняка понимают, что у нас хватит огневой мощи, чтобы прорваться силой. Они уступят. Должны уступить.

— Конечно, должны, — согласилась адмирал-человек, но в ней не чувствовалось уверенности. Более того, она казалась чем-то обеспокоенной.

— Мы готовы к окружению, — доложил офицер с палубы.

Буоулт быстро кивнул.

— Хорошо. Действуйте. Теперь мы можем связаться с противником и объявить о своих намерениях.

Армада приближалась к скромному солнцу системы, и напряжение усилилось. Хотя теннанинцы гордились отсутствием пси-способностей, Буоулт как будто чувствовал на себе взгляд земной женщины и думал о причинах, почему она кажется ему такой грозной.

«Ведь она всего лишь волчонок», — напоминал он себе.

— Не возобновить ли обсуждение, командующий? — спросила наконец адмирал Альварес.

Разумеется, нужно соглашаться, иного выхода нет. Конечно, лучше решить все заранее, до того как они прибудут и провозгласят манифест осады. Но Буоулт не собирался подписывать никаких соглашений без согласования с Каултом. У этого теннанинца вульгарная и... да, фривольная репутация, благодаря которой его и изгнали на эту захолустную планету. Но он умудрился достичь беспрецедентного успеха. И его политическое влияние дома будет огромным.

Буоулт хотел использовать опыт Каулта, чтобы научиться ладить с этими раздражающими существами.

Помощники командующего и делегация землян направились в комнату для совещаний. Но перед уходом Буоулт еще раз взглянул на экран, на расположение флота губру. И с шумом выдохнул.

«Что планируют эти птицеподобные? — подумал он. — Что мне делать, если губру проявят безрассудство?»

В некоторых частях Порт-Хелении теперь прибавилось сторожевых роботов, они надежно охраняли своих хозяев и набрасывались на всех, приближавшихся слишком стремительно.