— Ладно, пошли посмотрим на твоих подранков, — буркнул окончательно проснувшийся Вася и повел меня в зал, отсвечивая лысиной.

Из вороха разнообразного компьютерного хлама Федоров довольно скоро выгреб сначала монитор, потом затертую клавиатуру, а под конец — даже довольно необычного вида системный блок.

— Что за машина? «Брэнд»?

— Ага, «Motorola», — ухмыльнулся Василий, развинчивая корпус. — Знаешь такую?

— А то как же, — отозвался я, заметив самодельный ярлык с надписью «Разнотехника», — фирма, производящая контроллеры для мотороллеров.

— Точно… давай свои диски.

Василий стал копаться в компьютерных потрохах, а я — изнывать от нетерпения и глазеть по сторонам.

— Сколько у тебя хлама, — не выдержал я паузы через пару минут.

— Да наволокли тут по домам из одной конторы дерьма, теперь хотят из него конфетку сделать… наивные!

— И не боятся? Вон, номера-то везде!

— А-а… нет накладной — нет полотенца, как говаривал наш завхоз, — отозвался мой собрат по призванию.

Довольно скоро Федоров торжественно нажал кнопку «POWER», компьютер заворчал…

И больше ничего не произошло.

— Балда! — обозвал себя Вася, нажимая «RESET». — Не держи одновременно открытыми дверцу на дисководе и окна на терминале — сквозняком сдует со стула. — С этими словами он вынул из «флопешника» забытую дискету.

На этот раз машина загрузилась нормально и даже обнаружила два новых устройства — мои диски, — но обратиться к ним не смогла.

— О, черт, — вырвалось у меня.

— А ты что хотел? — поднял брови Василий. — У тебя ведь, небось, «семерки»?

— Да, — вздохнул я.

— Так разве ж тебе их эта рухлядь прочитает, — Федоров с презрением поглядел на «четверку». — Разве что прямым доступом?

— Ну! — загорелся я.

— Что — «ну»?! Знаешь, сколько проковыряемся?

— Варианты?

— Никаких.

— Значит, будем ковыряться.

— Будем, — обреченно кивнул Васька. — Как устану — позову. Иди пока, расслабься.

Он принялся искать программу прямого просмотра дисков, а я отыскал на каком-то диване свободный уголок и уронил себя.

Довольно скоро, однако, нетерпение погнало меня к экрану Васькиной машины. Я встал у него за спиной и принялся пялиться на обрывки информации с поврежденного винчестера.

MZT ш%0 A=;tKH CGbno;ft5AD \tAD /t AD: tf \Сг

*** NULL assignment detected

=nou JlD=87uEA< M

г М Зэ%оМгМ шшнРгУСМН> ш1Й+г

VWftrfirWM+OLr П^оОнДЫлДф! нДЬ1лДфиьик_Й° _AY+QVWUftxBbUI

u-

GJIG;G u ft+m+ELt%0 ы'АО Л?И

GEwiJIG;G и Й+ш-ЕЬи+ИЬОф_лУ[+КЛ*б, гп

— Кончай отсвечивать, — сказал Василий, не оборачиваясь. — Увижу что-нибудь осмысленное — позову. Успеешь еще, наглядишься на эту ересь… Подрыхни часочек, потом сядешь вместо меня.

Пришлось согласиться с логикой хозяина и начать устраиваться на боковую.

Но, не успел я расчистить место для дремы, как Васькин возглас заставил меня подпрыгнуть на месте:

— Оп-па! Иди, глянь!

Я посмотрел на монитор, и у меня заныло под ложечкой, как будто передо мной развернули предсмертную записку.

СЮНЪЭ-ХОСИ

— Откуда стихи-то? — обернулся ко мне Федоров.

— Из Сети… Распечатай мне, ладно?

— Да тут их вон сколько… — начал Васька, давя на «PageDown».

— Распечатай мне. Пожалуйста, — снова попросил я.

Василий посмотрел на меня с ухмылкой. Потом лицо его посерьезнело, и он молча включил принтер.

А я растянулся на диване. У меня вдруг заболел, кажется, весь организм сразу.

…Уснуть мне так и не удалось. Через час, как обещал, Федоров негромко окликнул меня, и я принял у него скорбную вахту.

На мониторе опять ползли остатки памяти моего Приятеля.

Г+JIGfР1 LP v viii F%o +==! ТЙ+Й+ЕТ? иЙгuFtVr tQft°ni3 ELuHnFttiv+>=!Tin3b№%o г

F+=! ТЙ+Й+ЕТ| ШЙг Й°ш

$<ЙТЙ°шщЕ1лА+ Afinr~iuAfr~i РШ-шСЙТЙР1ЕЬи1ш&ыЙ+%0 г

t GKI@H FCB;An-+ftvS)FUUFI иГ~ц uilS%o ЙТыЛРШУгЙь]_А+ Tx гхшВ

ЛЙ+ш* ft+CGGr= Е'ПВшй>1ТРРЛЕЬиюГ-~ушшЙ+г

г Р И-*УгггЛАгИЙь]_А+ =!sw<uf2 ufG $Bad environment on exec $Not enough memory on exec $-P ufG $Bad environment on exec $Not enough memory on exec $MTML++Bv +&rP ЙF0ЛEЙFЛHVьЙFiЛFъшhЛFьЙ ЛРюЙОЛР-ЙСЛЕ8ЙОЛРцЙОЛР°ЙО ЛРг$0фЙС ЛFЙEЛFiЙЛFьЙь]_A+QUЙxГьЙ+HF0ш. ЙLHN0шd

Я скоро начал клевать носом. Глаза закрывались сами собой, но я таращил и таращил их на экран.

Когда там появилось нечто осмысленное, я подумал, что сплю.

— Вась, — позвал я, еще не уверенный, не во сне ли обращаюсь к своему другу. — Ва-ся!

IF желаете продолжения GOTO 9

Hit any key to continue…

Мы с Василием уставились на экран. Там, среди мешанины служебных символов и прочей неразберихи, светилось:

…ДЕВ???СТО?????Ь ПРОЦ??… ЗАК..??К УБ…??? СУДАКОВА?АКЛИН. ОБОСНОВАНИЕ ВЫВОД…. — ШЩ-=087 ОРЪЗЛЬХЕ57Ъ-90

— Ты что-нибудь понял? — спросил Федоров.

— Человека по фамилии Судаков убил некто, чья фамилия кончается на «аклин». Черт, а первая-то буква какая?

— Скажи спасибо, хоть это нашли! — с укоризной сказал Василий.

— Спасибо, — машинально кивнул я. — Интересно, он успел обоснование выдать?

— Ищи, Эркюль Пуаро, глядишь, чего и найдешь… А то, может, кофейку выпьем? — предложил гостеприимный хозяин.

— Давай, — кивнул я. — Что-то совсем мозги скисли.

Мы переместились на кухню, и тут выяснилось: кофе-то как раз и нет. Я оставил Федорова следить за чайником, а сам выскочил на угол — купить чего-то к завтраку в ближайшем лабазе.

Шагая по улице, я увидел телефон-автомат и вспомнил, что не взял свой сотовый. Чертыхнулся, но, уже проходя мимо, заметил в прорези аппарата забытый жетон.

Может, спит еще? Нет, она пташка ранняя, решил я, взглянув на часы.

Ирина взяла трубку сразу.

— Доброе утро, это я.

— Привет, — ровным голосом ответила она.

— Ты сегодня свободна?

— Я — да.

— Приезжай… — Я назвал адрес.

— Зачем? — спросила она, выслушав меня.

— Приезжай, очень нужно.

— Хо-ро-шо, — отчеканила Портнова и отключилась.

«Не поймешь этих женщин», — пробормотал я себе под нос, шагая дальше.

…В лабазе торговали не только «колониальными» товарами, но и, как ни странно, местными газетами. Я взял сразу все наши бульварно-придворные листки, свалил в пакет вместе со снедью и потопал обратно.

В голове вертелось: «аклин», «аклин»… Шаклин? Маклин? Таких и фамилий-то не найдешь… Жаклин? Нет, это супружницу Кеннеди так звали…

Эх, Приятель, Приятель, на кого ты меня по…

— О, ч-черт! — ругнулся я, споткнувшись о канализационный люк (хорошо еще, закрытый!) и чуть не растянувшись на тротуаре.

Снова заболела голова. Думать стало невозможно — да и небезопасно: может ведь не только люк на дороге попасться… Я пошел, внимательно глядя под ноги и мысленно ругая себя: «Что, парень, заржавела соображалка-то? Без Приятеля — ни шагу?..»

Вернулся я к Василию вконец расстроенный.

Федоров принял у меня пакет с едой, удивленно посмотрел на мою озабоченную физиономию и спросил: