Нет, это не асфальт. Это моя входная дверь.
Я так обрадовался, что выронил ключи, доставая их торопливой рукой. Присел, держась за дверь, — в голове забурлила, завыла жгучая темень — и поднял связку.
Замок ласково щелкнул, пропуская раненого зверя в его берлогу. Я вошел в коридорчик, притворил дверь, шагнул на кухню, опустился на стул.
Слабость придавила меня липкой, душной тяжестью. Я соскользнул на пол, как чайный гриб в банку.
И перед глазами растеклась чернота.
IF желаете продолжения GOTO 7
Hit any key to continue…
7
girls.mnu
Вы ныряли когда-нибудь в черную липкую тушь? Она охватывает вас жарко и цепко, смыкается над головой, и вы тонете, исчезаете из этого мира. А может быть, это мир, устав от вашего присутствия, уходит куда-то, забирая прочь все свои краски, запахи, звуки…
IF желаете красок GOTO 7.1
IF желаете запахов GOTO 7.2
IF желаете звуков GOTO 7.3
Enter your choice…
7.1
Сначала был тягучий медленный водоворот. Темнота клубилась, растекалась, обволакивала со всех сторон.
Но вот черноту начало разрушать светлое пятно. Потом оно стало вспыхивать красным… желтым… Потом замигало: красное — желтое… красное — желтое… красное — Желтое…
«Что за светофор такой, где же зеленый?» — удивился я и открыл глаза.
И увидел, что меня лупит по щекам девушка.
— Больно, — капризно пожаловался я.
Девушка отдернула занесенную для очередной пощечины руку и заговорила испуганно:
— Валерий Борисович, что с вами? Валерий Борисович, вы ранены? Валерий Борисович…
— Подождите… — остановил я ее, поморщившись. В глазах опять запульсировали пятна — теперь уже всех цветов радуги, меняясь при каждом ее слове. — Вы кто?
— Юля Судакова… Ах ты, господи, да что же это!
— А-а, рыбка… — проговорил я и улыбнулся. Улыбаться тоже было больно. — Как вы сюда попали?
— Валерий Борисович, вы что, совсем ничего не помните? Вы головой ударились, да? — Рыбка Юля всхлипнула, готовая вот-вот заплакать. — Вы же мне сами визитку дали, заходить велели… Валерий Борисович, вам плохо?
— Мне хорошо, — ответил я. — А как вы вошли?
— Через дверь, Валерий Бо…
— Незапертую? — перебил я.
— Да, я подошла, и…
— Заприте, — скомандовал я.
Судакова юркнула в коридор. Послышался лязг замка. Я облегченно вздохнул.
— Помогите мне встать, — попросил я, когда Юля вернулась. — Пожалуйста…
— А вы сможете?..
— Куда ж я денусь… с подводной лодки…
Девушка крепко обняла меня, закусив губу, потом изо всех сил потянула вверх. С ее помощью я довольно легко встал.
— Спасибо, — сказал я, переводя дух.
— Давайте я вам раны промою, — предложила Судакова. — Где у вас ванная комната? Держитесь за меня. — И, не дожидаясь ответа, она быстро оглянулась, взяла меня за талию и повела в ванную. Мне оставалось только придерживаться за мебель и переставлять ноги.
— У вас есть бинт, йод? — спросила она, усаживая меня на край ванны.
— У меня в аптечке чего только нет… во-он, в шкафчике посмотрите.
— Отлично, — обрадовалась Юля, роясь в медикаментах. — Сейчас мы с вами умоемся, подлечимся, и все будет хорошо. У вас голова не кружится?
— Частично, — признался я.
— Я помогу вам раздеться, не волнуйтесь… — сказала Судакова, выкладывая склянки из аптечки.
— Да я вроде бы и не волнуюсь, я не против и сам…
— Сами — в другой раз, а сейчас я помогу, — не смутилась она.
Юля быстро и ловко, почти не причиняя боли, раздела меня и умело обработала раны. Я шипел, поворачивался к ней то одним, то другим боком, и с каждым укусом йода, с каждым утешительным словом Судаковой туман в мозгах рассеивался, мне становилось лучше.
Из ванной я уже шел сам.
— Юля, — заговорил я, осторожно опускаясь на стул, — вы не представляете, как я вам благодарен.
— Да что вы… Вас покормить?
— Не надо, спасибо. Лучше, если не трудно, возьмите с полки вон ту бутылку коньяку и налейте нам с вами — вы уж простите, не ухаживаю за дамой…
— Валерий Борисович, вы шутите? — округлила глаза рыбка и, ловко шевельнув плавниками, достала бутылку и рюмки.
— За ваше здоровье! — сказала она, поднимая коньяк.
— И за ваше, — ответил я, чокаясь со своей спасительницей.
Благородный напиток окончательно прояснил мою голову — вернулась способность размышлять.
— Юля, вы хотели мне что-то сообщить или узнать, как идет наше с вами дело?
— И то, и другое, — призналась девушка. — А вас кто-то… встретил?
— Да, — кивнул я. — Встретили, не совсем вежливо поговорили… Ничего страшного, Юля. Специфика работы. Так что же вы узнали?
— Вообще-то ничего, только бумаги Стаса у него из офиса забрала.
— Вот так ничего! А ну, покажите…
Судакова достала из пакета объемистую папку и передала ее мне. Я бегло перелистал содержимое.
Копии договоров… письма… бизнес-планы… Пойдет! Качество документов удовлетворительное, будем вводить через сканер.
Я уже поднимался со стула, когда девушка напомнила о своем присутствии:
— Валерий Борисович, извините… А вы что-то нашли?
«Идиот», — мысленно обругал я себя и снова опустился на стул.
— Простите, Юля, это у меня что-то с головой. — Я помолчал немного, собираясь с мыслями. — И да, и нет. Во-первых, почти не остается сомнений, что вашему мужу помогли покинуть этот мир.
Судакова сидела недвижно, сжав кулачки.
— Во-вторых, ясны мотивы убийства. Вернее, единственный мотив — деньги. В-третьих… конкретные заказчики и исполнители пока не найдены. Я делаю все возможное…
— Понимаю, Валерий Борисович. — Она разжала кулаки — но только для того, чтобы крепко сцепить свои ладошки. — Эти бумаги… они вам пригодятся?
— Непременно. Большое спасибо. Вы их добыли без труда?
— Без малейшего. — Она вздохнула. — После смерти Станислав уже никому не нужен… Я могу вам еще чем-нибудь помочь?
— Позвоните… завтра, что ли.
— Конечно, Валерий Борисович, отдыхайте. — Девушка встала. — Может быть, все-таки вам нужно к врачу?
— Не думаю, — ответил я. — Уже поздно, Юленька. Может быть, вас подвезти?
— Ни в коем случае, Валерий Борисович, я прекрасно доберусь на общественном транспорте.
— Вы уверены?
— Не волнуйтесь, Валерий Борисович, со мной ничего не случится. А вот вы… берегите себя, — сказала она с тревогой и надеждой.
— Постараюсь, — улыбнулся я.
Судакова ушла, а я «разбудил» Приятеля.
Мой бдительный друг тут же беззвучно попросил представиться.
ДОБРЫЙ ВЕЧЕР, ПРИЯТЕЛЬ, — набрал я. Пальцы слушались еще плоховато: опять накатила противная слабость и зашумело в голове. «Может, не сотрясение? — тоскливо подумал я. — Может, от коньяка?»
ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ ОПОЗНАН. ДОБРЫЙ ВЕЧЕР, ХАКЕР! — отозвался меж тем Пентюня строкой на экране. Ве-ежливый… На внутренние часы смотрит…
— Hacker, fucker, — брюзгливо сказал я. — Железяка ржавая… Херово мне, понял?
Пентиум не понял, ибо еще не загружал систему распознавания речи.
Чтобы даровать ему голос, я без лишних слов набрал:
ИНФОРМАЦИЯ, Р.
Приятель хрюкнул, как обычно, и проскрипел:
— СЛУШАЮ.
— На меня совершено нападение.
— СОСТОЯНИЕ ЗДОРОВЬЯ КРИТИЧЕСКОЕ?
— Нет.
— ДЛЯ ВВОДА ИНФОРМАЦИИ РЕКОМЕНДУЮ ПАССИВНЫЙ РЕЖИМ, — сказал мой заботливый друг.
— Согласен.
И он принялся терзать меня своими вопросами: что говорил Доницкий и как, да где напали, да сколько их было…
— ОРУЖИЕ ПРИМЕНЯЛОСЬ? — спросил он под конец.
— Нет.
— ЗНАЧИМАЯ ИНФОРМАЦИЯ ПОЛУЧЕНА. ЦЕЛЬ ВИЗИТА К ДОНИЦКОМУ ДОСТИГНУТА.
— Какая цель?
— КОМПЛЕКСНЫЙ ПЛАН РАССЛЕДОВАНИЯ, — важно изрек Приятель, — ПРИ ВЫДАЧЕ НА ПЕЧАТЬ ЗАЙМЕТ ПЯТЬДЕСЯТ ОДНУ СТРАНИЦУ. ПЕЧАТАТЬ?
