– Ты нас обсчитала, – добавил второй. – И жратва у вас тухлая! Где твой босс? Веди нас к нему!

Бармен не вмешивался, понимая, что и ему достанется. Он молча смотрел, как недовольные клиенты увлекли официантку в коридор, который вел в туалеты, кладовку и на задний двор.

– Эй, вы куда? – крикнул Лавров, но его голос потонул во взрыве хохота. Кто-то в нетрезвой компании отколол шутку, развеселившую его товарищей.

Камилла сопротивлялась.

– Пусти, больно!

– Заткнись, сучка… не то распишу фейс, мама родная не узнает!

Один из громил вытащил нож; было слышно, как клацнуло выдвижное лезвие. Второй глумливо хохотнул.

Официантка затихла. Парни затолкали ее в мужской туалет. Лавров скользнул следом. Все произошло очень быстро. Тот, который держал Камиллу и размахивал перед ее лицом ножом, бросил сообщнику:

– Скорее, Слон! Чего возишься…

Слон достал из кармана какую-то бутылочку, и сыщик понял, что никто не собирается убивать девушку. Ее просто изуродуют.

Он бросился вперед, и Слон запоздало крикнул:

– Атас, Кегля!.. Шухер!..

Он успел снять пробку, и когда Лавров ударил его по руке, жидкость из бутылочки выплеснулась Слону на ноги. Парень взревел. В тесноте туалета запахло кислотой и мочой. Слон от боли обделался. Едкая жидкость проделала пузырящиеся розовым дырки на его бедрах и коленях, повредив штаны, кожу и мясо. Несколько крупных капель попали на Кеглю; тот выронил нож и взвыл. Камилла, бледная и дрожащая, вырвалась, попятилась и прижалась к стене. Она ничего не соображала.

– Бежим! – Лавров рванул ее за руку и увлек за собой в коридор. – Где служебный вход?

Она молчала, двигаясь как сомнамбула. К счастью, коридор оканчивался дверью, которая оказалась не запертой. Беглецы наткнулись на картонные ящики, повалили их и в темноте, рассеиваемой светом из окон, пересекли задний двор. Шел дождь. Под ногами все скользило, сверху поливало.

Слон с воплями извивался на полу туалета, а Кегля пустился в погоню. Изрыгая ругательства, он выскочил во двор, запутался в картонных ящиках, упал, поднялся и в ярости ринулся вперед, не разбирая дороги. Жгучая боль в местах, куда попала кислота, подстегивала его отомстить обидчику. Откуда тот взялся? Вырос как из-под земли, Слона покалечил…

– Убью, с-суки!..

Беглецы обогнули дом, и Лавров, на ходу доставая брелок с ключом, кинулся к машине. Камилла отстала. Он вернулся, подхватил ее под мышки и усадил на заднее сиденье. Из-за угла показался Кегля. Он размахивал руками и тяжело дышал.

– Стой, падла!.. Стой…

Видимо, парни не собирались никого убивать. Им заплатили, чтобы они облили Камиллу кислотой, – только и всего. На мокруху они не подписывались.

Лавров ожидал чего-то подобного. Он заранее продумал, как поступит в том или ином случае. Он мог бы вырубить Кеглю, связать его и вызвать полицию. Если бы в этом не была замешана Каретникова, он бы так и сделал. Не будь та клиенткой Зорина, у него были бы развязаны руки. А в нынешних обстоятельствах поднимать шум ни к чему. Пусть администратор бара сам разбирается. Вероятно, он уже позвонил куда следует.

– Черт… – процедил сыщик сквозь зубы, выруливая с парковки. – Влипли мы с тобой, детка…

Он повернулся к Камилле. Девушка сидела, сжав руки перед собой, белая как полотно, мокрая. Глаза стеклянные, подбородок дрожит. Крохотные капли кислоты попали на ее платье и прожгли дырочки.

– Они… х-хотели меня… у-убить?..

– Не догадываешься, за что? – спросил Роман и нажал на педаль газа. «Туарег» резво помчался прочь от места нападения.

Кегля бессильно опустил руки и метнулся обратно, выручать товарища.

Вероятно, сотрудники бара уже позвонили куда следует. Потому что к «Крабу» подкатила патрульная машина.

– Прыткие! – мотнул головой Кегля. – Обычно их не дождешься, блин, а тут…

Возвращаться в туалет за Слоном было бессмысленно. Менты заметут. Слону «скорую» вызывать надо, в больничку везти. Он от боли совсем рехнулся, орет благим матом. Еще бы не орать! Почти вся кислота на него вылилась. Хорошо, что на ноги, а не в лицо.

Кегля, не обращая внимания на дождь, спрятался за белым заляпанным грязью бусом и задумался. Слону от него сейчас никакого проку. Тому врач нужен, чтобы обезболивающее вколол и раны обработал. А Кегля не врач. Главное, чтобы Слон хлебало не раскрыл и лишнего не сболтнул. Не должен, по идее. Он пацан ушлый.

Бояться им нечего. Никто не видел, как они телку облить пытались. Кроме того придурка, что в туалет ворвался. Но придурок свалил вместе с телкой, а других свидетелей нет. Слон скажет, мол, кислоту приобрел для хозяйственных нужд, разбил пузырь по неловкости и облился. Нечаянно.

Успокоившись, Кегля сунул руки в карманы, отряхнулся, выпрямился и как ни в чем не бывало направился по улице в сторону автобусной остановки. Мимо него проехала «неотложка», и он удовлетворенно кивнул. Слону помогут, а ему лучше в бар не соваться. Бармен наверняка запомнил, как они на телку наехали. Правда, та не пострадала, а вот Слону досталось. Ничего, очухается. Сам виноват, раззява!

– Ну, доберусь я до тебя! – погрозил Кегля официантке, словно та могла его услышать. – Ты у меня кровью умоешься!.. И хахаль твой умоется!..

Зорин проводил «альфонса» в адрес, перекусил взятыми из дому бутербродами и покатил на Малую Андроньевскую.

Что бы там ни говорил Лавров, а нащелкать его в обнимку с подружкой Каретникова не помешает. Все-таки, это доказательство их связи. Может, снимки и не понадобятся, но от него не убудет. За тот аванс, который он получил, грех не постараться.

Зорин уже прикидывал, что они с женой купят на заработанные денежки. Огорчало только одно: сегодняшнее его дежурство на Андроньевской, скорее всего, пустая трата времени. Проторчит он тут допоздна, а Лавров с девицей не приедут. Знакомство едва завязалось, рановато прыгать в койку.

«А вдруг? – соблазняла Зорина обманчивая надежда. – Что, если я его недооцениваю? С его внешними данными склонить девицу к сексу – раз плюнуть. Ну, есть у нее любовник… так ведь куда ему равняться с Ромой!»

Он вспомнил фото Каретникова и ухмыльнулся. Мэн порядком поистрепался. Когда-то он был в форме, но сейчас на нем сказывается нервный московский бизнес, обильная еда, возлияния, без которых не обойтись, и пресловутый «малоподвижный образ жизни». Рома рядом с ним – обаятельный и порочный мачо. Официантка из «Краба» точно не устоит.

Зорин занял удобную позицию для наблюдения, включил радио и откинулся на спинку сиденья. Его служебный «рено» неприметного серого цвета затерялся среди припаркованных во дворе машин. Лил дождь. В такую погоду нормальные люди спешат домой, а не глазеют по сторонам. Авось, Рома его не заметит. Если они с девицей приедут, конечно. Шансов мало, но чем черт не шутит?

Зорин слушал музыку, чтобы не задремать. Он хронически недосыпает. Дома молодая жена, а с этой клятой работой он так выматывается, что, добравшись до подушки, мгновенно проваливается в забытье. Пожалуй, его Ирка тоже заведет себе любовника.

Монотонно шумели капли. Глаза детектива слипались, тело обмякало и погружалось в блаженный покой.

Свет фар полоснул по лобовому стеклу «рено», и Зорин лениво приподнялся, выглянул в прошитую дождем темноту. По лужам, вздымая веера брызг, проехал черный джип. Неужели «туарег» Лаврова?

Не веря в свою удачу, Зорин стряхнул сонное оцепенение и достал камеру. Отсюда было отлично видно, как внедорожник притормозил и остановился у парадного, в котором находилось «гнездышко» для свиданий. Первым вышел Лавров и помог выйти из машины молодой девушке. Они стояли под дождем и о чем-то говорили. Кажется, Рома убеждает даму, что самое лучшее для нее – подняться к нему в квартиру, выпить и расслабиться.

– Молодец! – пробормотал наблюдатель. – Ничего не скажешь. Быстро дельце обстряпал.