2. Расцвет феодализма. (X–XIII века)[68]

В X в. Франция вступила в эпоху развитого феодализма, отлившегося здесь в наиболее завершенную, классическую форму, что оказало огромное воздействие на дальнейшие судьбы страны и сделало Францию своего рода образчиком западноевропейского феодализма вообще.

В IX–X вв. же началось и ее самостоятельное государственное существование. Характерно, что в течение X в. прежние наименования «Галлия» и «Западная Франция» постепенно исчезли, страна стала называться Францией. Однако еще долго это имя в равной мере прилагалось как ко всему королевству, так и к «сердцевине» капетингских владений — к окружавшей Париж области, которую впоследствии называли Иль-де-Франсом.

Оформление этого государства совпало с периодом феодальной раздробленности; фактически оно распадалось на многие феодальные владения, что определялось наличием уже сложившихся, в основном, феодальных отношений, которым предстояло достичь зрелости в политических рамках сравнительно небольших и более или менее компактных территорий.

Во всей Западной Европе это был самый ранний случай раздробления номинально единого королевства на настоящие феодальные княжества.

Вопрос о том, на какие именно владения распадалось это пока еще номинальное французское королевство, имеет первостепенную важность. Его составные части определялись не по воле случая. К X в. у них уже были свои устойчивые границы, свои географические, этнические и языковые особенности, своя история. Поэтому в состав объединенного национального государства они входили затем в качестве отчетливо выраженных по своему облику провинций, чье своеобразие частично сохранилось и до наших дней.

Административное деление страны на графства во Франкском государстве в значительной степени повторило деление на территории галльских племенных союзов, границы которых римская колонизация стерла лишь на юге. Это был старый устойчивый костяк страны, не зависевший от изменчивых очертаний непрочных государственных образований. Он проявился и при раздроблении на феодальные княжества.

Процесс дробления Французского королевства и распыление политической власти прошел два основных этапа. Сперва, в X в., появились крупные владения, затем, в XI в., совершилось их дальнейшее распадение на мелкие территории[69].

Основные области с населением, говорившим на диалектах северофранцузского языка, размещались в центре и на востоке северной части Франции: герцогство Нормандия (образовавшееся в начале X в. в результате завоевания норманнами, которые быстро растворились в местном населении и восприняли его язык[70]), графства Вермандуа, Валуа и Шампань, расположенные по течению Луары графства Невер, Блуа, Турень, Анжу, Мен и Пуату. Отошедшее к Франции герцогство Бургундия было лишь частью прежнего королевства Бургундского; прочие его территории (в том числе и Прованс) входили тогда в состав Германской империи.

Королевские владения (домен Капетингов) располагались по среднему течению Сены и Луары, вокруг Парижа, Орлеана, Эгампа, Шартра, Мелена. На территории расселения северофранцузской народности они занимали центральное место[71].

На крайнем северо-западе находилось совершенно самостоятельное герцогство Бретань с населением, говорившим на отличном от романских диалектов кельтском языке. На крайнем северо-востоке — графство Фландрия; в его северной части господствовал диалект немецкого языка.

Южная часть страны с населением, говорившим на диалектах провансальского языка, распадалась на крупные герцогства Тулузское, Гасконь, Аквитанию и графства Марш, Овернь, Бурбонэ. Географическая и языковая обособленность южных областей немало способствовала их почти полной в ту пору неподвластности королю. В аналогичном положении находились Бретань и Фландрия.

Различия в сельскохозяйственных условиях северных и южных областей сказались к X в. еще отчетливее, чем в предшествующий период. Для слегка всхолмленной равнины севера самой существенной чертой было необычайное плодородие. И поныне эти области — главная житница Франции. Лишь на востоке — в Шампани и, отчасти, в Бургундии — почвы более пригодны для виноградарства и технических культур, чем для зерновых. На гористом юге почвы гораздо скуднее, за исключением речных долин. Там возобладала поликультура: пахотные земли, виноградники, плодовые сады, оливковые рощи, технические культуры. В обширных горных районах господствовало скотоводство.

Для развития сельского хозяйства — решающей отрасли производства в течение всего средневековья — природные условия северной части Франции (рельеф, почвы, климат) были наиболее благоприятны. В конечном счете это и предопределило ведущую роль северных областей в экономическом и демографическом, а затем и в политическом отношениях, тем более что политическое объединение северных областей не наталкивалось на географические и языковые препятствия.

Наиболее важным процессом в истории Франции X–XIII вв., определившим течение всех остальных, был медленный, но непрестанный прогресс сельского хозяйства. Многочисленные исследования, появившиеся за последние 25–30 лет, позволяют достаточно отчетливо воссоздать его конкретную и убедительную картину[72].

Процесс этот полнее и интенсивнее всего протекал в плодородных областях северной части Франции — там, где уже и в каролингскую эпоху был выше уровень агротехники и наиболее плотное население. Сельское хозяйство южных и восточных областей развивалось не только медленнее, но и на меньших площадях; оно опережало север лишь в отношении тех культур, которые требуют теплого климата или особых почв (виноград, оливки, красящие вещества и т. д.).

Прогресс выразился прежде всего в значительном расширении посевных площадей и в важном по тем временам улучшении сельскохозяйственных орудий. С этими явлениями тесно связаны изменения в способах использования тяглового скота и обработки почвы. Все это дало возможность повести систематическое наступление на леса, пустоши, болота, использовать во многих местностях более тяжелые почвы, интенсивнее обрабатывать землю и получать более высокие и устойчивые урожаи.

Некоторые улучшения в агротехнике, достигнутые в каролингскую эпоху, при всей своей бесспорности были относительными и ограниченными. Трехполье, плуг и т. п. еще не получили тогда широкого распространения, и земледельцы со своими по преимуществу деревянными сохами и заступами не могли повсеместно применять трехпольный севооборот, ибо плохо обработанная и мало удобренная земля требовала более частого и продолжительного отдыха. Население скапливалось главным образом в тех местностях, где повышенное природное плодородие почвы могло до известной степени компенсировать печальные следствия низкого уровня агротехники и обеспечить пропитание (в этом отношении характерно, что в IX в. население деревень вокруг Парижа немногим уступало по численности населению в XVIII в.). Но это неизбежно вело к значительному дроблению крестьянских наделов, что ставило под угрозу возможность вести нормальное пашенное хозяйство; сказывалось оно отрицательно и на хозяйстве сеньоров. Поэтому распашка нови повсюду стала первейшей необходимостью как для крестьян, так и для феодалов. Внутренняя колонизация имеет для общества, почти целиком живущего в условиях аграрного строя, первостепенную важность и заслуживает особого внимания.

Освоение в масштабах целой страны всей пригодной для земледелия площади распадается на несколько этапов в зависимости от характера и темпов этого процесса. Необходимо учитывать также его неравномерность в различных областях и разницу в достигнутых результатах. Кроме того, как было уже сказано, сельскохозяйственный прогресс послужил основой для общего развития Франции; поэтому важно определить возможно точнее хронологические рамки отдельных этапов внутренней колонизации.