Насколько я успел понять, время в городе определяли по колокольному звону дворцовых часов. Гулкий звук колокола раздавался каждые три часа, всегда было слышно пять ударов. Особой точности здесь не требовалось, жители уже давно привыкли к столь экзотическому способу, и трудно было предположить, что кто-то спутает полночь с тремя часами ночи. Не спутали и мы – когда снова раздался гул колокола, сообщая о трех часах ночи, Альварос поднялся с постели.

– Пора, – сказал он и взглянул на сладко похрапывающего фаркаха – Чуи успел задремать. – Алина, толкни его…

Алина так и сделала, причем не без удовольствия.

– А? – Чуи поднял голову, его взгляд был сонным и непонимающим. – Чего?

– Вставай, Чуи. Нам пора.

Альварос надел сапоги, натянул на себя куртку, я последовал его примеру.

– А, идти… – Чуи убито вздохнул, было видно, что ему чертовски не хочется вставать.

Но спорить с Альваросом он не стал. Я сам не слишком верил в то, что старик способен превратить кого-то в дерево, но кто его знает. По крайней мере, Чуи в это явно верил, а потому без лишних проволочек поднялся с кровати. Обувь он не снимал, куртку тоже, поэтому оказался готов раньше нас. Пока мы одевались, он налил себе из оставленного хозяином маленького бочонка эля, с удовольствием выпил.

– Хороший эль. – Чуи с сожалением поставил пустую кружку. – Вкусный. Не то что на берегу.

– Росу доставай… – сказал Альварос, хмуро взглянув на фаркаха.

– А, росу… – Чуи взял свой мешок, развязал его. – Чего ее доставать. Здесь она…

Он поставил на стол небольшой пузатый флакон, потом вытащил с десяток перемотанных кусочками бечевы бумажных пакетиков. Пакетики были небольшие, размером с яйцо.

Альварос взял два пакетика, взвесил на руке, потом протянул мне.

– Держи.

– Что это? – спросил я, с опаской беря пакеты.

– Сонная роса.

– Роса?

– Ну, не совсем роса, просто мы ее так называем. Не задавай глупых вопросов.

Я слегка обиделся.

– Но я могу хоть узнать, для чего она?

– Конечно, – в глазах Альвароса мелькнула усмешка. – Если тебя увидит стражник, кинь в него этот пакетик.

– Это что, гранаты? – Я удивленно взглянул на старика.

– Кинешь в стражника, и он уснет. Главное – попади, – терпеливо объяснил старик, я успел понять, что слова «граната» в его лексиконе не было. – И не забудь хлебнуть вот этого…

Альварос взял флакон, открутил крышку. Понюхал содержимое, поморщился, потом пару раз отхлебнул из флакона. Поставив его на стол, быстро запил элем.

– Чертова штука… – произнес он. – До костей пробирает.

– А это что? – Я осторожно взял флакон.

– Ты пей, – ответил Альварос. – Надо торопиться. Не меньше двух глотков.

Пришлось пить – приложившись к флакону, я влил в себя пару глотков.

Это оказалось даже хуже, чем я ожидал. Меня мгновенно бросило в жар, потом в холод, тело покрылось мурашками. Поставив флакон, я торопливо прильнул к кружке с элем.

– Мне тоже пить эту гадость? – спросила Алина.

– Нет. Ты останешься здесь, – твердо сказал Альварос.

– Ну уж нет…

Алина быстро подошла к столу, взяла флакон и поднесла ко рту. Я уже слегка отошел от шока и теперь с интересом наблюдал за тем, как эта гадость подействует на девушку.

Подействовала, судя по всему, хорошо. Алина побледнела, быстро поставила флакон и схватилась за кружку с элем.

– Проклятые фаркахи… – произнесла она, глотая эль, ее зубы стучали о край кружки. Поставив кружку, она быстро закуталась в куртку. – Только они могут сделать такую гадость.

– Да, – важно подтвердил Чуи, ничуть не обидевшись. – Только мы и можем.

– Ну да… – кивнула Алина. – Сами-то вы ее не пьете.

– Чуи это не нужно, – столь же важно подтвердил фарках. – Чуи и так везде пройдет. Чуи стена не помеха. – Взяв флакон, он с важным видом закрыл крышку и спрятал его в карман.

Девушка не ответила, Альварос подошел к ней и взял ее за плечи.

– Алина, ты останешься здесь. И не спорь.

Старик слегка сжал руки, девушка вскрикнула, затем ослабла. Подхватив Алину на руки, Альварос аккуратно уложил ее на кровать.

– Прекрати! – гневно потребовала девушка, пытаясь пошевелиться, но тело ее не слушалось. – Сейчас же отпусти меня!

– Ты останешься здесь, – повторил Альварос, – погасишь фонари и будешь сидеть у окна. Если увидишь что-то подозрительное, выберешься через кухню и встретишь нас на дороге от замка. Ты все поняла?

– Я хочу с вами! – упрямо сказала девушка.

Альварос вздохнул.

– Я вообще тебя взял зря. Надо было оставить тебя у Чуи.

– Надо было, – согласился Чуи. – Ей там самое место.

– А ты молчи, – возмутилась Алина, пытаясь пошевелить руками, это ей кое-как удалось.

– Все, Алина, мы идем. Жди нас и помни, что я тебе сказал.

Альварос взял посох и взглянул на Чуи.

– Прутик не забудь.

– Вот он, – сказал Чуи, продемонстрировав старику небольшую веточку. – Чуи ничего не забывает.

– Тогда пошли. – Альварос открыл дверь и вышел в коридор.

В коридоре было темно, лишь на лестнице горел фонарь. Потихоньку, стараясь не шуметь, мы спустились вниз. Все постояльцы спали, но уйти незаметно нам не удалось – за столом, неподалеку от двери, сидела дородная женщина. Увидев ее, старик нахмурился, но отступать было некуда.

– Извини, Гелла, мы немного подышим свежим воздухом. Скоро вернемся. А Бучо где?

– Бучо? – Глаза женщины испуганно блеснули. – Спит Бучо. Он всегда ночью спит.

– Хорошо, хорошо, пусть спит. Мы скоро придем…

Альварос открыл дверь, женщина быстро встала из-за стола и всплеснула руками.

– Ай, и куда же это вы в ночь-то, господин Альварос? – запричитала она. – Времена-то какие нонче, опасно ходить ночью. Посидели бы, я бы вам эля свежего принесла…

– Тише, Гелла, не шуми. Я же говорю: скоро вернемся. И Бучо не буди, пусть спит.

Мы вышли, я спиной чувствовал растерянный взгляд хозяйки, до нас доносились ее тихие причитания.

– Ай, и как же это, а? Какая ж я после этого хозяйка, если гости среди ночи уходят? И постели мягкие, и еда хорошая, а уж эль-то, эль! Да нигде ведь такого эля нет…

Улицы были темными и пустынными, – похоже, об уличном освещении здесь не имели никакого представления. Впереди теперь шел Чуи, за ним Альварос. Я шагал позади всех, перекинув через плечо мешок с одеждой и то и дело оглядываясь назад: мне казалось, что за нами кто-то идет. Впрочем, это были всего лишь ночные страхи.

Вскоре мы свернули в узкий проулок – настолько узкий, что два человека уже с трудом могли здесь разминуться. Посмотрев вверх, я подумал о том, что дома весьма хороши для влюбленных: можно без помех шагнуть из окна в окно.

А потом мы оказались в саду, это произошло довольно неожиданно. Сад был густым и тенистым, безлунное небо почти не давало света. Я начал всерьез опасаться, что потеряю Альвароса, – учитывая то, как бесшумно он умел ходить. Но не потерял; не прошло и пяти минут, как мы остановились у подножия высокой каменной стены, в темноте ночи она показалась мне просто огромной. Хотел было спросить у Альвароса, где мы, но он опередил меня.

– Тихо… – прошептал он, указав пальцем куда-то наверх. – Там стражники.

– Это замок? – изумленно выдохнул я.

– Да, его тюремная часть. Мы подошли с тыла, со стороны сада. Положи мешок…

Я положил мешок, потом снова взглянул наверх: ума не приложу, как можно туда взобраться. К тому же у нас даже нет веревки.

Впрочем, веревка не понадобилась: Чуи встал у стены, поднял Прутик и начертил им контур Двери. Потом нарисовал в воздухе уже знакомый мне знак. И странное дело: знак засветился в темноте, а затем и вся Дверь пошла уже знакомыми мне туманными струями. Туман тоже слегка светился, было ощущение, что оттуда, из глубин замка, идет свет.

– Только и делов, гляка… – прошептал Чуи и шагнул вперед.

Альварос схватил меня за руку и потянул следом.

Все было так же, как когда-то – там, у меня в подвале. Я ощутил уже знакомую мне щекотку, затаил дыхание, – проклятье, так и не спросил, можно ли здесь дышать. Пол под ногами слегка пружинил, словно я шел по какой-то мягкой, но упругой поверхности. Вцепившись в руку Альвароса, я молча поклялся никогда больше не влезать ни в какие передряги – если только смогу вернуться домой.