— Вы что, не понимаете? — наконец выкрикнула я, и мой голос прозвучал как стон. — Если бы вы рассказали мне о вашем отце и Дрезберге на прошлой неделе, мы могли бы немного продвинуться в расследовании смерти Нэнси. Неужели вас нисколько не заботит, найдем ли мы ее убийц?

Он уставился на меня своими голубыми глазами, полными горя:

— А если бы это был ваш отец, то хотели бы вы знать — на самом деле знать, способен ли он на подобную вещь? Он и без того считает меня никчемным. Что бы он подумал, если бы я сдал его полицейским? Он сказал бы, что я на стороне ПВЮЧ и фракция Вашингтона против него.

Я тряхнула головой, пытаясь прочистить свои мозги, но, кажется, это не помогло. Я попробовала возразить, но, как только я начинала формулировать фразу, она рассыпалась, превращаясь в бессвязный лепет. Наконец я тихо спросила, чего он хочет от меня.

— Мне нужна помощь, — прошептал он.

— Вы не маленький мальчик. Я не знаю, смогут ли вам помочь хотя бы психоаналитики с Мичиган-авеню. Я же, будь я проклята, уверена, что не смогу.

— Я понимаю, что я не очень стойкий. Не такой, как вы или Нэнси. Но я совсем не идиот. Мне не нужно, чтобы вы делали из меня шута. И все же я не могу справиться с этим сам. Мне нужна помощь, и я подумал… поскольку вы были ее подругой, вы можете… — Его голос упал.

— Спасти вас? — с сарказмом закончила я. — Хорошо, я помогу. В обмен на то, что вы дадите мне кое-какую информацию о вашей семье.

Он взглянул на меня безумными глазами:

— Моя семья? Зачем вам это нужно?

— Просто скажите мне. Это не касается вас. Какая девичья фамилия была у вашей матери?

— Фамилия моей матери в девичестве? — глупо повторил он. — Клудка. Почему вы спрашиваете об этом?

— Не Джиак? Вы никогда не слышали такой фамилии?

— Джиак? Конечно, я знаю эту фамилию. Сестра моего отца вышла замуж за парня по имени Эд Джиак. Но они уехали в Канаду до того, как я родился. Я никогда не встречался с ними. Я никогда даже не услышал бы о сестре отца, если бы не увидел эту фамилию на письме, когда поступил в агентство. Когда я спросил отца, он рассказал мне об этом. Он сказал, что они никогда не ладили и она прекратила всякие отношения. Почему вы хотите знать о них?

Я не ответила. Я почувствовала такое отвращение, что уронила голову на колени. Когда Арт вошел, с раскрасневшимся лицом и растрепанными золотисто-каштановыми волосами, стоявшими нимбом вокруг его головы, его сходство с Кэролайн было настолько сильным, что их обоих вполне можно было принять за двойняшек. Он унаследовал свои золотисто-рыжие волосы от отца, а Кэролайн — от Луизы. Ну конечно. Как просто и как ужасно! Все те же гены. Одна и та же семья. Я просто не хотела допустить эту мысль, увидев их друг против друга. Вместо этого я пыталась понять, какое отношение жена Арта имеет к Кэролайн.

Беседа с Эдом и Мартой Джиак три недели тому назад всплыла в моей памяти во всех подробностях. Я вспомнила и рассказ Кони. О том, как ее дядя любил приходить и Луиза танцевала для него. Миссис Джиак знала. Как она выразилась? «Мужчине трудно контролировать себя». Но она считала, что во всем была виновата Луиза — она-де поощряла его.

Мое горло так сильно сжалось, что я подумала, что задохнусь. Обвинять ее! Обвинять свою пятнадцатилетнюю дочь, когда это ее собственный брат сделал ее дочь беременной? Моим единственным желанием было выбежать на улицу, добраться до Восточной стороны и бить Джиаков рукояткой пистолета до тех пор, пока они не признаются.

Я поднялась на ноги, но комната поплыла передо мной. Я снова села, пытаясь успокоиться, осознав, что молодой Арт испуганно проговорил что-то, сидя в кресле напротив меня.

— Я рассказал всё, о чем вы просили. Теперь вы должны помочь мне.

— Да, верно. Я помогу вам. Пойдемте со мной.

Он запротестовал, желая знать, что я собираюсь делать, но я резко оборвала его:

— Просто пойдемте со мной. У меня сейчас нет больше времени…

Мой тон подействовал на него больше, чем мои слова. Он безропотно ждал, пока я возьму свое пальто. Я сунула в карман джинсов автомобильные права и деньги. Мне не хотелось возиться с кошельком. Когда он увидел, что я взяла свой «смит-и-вессон» и проверила обойму, он попытался задать еще один вопрос: не собираюсь ли я прикончить его отца?

— Как раз наоборот, — грубо ответила я. — Приятели вашего отца охотились за мной всю неделю.

Он снова вспыхнул, испытав стыд, и замолчал.

Я повела его вниз к мистеру Контрерасу:

— Это Арт Юршак. Его папа может иметь какое-то отношение к смерти Нэнси, и в данный момент он не испытывает слишком большого расположения к своему ребенку. Не можете ли вы подержать его у себя, пока я не найду для него другое убежище? Может быть, Мюррей захочет взять его.

Пожилой человек с важностью расправил плечи:

— Разумеется, куколка. Я никому не скажу ни слова, и вы можете рассчитывать, что ее высочество сделает то же самое. Нет необходимости просить этого Райерсона, чтобы он позаботился о парне. Я совершенно счастлив и могу держать его у себя столько, сколько вам понадобится.

Я едва заметно улыбнулась:

— Пробыв с ним пару часов, вы можете изменить свое мнение — с ним не так уж весело. Только не говорите о нем никому. Этот адвокат — Рон Каппельман — может прийти сюда. Скажите ему, что вы не знаете, где я и когда вернусь. И ни слова о нашем госте.

— Куда вы направляетесь, куколка?

Я сжала губы в ответ на его любопытство, но потом вспомнила о нашем примирении. Кивком пригласив его в коридор, я могла говорить с ним так, чтобы не услышал Арт. Мистер Контрерас появился быстро, сопровождаемый собакой, и, выслушав меня, важно кивнул, чтобы показать, что запомнил имя и адрес.

— Я буду здесь, когда вы вернетесь. Я не позволю никому выманить меня из дома сегодня вечером. Но если вы не вернетесь в полночь, я позвоню и дам знать лейтенанту Мэллори, куколка.

Собака бросилась за мной к двери, но, издав вздох покорности судьбе, остановилась, когда мистер Контрерас позвал ее. Она понимала, что я в ботинках, а не в кроссовках, — она просто надеялась…

Позвонив у двери, я услышала торопливые шаги миссис Джиак. Она открыла мне и остановилась в изумлении, вытирая руки о передник.

— Виктория! — ужаснулась она. — Что ты здесь делаешь так поздно вечером? Я просила тебя больше не приходить. Мистер Джиак будет взбешен, если узнает, что ты здесь.

Гнусавый баритон Эда Джиака донесся из коридора. Он поинтересовался, кто пришел.

— Это… просто один из соседских детей, Эд, — отозвалась она с замиранием сердца. Обращаясь ко мне, она торопливо вполголоса проговорила: — Теперь быстро уходи, пока он тебя не увидел.

Я покачала головой:

— Я войду, миссис Джиак. Нам всем троим предстоит поговорить о человеке, который сделал Луизу беременной.

Глаза на ее напряженном лице расширились. Она попыталась схватить меня за руку, но я была слишком разгневана, чтобы испытывать к ней какое-нибудь сострадание. Я отвела ее руку и, презрев жалобный крик, протиснулась мимо нее в дверь, а затем в коридор. Я не сняла ботинок — не для того, чтобы усилить ее страдания намеренным оскорблением, а потому, что рассчитывала тут же сбежать, если потребуется.

Эд Джиак сидел за столом в безупречно чистой кухне перед маленьким черно-белым телевизором, держа кружку пива в руке. Он не сразу обернулся, полагая, что это его жена, но когда он увидел меня, его смуглое удлиненное лицо стало багровым.

— Вам нечего делать в этом доме, молодая леди.

— Хотела бы я согласиться с вами, — сказала я, схватив за спинку кресло и поставив его перед ним. — Мне противно находиться здесь, и я не задержусь. Я только хочу поговорить о брате миссис Джиак.

— У нее нет брата, — резко сказал он.

— Не притворяйтесь, что Арт Юршак не ее брат. Я не думаю, что понадобится слишком много хлопот, чтобы узнать девичью фамилию миссис Джиак. Мне стоит только дождаться понедельника, когда я смогу пойти в Сити-Холл и проверить записи регистрации вашего брака, но надеюсь, что это скажет сама Марта Джиак. К тому же я могу получить копии свидетельства о рождении и ее, и Арта. Это, вероятно, поможет делу.