«Одинокий Потти» — это было кафе недалеко от школы, где любила собираться молодежь. Там всегда было многолюдно.

Там-то Юдзи и встретился с Сумико.

— Я никак не мог вспомнить, где видел ее лицо. Сначала она все смеялась по этому поводу, а когда я собрался уходить, бросила мне вслед: «Иди-иди, экзаменуемый»! Тут я разозлился: «А ты-то, говорю, кто такая?» А она опять: «Собираешься сдавать эту галиматью?» И сигаретой попыхивает…

— Ого, выходит, даже Юдзи Асао можно удивить?

— Да нет… Я решил, что девочка просто выпендривается. А она опять: «Шпаргалки-то хоть приготовил? Бедные экзаменаторы! Они и подумать не могут, что экзамены проверяют только то, умеешь ты списывать или не умеешь!» Пока я ее слушал, опоздал на экзамен. Сам не знаю почему, я ужасно разозлился и решил, что не пойду совсем. Но когда я сказал ей об этом, она точно с цепи сорвалась.

— С цепи сорвалась?…

— Мы все вместе помчались к школе. Сумико уселась со мной на мотоцикл и стала просить: «Быстрее! Быстрее!» Из школы на дорогу выскочили учителя, я немного испугался, да и она уже больше не кричала: «Быстрей!» Но тут приехала патрульная машина…

Это жильцы соседнего дома, не выдержав шума и рева, вызвали полицию.

— Все разбежались в разные стороны, а мы с ней остались вдвоем. И тут вдруг она сказала: «А не уехать ли нам куда-нибудь далеко-далеко…»

Сумико Уэмуре очень хотелось увидеть море. И Юдзи всю ночь гнал мотоцикл к западному побережью Идзу. Там, остановившись на частной квартире, они прожили около трех дней. Вернувшись в Токио, Юдзи переехал жить к Сумико.

Уно, внимательно глядя Юдзи в лицо, слушал довольно беспечный рассказ. Ему трудно было поверить, что юноша и девушка так вот запросто могут начать совместную жизнь. Он невольно вспомнил дни своей нелегкой юности, когда, получая на жизнь гроши от отца, торговавшего вразнос лекарствами, по вечерам учился, а днем работал чернорабочим-грузчиком на строительных площадках. У него и времени не было на подобную свободную связь с женщинами.

— Хорошо… Ну а, живя вместе, вы когда-нибудь задумывались о будущем?

— О будущем?…

— Ну, например, о том, чтобы пожениться или…

— Не шутите, сэнсэй, мне же всего восемнадцать!..

— Разумеется. Но ведь вы жили вместе?

— Это не имеет никакого значения!

— Возможно — для тебя! Но Уэмура, должно быть, думала иначе!

— Чепуха! Она сама предложила мне переехать к ней! Да потом, она и не любила меня особенно…

С улицы вновь донесся рев мотоциклов. Это значило, что кончилась перемена и ученики, которые решили не оставаться на следующее занятие, возвращались домой.

В кабинет стремительно вошла Икуко Кумэ. Вид у нее был озадаченный.

— Уэмура не живет дома!

— Хорошенькое дельце!.. Что ж, она заставляет думать о себе хуже и хуже… Если так будет продолжаться, придется принимать какие-то меры…

Большинство учителей потребовали принять серьезные меры по отношению к Сумико Уэмуре, как только стало известно, что ею занималась полиция.

— Знаете, — вмешался 'Юдзи, — до знакомства со мной она встречалась с одним студентом, Асакура. Когда мы расставались, она говорила, что уйдет к нему! Может быть, она там?

— Ты знаешь его адрес?

— Адреса я не знаю, но знаю местечко, где он раньше подрабатывал. — И Юдзи назвал довольно известный китайский ресторан.

— Попробую навести там справки. — Икуко Кумэ торопливо вышла из комнаты.

Уно устал. Он чувствовал на душе тяжесть, которая обычно приходит после сильного нервного напряжения. Взяв со стола чашку с остывшим чаем и не спеша поднеся ее ко рту, он вдруг спросил:

— Почему же ты решил умереть?

— Об этом меня уже спрашивал дядюшка… Я и сам толком не знаю. Просто показалось, что так будет лучше. Ну как вам это объяснить? Все вдруг надоело!

— Ну-ну… И долго еще мы будем так несерьезно разговаривать?

— Ничего не поделаешь… Это действительно так.

— Я хотел услышать более определенный ответ. Ведь когда человек решает покончить с собой — это ужасно!

— Не знаю, может быть… В тот день мы с Сумико отправились на взморье. Стало вечереть, над морем заходило солнце, и я вдруг подумал, что не хочется возвращаться. Она тоже сказала, что хотела бы навсегда остаться в таком вот месте… Да и деньги у нас кончились. За гостиницу платить было нечем, мы даже собирались сбежать. Вот она и предложила: а что, если мы вместе умрем? Так мы и решили. Хотя, по правде говоря, я с самого начала не очень верил, что мы сможем умереть…

— Ну и легкомыслие!

— Не легкомыслие! — впервые рассердился Юдзи. — Мы ведь действительно тогда так думали!

Раздумывая над словами Юдзи, Уно вспомнил один случай. Осенью позапрошлого года совершил самоубийство еще один ученик их школы. Это был серьезный юноша, спортсмен, занимавшийся дзюдо. Почему-то он открыл газ в комнате дешевого пансиона, где тогда жил, — и отравился. Что толкнуло его на самоубийство? Никто не мог понять. Перед смертью он не оставил даже записки. Но то, что мысль о самоубийстве он вынашивал долго, было очевидно: перед этим он постарался навестить всех своих близких и друзей. Окружающие терялись в догадках. Неожиданно выяснилось, что примерно месяц назад по его вине в пансионе вспыхнул пожар, который вскоре был потушен, однако юноша воспринял случившееся слишком близко к сердцу и, видимо, так и не смог этого пережить. Помнится, Уно тогда поразился: неужели человек может захотеть смерти из-за такого пустяка?

— Задам тебе напоследок еще один вопрос. Почему вы отправились в S.? Ведь это довольно далеко!

— А разве вы не знаете? Там родился отец Уэмуры! И дом сохранился, большой такой, правда, сейчас в нем живут другие люди…

— Вот оно что… — Уно вспомнил удивление, проскользнувшее во взгляде матери Сумико, когда он заговорил об S. Да, действительно, в Сумико Уэмуре многое оставалось неразгаданным.

Когда они вышли в коридор, Юдзи огорченно спросил:

— Меня исключат из школы?

— Не думаю…

— У меня ведь и оценки неважные, наверняка исключат!

— Не знаю. Не могу сказать тебе ничего определенного, пока не выясню количество твоих прогулов!

Юдзи сквозь окно бросил взгляд на школьный двор.

— Ты действительно хочешь остаться в школе?

— Хочу! У меня здесь друзья.

Просторная спортплощадка во дворе, освещенная прожекторами, выглядела ярко и празднично. Там как раз проходила тренировка — школьные бейсболисты отрабатывали подачу мяча. Спортсменов было немного, человек десять, но тренировались они азартно, громко перекликаясь друг с другом. До того как увлечься мотоциклом, Юдзи тоже входил в бейсбольную команду. Стоя у окна, он следил за быстрыми движениями парней в белой спортивной форме, затем вдруг пробормотал: «Ну, хватит!» — и, словно забыв об Уно, пошел по коридору в противоположную сторону.

Окончилась последняя перемена, и Уно с учебником и коробкой мела направился в свой класс на третьем этаже. Войдя, он застал там пять-шесть человек. Сгруппировавшись у печки, они оживленно обсуждали что-то. Юдзи Асао не было видно.

— А где же Асао?… Он должен прийти.

— Вместе со всеми перекусил во время перемены — и смылся! — ответил кто-то.

— Он был какой-то взбудораженный, говорил что-то непонятное, вроде того, что его все равно выгонят из школы!..

— Что-нибудь случилось? — с беспокойством спросила самая старшая из учениц, та, что была замужем.

— М-да… Случилось… Трудный он все-таки парень!

Уно был огорчен и рассержен. Как классный руководитель, он собирался защищать Асао, а тут — на тебе… Своим самовольством Юдзи все испортил.

— Что ж, начнем урок. Займите-ка свои места.

— Как?… Будет урок?… — разочарованно буркнул парень, работавший механиком в автомастерской, но все же направился к своей парте.

Уно проверил по списку присутствующих — из четырнадцати человек отсутствовало девять, трое из них сбежали после перемены.