Хелен резко выпрямилась. В комнате повис частый и довольно громкий стук: Кулла никак не мог взять себя в руки. Джейкоб повысил голос:
— И это вещество, тонким слоем покрыв всю внутреннюю поверхность полусферы, полностью экранировало зеленую и синюю линии спектра, а ведь только в этих диапазонах мы могли выделить Солнечных Призраков из окружающего фона!
— Приборы! — возбужденно крикнула Хелен. — Ведь...
— Да, да, да, дорогой мой капитан, на пленках есть и тороиды, и Призраки, и их там сотни! И что самое интересное, нет и следа человекоподобных фигур, но, быть может, их и вовсе не было? Вы только представьте, какой переполох должен был подняться среди безобидных тороидов и их Пастухов, когда мы, не разбирая дороги, начали удирать. Ведь мы ничего не видели!
— Да ты чокнутый, В.З.! — Ла Рок погрозил Буббакубу пухлым кулачком.
Пил зашипел, по-прежнему не двигаясь с места и не сводя с Джейкоба пристального взгляда.
— К тому времени, когда мы покинули хромосферу, структура вещества уже разрушилась. Лишь тонкий слой пыли осел вдоль линий силового поля у края палубы. Ну, а когда мы прибыли на базу и вся суета улеглась, Кулла под руководством своего опекуна и при помощи пылесоса ликвидировал следы этого маленького обмана. Верно, Кулла?
Тот кивнул с самым несчастным видом.
Джейкоб с радостью отметил, что сочувствие далось ему без всяких усилий. Он ободряюще улыбнулся чужаку.
— Все в порядке, приятель. У меня нет никаких данных о том, что вы замешаны в чем-нибудь еще. Я просто видел, как вы вдвоем с пилом Буббакубом усердно пылесосили палубу корабля. Мне было ясно, что удовольствия от этого занятия вы отнюдь не получаете.
Глаза прингла благодарно блеснули. Он еще раз кивнул, стук начал затихать. Сердобольный Фэгин придвинулся поближе к Кулле.
Дональдсон подобрал кассеты и поднялся с колен.
— Наверное, следует вызвать охрану? — неуверенно спросил он. Хелен кивнула ему, снимая телефонную трубку.
— Я как раз этим и занимаюсь, — тихо прошептала она.
Милдред Мартин осторожно подобралась к Джейкобу и, дотянувшись до его уха, зашептала:
— Джейкоб, подобные вопросы находятся в компетенции Комитета внешних сношений. Нам следует передать им это дело.
Тот качнул головой.
— Нет, Милли. Еще не время. Нужно кое-что выяснить.
Де Сильва повесила трубку.
— Они скоро будут здесь. Что же вы замолчали, Джейкоб? По-моему, вы хотели еще что-то сказать нам?
— Да. Есть кое-что. Сначала вот это. — Он вытряхнул из своего мешка пси-шлем Буббакуба. — Полагаю, это приберегалось на крайний случай. Я не знаю, помнит ли кто-нибудь, но, когда со мной случился так называемый приступ безумия, уважаемый пил Буббакуб был облачен вот в эту штуку и не сводил с меня пристального взгляда. Довожу до вашего сведения, любезный В.З., что, когда меня пытаются к чему-либо принудить, я имею привычку впадать в бешенство. Вам не следовало этого делать.
Буббакуб неопределенно взмахнул коротенькой лапой.
— И, наконец, о гибели Джеффри. Честно говоря, это самое простое. Только Буббакуб знал все, что касается галактических технологий, примененных при создании солнечных кораблей: двигатели, компьютеры, системы связи. Земные специалисты к этим устройствам даже не прикасались. Есть лишь косвенные доказательства, подтверждающие, что в момент взрыва корабля Джеффри пил Буббакуб находился в куполе лазерной связи. Этого недостаточно для привлечения его к суду. Но необходимости вести расследование нет. Так как пилы обладают статусом неприкосновенности. И мы можем лишь выслать Буббакуба на родину.
Джейкоб взглянул на пила и добавил:
— Еще кое-что будет очень трудно доказать: я лишь предполагаю, что Буббакуб ввел ложные сведения в космическую систему идентификации, связанную с филиалом Библиотеки в Ла-Пасе. В результате чего мы и получили сообщение, подтверждающее, что Пьер Ла Рок — поднадзорный. И хотя это только мое предположение, мне оно представляется весьма вероятным. Ничего не скажешь, отличный трюк. Все уверены, что смерть Джеффри — дело рук Ла Рока, и не слишком внимательны при проверке телеметрических данных с корабля Джеффа. Теперь-то я припоминаю, что неприятности у Джеффа начались в тот момент, когда он включил камеры с сильным увеличением — отличный спусковой механизм замедленного действия. Но в любом случае нам этого уже не выяснить никогда. Телеметрические данные скорее всего уже уничтожены.
Звякнули колокольчики. Все обернулись к Фэгину.
— Джейкоб, Кулла просит тебя остановиться. Я тоже прошу тебя больше не смущать пила Буббакуба. Теперь это не имеет никакого смысла.
Послышался шум, и в комнату вошли три вооруженных охранника. Они вопросительно взглянули на коменданта. Хелен велела им подождать.
— Еще одну минуту, — попросил Джейкоб, — мы ведь так и не обсудили, какие мотивы двигали Буббакубом. Зачем столь высокопоставленному софонту, представителю самого престижного галактического института, заниматься подделками, кражами и убийствами? Я попытаюсь изложить свою точку зрения на этот вопрос. Начну с того, что Буббакуб имел личные причины для неприязни к Джеффри и Ла Року. Джеффри относился к нему с нескрываемым отвращением, всячески дерзил, что совершенно недопустимо со стороны представителя расы, которая получила статус софонтов какую-то сотню лет назад. А дружба Джеффа с подопечным пила Куллой только усиливала ярость Буббакуба. Но мне кажется, что основная причина ненависти к шимпанзе таится совсем в ином. Ведь именно шимпанзе и дельфины позволили людям занять в галактической иерархии довольно высокое место. Пилы боролись почти полмиллиона лет, чтобы получить то, что досталось без всякого труда дикой, нецивилизованной расе. Полагаю, Буббакуб не любит нас, людей, именно по этой причине. Что же касается Ла Рока, то неприязнь к нему со стороны Буббакуба не нуждается в особых объяснениях. Болтливый и бесцеремонный...
Ла Рок презрительно фыркнул.
— А может быть, Буббакуба обидело предположение Ла Рока о том, что соро были нашими опекунами? Ведь в Галактике всегда хмуро посматривали на расы, бросающие своих подопечных.
— Но все это очень личные причины, — возразила Хелен. — Их недостаточно.
— Джейкоб, — заволновался Фэгин, — прошу тебя...
— Разумеется, у Буббакуба имелась и другая причина, — ответил Джейкоб. — Ему ужасно хотелось раз и навсегда покончить с проектом «Прыжок в Солнце», опорочив при этом саму идею независимых исследований и упрочив авторитет Библиотеки. Он заставил всех поверить в то, что ему, пилу, удалось установить контакт там, где земляне потерпели неудачу. Ну а дальше оставалось лишь сочинить складную историю о возможной катастрофе в случае продолжения экспериментов с погружениями и подделать сообщения Библиотеки так, что они подтверждали его слова. Вероятно, более всего Буббакуба раздражало то, что в Библиотеке отсутствуют упоминания о солнечных формах жизни. И именно подделка сообщения Библиотеки станет по возвращении причиной самых крупных неприятностей. Кара за это преступление окажется куда более страшной, чем то наказание, которому могли бы подвергнуть его за убийство Джеффа.
Буббакуб зашевелился. Он тщательно пригладил встопорщившуюся шерсть и сцепил на животе коротенькие лапы.
— Очень, очень ловко, — прохрипел он, — но вы строите слишком смелые утверждения на слишком шатком фундаменте. Люди навсегда останутся недорослями и выскочками. Я отказываюсь говорить на вашем дурацком языке! — Он аккуратно снял с шеи водор и лениво швырнул его на стол.
— Я прошу извинить меня, пил Буббакуб, — вмешалась Хелен, — но, судя по всему, нам придется ограничить вашу свободу передвижения до получения указаний с Земли.
Джейкоб ожидал, что пил равнодушно пожмет плечами или безразлично кивнет, но Буббакуб, не обращая больше на людей никакого внимания, гордо вздернул круглую голову и с удивительным достоинством вышел из комнаты, сопровождаемый дюжими охранниками.
Хелен взяла со стола одну из частей «реликвии летаней» и задумчиво взвесила ее на руке. Затем внезапно развернулась и с силой швырнула злополучную «реликвию» в дверь.
