— Ну в конце концов ты и есть Прорицательница, — сказала Мышка. — Прорицатель — это тот, кто умеет видеть будущее.

— Все совсем не так, — сказала Пенелопа. — Ты просто видишь разные варианты будущего, а потом пытаешься заставить случиться тот, который тебе больше нравится. — Она взглянула на тарелку Мышки. — Ты съела только половинку твоего сандвича. Ты не хочешь есть?

— Я заберу половинку с собой, — ответила Мышка. — Чего мне сейчас больше всего хочется, так это тронуться в путь. Нас все еще преследуют несколько кораблей.

— Они не поймают нас, Мышка, — успокоила Пенелопа, когда Черепаха Квази вернулся со стаканом молока. — По крайней мере не на МакКаллистере II.

— Все равно. Я буду чувствовать себя в относительной безопасности, только когда взлетим, — сказала Мышка.

— Нам еще рано отправляться, — упорствовала Пенелопа. Она улыбнулась Черепахе Квази. — Спасибо за молоко.

— Ну а когда же нам будет пора отправляться? — спросила Мышка.

— Через несколько минут. — Девочка осушила стакан. — Замечательно. Обожаю молоко.

— Ты не очень-то общительна сегодня, — сказала Мышка, стараясь подавить раздражение в голосе.

— Я не знаю, что это значит.

— Я имею в виду, что ты не говоришь мне, о чем думаешь.

— Прости меня, Мышка, — извинилась Пенелопа. — Я просто подумала, что неплохо бы раздобыть кружевное платье для Марианны. Те, которые нам прислали на Каллиопе, были неплохие, но ей нужна нарядная обновка.

Мышка глубоко вздохнула.

— Хорошо. Делай, как хочешь.

— Мышка, ты, по-моему, рассердилась, — встревожилась Пенелопа. — Я что-то сделала не так?

— Прорицательница не может сделать что-то не так, — сказал Черепаха Квази тем же размеренным тоном, как всегда.

— Я не сержусь, просто расстроена, — сказала Мышка.

— А что я сказала? — спросила Пенелопа.

— Дело не в том, что ты сказала, а в том, чего не сказала, — объяснила Мышка. — Я знаю, что у тебя есть причина, чтобы не отправляться на корабль прямо сейчас, точно так же, как у тебя были определенные причины сесть на МакКаллистере II и причины хотеть украсть этот конкретный корабль. Но я не могу видеть будущее, а так как единственное, что я сейчас знаю наверняка, — это то, что все эти охотники дышат нам в затылок, то мне непонятно, почему мы здесь сидим и чего мы, собственно, ждем.

— Ох, и это все? — обрадовалась Пенелопа, довольная тем, что ничем серьезным не обидела Мышку. — Видишь вон того толстого дяденьку в кожаной куртке в дальнем конце ресторана?

Мышка бросила быстрый взгляд в ту сторону.

— Да.

— Это его корабль мы сейчас украдем, — сказала Пенелопа. — Через пять минут он встанет из-за стола и пойдет в туалет, он там будет долго, и мы сможем просто пройти через взлетное поле, сесть в корабль и улететь.

— А он не донесет на нас службе безопасности космопорта?

Пенелопа покачала головой.

— У него на корабле есть что-то, о чем он не хочет, чтобы знали другие. Он купит еще один корабль и попробует найти нас самостоятельно, но никому сообщать не станет.

— Что он пытается провезти? — спросила Мышка. — Наркотики? Деньги?

— Не знаю.

— И охрана нас не остановит?

— Он уже дал им денег, чтобы они не обращали внимания на его корабль; они подумают, что мы на него работаем. — Она с тревогой вгляделась в лицо Мышки. — А теперь ты меня снова любишь?

— Конечно же, я люблю тебя, — заверила ее Мышка. — Просто я немного расстраиваюсь, когда не вижу то, что видишь ты.

— Уж лучше бы я сама всего этого не видела, — серьезно сказала Пенелопа. — Тогда, может быть, все оставили бы меня в покое.

— Прорицательница, вы благословлены великим даром, — сказал Черепаха Квази. — Со временем вы научитесь его ценить.

Пенелопа, казалось, хотела поспорить с иножителем, но просто пожала плечами и снова принялась доедать фрукты из своей чашки. Через несколько минут грузный мужчина встал из-за стола и направился к туалету. Как только он скрылся из виду, Мышка, Пенелопа и Черепаха Квази тоже встали и не торопясь отправились к его кораблю.

— Не заперто, — сказала Пенелопа, когда они приблизились к входному люку.

Люк распахнулся сам, как только они оказались в поле чувствительности сенсора корабля, и один за другим они забрались внутрь. Здесь было гораздо просторнее по сравнению с кораблем Черепахи Квази, и, что самое главное, этот корабль был предназначен для людей. В нем, кроме рубки, оказалось еще четыре помещения: хорошо оснащенный камбуз, две спальные каюты и запертый грузовой отсек.

— Система управления мне незнакома, — объявил Черепаха Квази, изучив оснащение рубки. — К тому же, хоть я и говорю на языке Земли, читать я почти не умею.

— Никаких проблем, — сказала Мышка, проходя мимо него в рубку и уверенно усаживаясь в кресло пилота. — У этого компьютера модуль Горшена Бломберга. Нам только надо сказать, чего мы хотим, а он сам все сделает. — Она повернулась к своим спутникам. — Пристегнитесь.

Меньше чем через минуту они взлетели, а еще через десять минут корабельный компьютер объявил, что готов покинуть орбиту и перейти на сверхсветовую скорость.

— Время решать, — сказала Мышка. — Мне надо указать направление навигационному компьютеру.

— Прорицательница? — спросил Черепаха Квази, поворачиваясь к Пенелопе и ожидая ее решения.

— Я не знаю, как он называется, — сказала Пенелопа.

Мышка вывела на экран компьютера голографическое изображение Внутренней Границы.

— Так, — объявила она. — Вот это Летнее Злато, вот это МакКаллистер, а вон там Последний Шанс.

Девочка долго изучала изображение, наконец она протянула руку и ткнула пальцем в одинокую звезду.

— Сюда, — сказала она.

Мышка быстро ввела в навигационный компьютер команду лечь на необходимый курс и выдать описание звезды.

— Куда мы направляемся? — спросил Черепаха Квази.

— Звезда называется Лучник 26, — ответила Мышка.

— Любопытное название.

Мышка сощурилась, вглядываясь в текст.

— Это была двадцать шестая звездная система, описанная пионером Мильтоном Лучником три тысячи двести лет назад. Третья из пяти планет была колонизована в двести восемьдесят восьмом году галактической эры и сначала называлась Ван дер Гельт III, по имени человека, который финансировал экспедицию.

— Сначала? — спросил Черепаха Квази. — Значит, название изменилось?

Мышка кивнула.

— Все жители колонии были вырезаны маньяком по имени Конрад Бланд в триста сорок первом году галактической эры, с тех пор она носит нынешнее название: Гавань Смерти.

— Проживает ли кто-нибудь там в настоящее время? — спросил Черепаха.

— Посмотрим, — сказала Мышка, возвращаясь к тексту. — Она оставалась покинутой в течение трех тысячелетий, но сейчас там пара сотен фермеров и небольшая религиозная секта, которая пытается построить свою собственную Утопию, по образу и подобию сельскохозяйственной коммуны тех времен, когда человечество еще жило на Земле. Я так поняла, что сама по себе планета довольно живописна, и большинство домов спроектировано в викторианском стиле Старой Земли. В тексте нет упоминания о центральном городе, но я полагаю, что должен быть, — Гавань Смерти находится так далеко от основных маршрутов, что картографы просто не в курсе последних событий.

У Черепахи Квази не было больше вопросов, так что Мышка переключила компьютер и, поднявшись из кресла, направилась к запертому отсеку.

— А теперь пора точно узнать, что за контрабанда у нас на борту, — сказала она.

Иножитель не выказал желания помочь, но Пенелопа с детским любопытством последовала за ней к двери отсека.

Мышка приказала компьютеру отпереть дверь. Тот попросил ввести пароль.

— Черт побери! — пробормотала Мышка. — Придется взламывать.

Она огляделась в поисках инструментов, нашла небольшой набор и провела следующие два часа, возясь с механизмом замка, и все это время горько сожалела о том, что Мерлин, для которого ни один замок не представлял препятствия, присоединился к оппозиции.