Ответить бы ей сейчас как-то колюче. Да ладно — не время.
— Я обещала Миро участвовать в его номере. И нам надо репетировать.
— В номере с Миро? Вот так вот, с ходу? И не испугаешься?..
— Нет. К тому же еще есть время порепетировать. Потому и тороплюсь!
— Тогда, конечно, беги…
А про себя Земфира подумала: «Ну вот, Кармелита мою Люциту не только из сердца Миро, но и из номера его вытеснила».
Грустно…
* * *
По просьбе Баро Сашка вышел из склепа. Постоял какое-то время снаружи. Благо утром на кладбище не так страшно. То есть для смелого человека вообще ничего не бывает страшного. Почти.
Но на этот раз конюха грыз другой зверь — червь сомнения, точнее даже — любопытства.
И Сашка все же заглянул в склеп и усмотрел то, чего никак не ожидал увидеть. Баро залез в самый дальний, самый страшный отсек склепа. И оттуда, где он сейчас был, струилось какое-то странное свечение!
Что за чертовщина! Сашка выскочил из склепа, как ошпаренный.
Баро вышел примерно через полчаса. Сашка с ужасом посмотрел на него.
— Сашка, у меня просьба: никому не говори, что я сегодня приезжал… Э-э, что с тобой? Ты чего так перепугался?
— Что ты там делал?
— С предками разговаривал, — ответил Баро самым обыденным тоном.
— А-а-а, — протянул Сашка понимающе.
Но на самом деле он ничего не понял, и с этой самой минуты потерял всякий покой. Загадка склепа, разговора с предками и таинственного свечения так взволновала его чувствительную натуру, что он даже о Маргоше позабыл.
Надо было кому-то излить свои мучительные сомнения. Но кому? Марго — нельзя, она не цыганка. Груша? Но ей тоже нельзя. Она хоть и цыганка, но все же женщина. Всем разболтает.
Халадо! Кузнец-молчун — вот лучшая кандидатура! Бросив все дела, Сашка побежал к нему.
— Халадо, — начал Сашка заговорщицки, — ты когда-нибудь разговаривал с предками?
— С кем?
— С предками.
— Сашка, тебе опять спьяну кто-то привиделся? — грубо ляпнул кузнец, но, увидев, что Сашка обиделся, чуть смягчился. — Ну ладно, не обижайся… Говори, что случилось.
— Слушай. Дежурил я на кладбище. Под утро пришел Баро, выгнал меня со склепа и сам туда вошел.
— И что?
— И все засветилось!
— Что засветилось?
— Из склепа полился такой свет! Неземной…
— Да ладно!
— Вот тебе крест!
— А зачем ты меня позвал? Спросил бы у Баро.
— Я спрашивал. Он говорит: разговаривал с предками.
Халадо задумался.
Кузнецы — древняя профессия. И в магию верят больше других.
— Да, интересно… Ну а от меня-то ты что хочешь?
— Не мог молчать, поделиться с кем-то надо. И потом, может, ты что-то об этом знаешь…
— Нет, не знаю. Послушай, а пойдем у таборных спросим. Может, они знают?
И поехали в табор. Поговорить решили со Степкой. Он парень хоть молодой, но толковый. И, говорят, его прадед колдуном был.
— Что случилось-то? — встретил их Степка.
— Да тут Сашка кое-что видел… — тут же спихнул начало разговора Халадо.
— Что ты видел, Сашка?
— Как Баро на кладбище с предками разговаривал. И все так засветилось!
— Ну и что? Он вожак — Баро! Может и с предками поговорить, — с улыбкой разъяснил Степан.
— Степ, но ведь там еще все и засветилось! Я такого никогда не видел. Что-то тут не так.
— Ромалэ, я тоже такого не видел. Ну а ко мне-то вы чего пришли?
— Ну как? Ты же таборный, ближе к природе… Дед твой, опять же, говорят, был того… Может, ты нам объяснишь, что там за свет на кладбище?
Степан не любил напоминаний о своем таинственном деде.
— Таборный, значит? Ага! Не такой, видите ли, как вы! А вы ж городские! Ну как же! Зубчановка — центр Управска. А Управск — пуп Вселенной!
— Степ, ты что, обиделся, что ли?
Но на самом деле под обидой Степан прятал такое же, как и у Сашки с Халадо, детское любопытство.
— Ничего я не обиделся. Просто у нас, таборных, с такими серьезными вопросами к вожаку ходят.
Нечего делать — пошли к Баро.
Зарецкий приходу такой делегации явно не обрадовался.
— Сашка, ты же обещал никому не говорить!
— А я никому и не говорил, только своим.
— Ну, спасибо тебе, Сашка, что не всю слободу вместе с табором привел! А вы-то чего пришли, кого наслушались? — сказал Баро, повернувшись к Халадо и Степке. — Услышали сплетню и понесли, как бабы?
— Почему как бабы, Баро? — начал оправдываться Халадо.
— Специально, видишь, пришли к тебе, без баб… — продолжил Степан.
— Мы ж не пошли к Груше советоваться… — подытожил Сашка.
Но Халадо его тут же и одернул. Мол, нечего имя чужой жены трепать почем зря. И опять вернулся к главной теме:
— Ты видишь, Баро, мы люди верующие и хотим объяснения. Что это за свет из склепа был, когда ты туда зашел?
Баро улыбнулся:
— Я рад, что вы ко мне пришли, а не стали по углам шушукаться. А раз просите объяснений, значит, не испугались.
— А чего бояться? — пожал плечами Халадо.
— Не испугались, Баро. И не испугаемся, — в тон ему добавил Степан.
А честный Сашка почему-то промолчал.
— Ну что ж, будут вам объяснения. Только чур не бояться. Ну, пошли?
— Куда?
— На кладбище!
«Да, — подумал Сашка. — Пожалуй, зря я заварил эту кашу!»
* * *
В больнице Кармелиту уже ждала Света. Сказала, что донора для Максима так и не нашли. Кармелита прибавила шаг, спешила поскорее сдать кровь на анализ. И пока сестричка брала кровь, все время молилась: «Господи, хоть бы все совпало. Только бы совпало!»
А потом еще нужно было ждать результат. И снова Кармелита мысленно обращалась к небу. И вот наконец-то из кабинета вышел врач. По лицу его ничего нельзя было разобрать.
— Ну как? — спросила Кармелита с надеждой. — Подходит моя кровь?
Что ж он так долго не отвечает?!
— Более чем! — заулыбался вдруг врач. — Всё, быстро готовьтесь к переливанию!
* * *
У молодежи мозгов хватает лишь на один шаг вперед заглянуть. А чуть дальше — уже не получается. Бейбут и так, и эдак прикидывал, что выйдет из задумки Миро делать номер с Кармелитой. Но по всему выходило, что дело это пустое. И только горячий Миро не хотел слушать его доводов.
— Отец! Я не понимаю, чем тебя Кармелита не устраивает? Она согласилась. Или ты во мне сомневаешься?
— Ты подожди. Не гони лошадей. «Кармелита согласилась…» Одного ее согласия мало. Вы Баро спросили?
— Нет.
— То-то… Что он скажет? Согласится ли он, чтобы ты в его дочь ножи метал?
— Кармелита сказала, что берется все устроить. Думаю, в чем — в чем, а в этом Баро ей не откажет.
— Уверен? Что ж, слово дочери Баро дорогого стоит… Почти как слово самого Баро…
Тут уж и Бейбут задумался. А может, и стоит рискнуть. Если с позволения Баро, то, пожалуй, стоит. Кто знает, а вдруг этот номер поможет Миро с Кармелитой создать не просто пару, а семью? Такую же хорошую и прочную, какая была у него с женой. Плохо, конечно, выступать без долгих репетиций. Но ведь иногда именно в таких условиях получаются самые крепкие, самые вдохновенные номера…
— Хорошо! Уговорил… Сегодня представление. Иди, готовься, репетируй со своей Кармелитой.
— Да.
— И напои Торнадо!
— Хорошо.
Миро про себя улыбнулся. Ну уж про его любимца Торнадо отец мог бы и не напоминать.
Но время все шло и шло. А Кармелиты не было. И приунывшая было Люцита осмелела — начала в открытую поддевать: «Эй, Миро! Что-то не торопится к тебе твоя невеста! Видно, не очень-то ей хочется под ножи вставать!»
«Замолчи! — шипел на нее Миро. — Она мне обещала, значит, придет!»
Только Люцита не успокаивалась: «А если ты в этом уверен, чего тогда переживаешь? Видно, задержалась твоя невеста где-то… или с кем-то…»
«С огнем играешь, Люцита…» — осаживал ее Миро.
На что Люцита отвечала серьезно и бесстрашно: «Я после того твоего броска, Миро, уже ничего не боюсь… Надо будет — снова к дереву встану. Я готова, ты только скажи…»