– Тогда ты ему был нужен. – Я встал. – Поехали.

Он малость успокоился и мрачно уставился в стену – Зря он бросил трубку, – прошипел он. – И обозвал меня сопляком тоже зря. Сам-то он кто? Поганый итальяшка и ничего больше.

– Поехали.

Он быстро взглянул на меня.

– Так ты обещаешь замолвить за меня слово перед Кэппом?

– Конечно, – с легкостью солгал я. – Можешь не сомневаться.

– Договорились, – он кивнул, не догадываясь, что этим самым покупает себе пару лишних часов жизни. 

Машина Чивера – сине белый «бьюик» последней модели – стояла на полквартала в глубине зоны, где парковка была запрещена. Однако на ее ветровом стекле было наклеено специальное разрешение.

Чивер завел мотор и поехал на запад по 110-й улице, а затем повернул на север на Генри Гудзон-парквей. Я сидел рядом с ним, положив револьвер на колени. Мы не разговаривали.

Переехав мост Джорджа Вашингтона и оказавшись в Джерси, мы покатили по шоссе № 17. Все машины фирмы «Дженерал моторс» очень похожи. В последний раз я ехал этой дорогой вместе с отцом в его «олдсмобиле», который был всего на год старше этого «бьюика». Тогда я сидел на том же месте. Именно поэтому теперь я нервничал и чувствовал неприятный холодок в животе.

Чивер свернул с шоссе и, по-прежнему держа курс на север, вновь пересек границу Джерси, вернувшись таким образом в штат Нью-Йорк.

– Далеко еще? – впервые за всю поездку заговорил я.

Он мельком посмотрел на меня и снова уставился на дорогу – Сразу после Монси. У самой границы округа Рокленд.

– Что из себя представляет этот самый Монси? Город?

– Да, совсем небольшой, построен всего несколько лет назад.

– Значит, там должен быть торговый центр. Остановишься у спортивного магазина.

– Хорошо.

Минут через пять Чивер резко повернул направо, и, промчавшись сквозь туннель, мы вынырнули на шоссе № 59, вдоль которого вскоре потянулась цепочка новых магазинов с автостоянками перед ними. Чивер затормозил у спортивного магазина, в витрине которого были выставлены охотничьи ружья и сапоги для рыболовов.

Я вытащил ключ из замка зажигания. До этого я уже успел проверить отделение для перчаток – там было пусто.

– Жди здесь, – приказал я Чиверу.

– Не беспокойся, – заверил он. Было заметно, что к нему мало-помалу начинает возвращаться самообладание. – Теперь я могу рассчитывать только на тебя и Эдди Кэппа. Даже и пытаться не собираюсь сбежать.

– Рад слышать. – Не исключено, что при других обстоятельствах этот вежливый и спокойный выпускник колледжа даже мог бы мне понравиться, но сейчас он меня только раздражал.

Зайдя в магазин, я купил ружье 30-го калибра с оптическим прицелом и коробку патронов. Это обошлось мне в сто девяносто долларов, и мне пришлось выложить почти все наличные, что были у меня с собой.

Я вернулся в машину и, пока Чивер вел, быстро просмотрел инструкцию и попрактиковался заряжать ружье.

– Еще примерно милю по этой дороге, – сказал Чивер.

Мы как раз проезжали перекресток. Вокруг простиралась незастроенная территория, и только на месте пересечения дорог одиноко торчал магазин под названием «Три ивы».

– Дом по правой стороне дороги? – спросил я – Нет, участок находится в полумиле от шоссе, вверх по склону горы.

Туда ведет грунтовка.

– Там... ну-ка, сбавь немного... там есть охрана?

– Конечно. Потому-то я и должен был сначала получить разрешение приехать. Не хотел бы я там появляться без приглашения.

– Понятно. Когда будем проезжать мимо, покажешь мне этот поворот.

– Хорошо.

– Теперь можешь прибавить газу.

Через пару минут он кивнул головой.

– Вот она, справа.

Я увидел ухабистую узкую грунтовую дорогу, исчезавшую за деревьями.

Вокруг поднимались густые заросли, покрывавшие весь пологий склон от дороги до самой вершины горы Рамапо. Я успел заметить, как на солнце блеснуло стекло машины, припаркованной у обочины дороги под деревьями.

– Что теперь? – спросил Чивер.

– При первой возможности сверни направо.

Проехав около мили, мы свернули на узкую асфальтированную дорогу, полого поднимавшуюся в гору. Ярдов через сто на противоположной стороне дороги показалась посыпанная щебенкой автостоянка, рядом с которой располагались деревянный стол для пикника, очаг, сложенный из булыжников, и сетчатая корзина для мусора.

– Развернись здесь и остановись, – скомандовал я.

«Бьюик» Чивера был слишком велик для этой дороги, и тому пришлось изрядно повозиться. Других машин не было видно. Середина октября, понедельник – совсем неподходящее время для загородных прогулок.

Наконец Чивер вырулил на щебенку, затянул ручной тормоз и выключил мотор. Сунув в карман ключ зажигания, я вышел из машины и положил на стол ружье и револьвер Смитти Чивер тоже подошел к столу.

– Садись, – приказал я.

Наверное, что-то в моем голосе его насторожило, потому что он резко остановился и испуганно посмотрел мне в лицо, вытянув перед собой руки с растопыренными пальцами.

– В чем дело? Что случилось? – встревоженно спросил он – Ты знаешь, кто я такой? – в свою очередь поинтересовался я.

– Ну ты был вместе с Кэппом на озере Джордж, встречал мою машину...

– Но ты знаешь, как меня зовут?

Он покачал головой.

– Рэй Келли. Сын Уилла Келли.

Чивер продолжал качать головой.

– Мне это ни о чем не говорит. Не знаю, о чем ты думаешь, но ты ошибаешься.

– Убить всех Келли, – мрачно улыбаясь, сказал я. – Вот о чем я думаю.

Кто-то шепнул это Эду Дженолезе. Убить всех Келли – старика, обоих сыновей и невестку. Всю семью, потому что Эдди Кэпп скоро выходит из Даннеморы, а откуда мы знаем, кто...

– Нет! – закричал он – Ты все не так понял! Это был не я!

– Откуда мы знаем, – продолжал я, – кто из двоих ребят – сын Эдди Кэппа, и даже если мы уберем того, кого нужно, вместо него может встать другой член семьи, а ты сам знаешь, насколько сентиментальными и упрямыми могут быть итальянцы старшего поколения. Верно, Чивер? Кто-то нашептал все это на ушко Эду Дженолезе, и ему оставалось только отдать приказ.

Он затряс головой и попятился.

– Это был не я! Келли, поверь мне, ты все перепутал! Все было не так, совсем не так!

Я поднял револьвер.

– Признайся, Чивер, ведь это ты все затеял.

Он резко повернулся и рванул к лесу. Через секунду он скрылся из виду, и некоторое время я слышал, как он продирается сквозь заросли.

Я должен был убить его и запросто мог это сделать. Он еще только делал первый шаг, а я уже держал его на прицеле. В ту секунду, когда я поймал на мушку его левую лопатку, мой мозг приказал пальцу нажать на курок. Но тот отказался повиноваться.

Опустив руку, я слышал, как он в панике ломится через кустарник, разрывая брюки об острые сучья, цепляясь шнурками за корни деревьев, падая и снова вскакивая...

Я не смог его убить и сказал себе – это только потому, что я не до конца уверен в его вине: а вдруг эту идею подкинул Дженолезе кто-то еще?

Ведь Чивера могли послать на переговоры к Кэппу и по какой-нибудь другой причине.

Я прекрасно отдавал себе отчет в том, что все это могло быть правдой.

Но настоящая причина заключалась совсем в другом. Я не убил его потому, что просто не мог себя заставить.

Шаги Чивера давно уже стихли вдали, и в лесу наступила тишина, а я все стоял, размышляя над этой проблемой. То, что я был прав, еще не означало, что любое убийство будет оправдано.

Я бросил ключи на переднее сиденье машины, заткнул за пояс револьвер, взял ружье и, перейдя через дорогу, углубился в лес, направляясь к ферме.

Одно я знал точно: несмотря ни на что, я должен был убить Эда Дженолезе. 

Приближался вечер, и заходящее солнце приобрело красновато-оранжевый оттенок, но под деревьями было уже по-вечернему темно. Я шел, ориентируясь по косым солнечным лучам, проникавшим сквозь хитросплетение ветвей.