Стражник окинул взглядом свои доспехи.

– Я найду способ уничтожить эту мерзость, – раздраженно пробормотал Корриган. – Вперед!

Возница тронул вожжи, лошади послушно рванулись вперед.

– Далеко еще? – Корриган холодно взглянул на меня.

– Несколько минут. Мне трудно ориентироваться, я же шел пешком. Просто я запомнил в том месте одно дерево и скажу, когда оно появится.

Не знаю, удовлетворил ли мой ответ Корригана. Он едва заметно кивнул, его лицо было удивительно хмурым – казалось, он о чем-то задумался.

– Что это за животное было – там, на дереве? – спросил я, осмелившись-таки задать вопрос.

– Колдовская дрянь, – мрачно ответил Корриган. – То, что он говорит, всегда сбывается.

– В каком смысле? – не понял я.

– В прямом. Эту тварь называют Вещим Котом.

Впереди показалась прогалина, я вгляделся вперед и увидел небольшую поляну. Пришлось на ходу сочинять новые подробности.

– Почти приехали. Это там, за поляной…

Корриган хмуро взглянул на меня, но ничего не сказал. Это было дурным знаком – если я не найду заветное место через пару минут, меня наверняка ожидает новая экзекуция.

Кортеж выехал на поляну, дорога уходила вправо. Я уже хотел было дать новые ценные указания, но не успел – Корриган резко пригнулся, что-то со свистом скользнуло у моего лица, вспоров воздух. Через мгновение свист послышался снова, Лучо вскрикнул и схватился за грудь. Из пробитой нагрудной пластины его панциря торчало оперение арбалетной стрелы.

И тут же лес взорвался криками, в воздухе засвистели стрелы. Несколько стражников повалились наземь, Лучо вытащил меч, но поднять его у него уже не было сил. Очередная стрела пробила ему горло, стражник захрипел и рухнул наземь, его лошадь испуганно шарахнулась в сторону.

– Гони! – заорал Корриган, возница стеганул лошадей. Но уехать карете не дали: в лоб передней лошади попала стрела, животное отчаянно заверещало и упало, взрывая бьющими в агонии лапами землю, карета остановилась. А затем я разглядел и нападавших.

Их было не меньше сотни. Одетые в рваное тряпье, они спрыгивали с деревьев, бежали к стражникам и стягивали их на землю длинными баграми, затем тут же добивали ножами и саблями. Остатки кортежа яростно сопротивлялись, защищая Корригана, но силы оказались явно неравными.

Это понял и сам Корриган. Встав во весь рост, он выхватил пистолет – я с удивлением узнал в нем до боли знакомый «ПМ» – и открыл огонь. Но по-настоящему меня поразило другое: вокруг Корригана появилось голубое свечение, его словно окутал светящийся туман. И туман этот отражал стрелы! На моих глазах две стрелы впились в туман и были тут же отброшены яркими голубыми вспышками.

Прежде чем кончилась обойма, Корриган успел уложить семерых нападавших. Очевидно, запасной обоймы у него не было, – а может, он просто осознал бесперспективность сопротивления. Мрачно взглянув на меня, Корриган сунул пистолет в кобуру и произнес короткую отрывистую фразу. Сияющий кокон полыхнул, я инстинктивно закрыл глаза. Когда я разжал веки, Корригана рядом со мной уже не было.

Его исчезновение я воспринял на удивление спокойно. Был человек и пропал, эка невидаль! Бывает. Гораздо больше меня сейчас беспокоило другое, и с треском вонзившаяся в спинку сиденья стрела лишь подтвердила мою озабоченность. Немного правее – и угодила бы мне в переносицу.

Последнего стражника убили прямо на моих глазах: высокий бородатый атлет сбил его на землю, прижал коленом к земле, достал нож и перерезал поверженному горло.

Я не мог убежать, поэтому мне оставалось только сидеть и смотреть. И если сначала появление этих людей я счел своим спасением, то теперь, понаблюдав за тем, как спокойно и буднично бородач убил стражника, я впервые в этом усомнился.

Стражник еще хрипел и бился в агонии, когда бородач поднялся и посмотрел на меня, его взгляд мне ужасно не понравился. Переступив через поверженного противника, бородач подошел ближе, запрыгнул в карету, с лезвия его ножа мне на колено стекла капля крови.

– Вот дьявол… – пробормотал бородач и сплюнул на пол. – Гасклит.

– Кто там, Инди? – с другой стороны кареты к нам подбежал невысокого роста человек.

Он был лыс, на темени у него зиял огромный, едва затянувшийся шрам. Особый колорит его внешности придавали большие обвислые усы, своим видом этот человек напоминал матерого запорожского казака.

– Гасклит… – с неприязнью произнес бородач. – Я думал, шишка какая.

– А чего он в карете едет? Эй, ты чего здесь делаешь? – спросил казак, враждебно глядя на меня.

– Я не знаю… – тихо ответил я.

Говорить о Двери мне почему-то не хотелось.

– Они поймали меня в лесу, отвезли в тюрьму. Сегодня утром одели ошейник и куда-то повезли.

– Столько возни ради гасклита? – недоверчиво произнес бородач. – А может, у тебя есть золото?

– Нет… – Я покачал головой.

– Брось, Инди, откуда у гасклита золото…

Казак повернулся и отошел к лежавшему ничком на земле Лучо. Перевернув стражника ногой, присел и стал методично обшаривать его карманы.

– Откуда вы только беретесь… – с досадой пробормотал бородач и схватил меня за волосы, затем запрокинул мне голову и взмахнул ножом…

– Инди! – послышался у меня над ухом звенящий женский голос, рука незнакомки в последний миг перехватила нож у моего горла. – Ты что, это же гасклит?!

– И что? – возразил бородач. – Зачем он нам?

– Не знаю, но зачем убивать? Или ты к Мастеру в подручные записался?

– Не говори глупостей… – Бородач нахмурился, но нож все же опустил. – Что нам с ним делать?

– Отпустим.

– Ты с ума сошла, Яна. Его поймают люди Корригана, и он им все расскажет.

– Инди, это глупо. Ты же сам видел Корригана.

– Может быть, но его все равно нельзя отпускать.

– Тогда возьмем с собой, – не сдавалась незнакомка.

– А на кой он нам? Что я с ним буду делать?

– Не знаю. Марку продадим.

– Разве что… Ладно, сама с ним возись. А лучше убей, надежнее будет…

Бородач вытер нож о мое плечо, сунул в ножны и спрыгнул на землю.

Я перевел дух. Еще никогда в жизни я не был так близко от смерти. Медленно повернув голову, взглянул на свою спасительницу.

Определить возраст стоявшей рядом со мной дамы оказалось довольно трудно – лицо незнакомки закрывала металлическая маска с прорезями для глаз. На украшенном бронзовыми бляшками поясе висела сабля, к сделанным из толстой кожи боевым нарукавникам были прикреплены металлические пластины. В целом незнакомка выглядела весьма воинственно, пятна чужой крови на одежде говорили о том, что во время боя она тоже не сидела без дела. Оглядев меня, незнакомка – если я не ошибся, ее звали Яной – залезла на сиденье, перегнулась через сложенный тент и отвязала цепь. Я наконец-то смог наклонить голову – затекшие мышцы отозвались болью, но все равно это было невыразимо приятно.

– Спасибо, – сказал я. – Если бы вы еще сняли с меня этот ошейник…

– Как? – усмехнулась Яна. – Разве что голову тебе отрубить…

Вытянув из сапога небольшой изящный кинжал, она одним взмахом разрезала стягивающий мои ноги ремень, затем снова спрятала кинжал в сапог.

– А руки? – напомнил я.

– Ты слишком болтлив для гасклита.

Разбойница вылезла из кареты и дернула цепь, я торопливо выбрался следом, морщась от боли в затекших ногах.

– Стой здесь… – Яна сунула цепь мне в руки и пошла к бородачу.

Проводив ее взглядом, я задумчиво посмотрел на недалекую стену леса. Попробовать убежать? А смогу ли?

Шансы убежать и в самом деле были мизерные. Затекшие ноги только начинали отходить, по мышцам бегали мурашки – какой из меня сейчас бегун? Да стоит мне пойти к лесу, и меня тут же остановят. Сомневаюсь, что доводы моей спасительницы будут тогда играть хоть какую-то роль.

Я предпочел остаться, хотя меня и одолевали сомнения в том, правильно ли я поступаю. Присев на землю, я стал наблюдать за разбойниками.

Разбойники – назвать их как-то по-иному у меня не поворачивался язык – не сидели без дела. Они собирали оружие убитых стражников, снимали с них одежду, ловили разбежавшихся лошадей. Двое выпрягли лошадей из кареты, с убитой лошади сняли сбрую. Я заметил, что одежду снимают и со своих мертвых товарищей – их было человек десять, в основном те, кого убил Корриган. На моих глазах бандиты добили своего тяжелораненого товарища, это было сделано спокойно и буднично, без всякого намека на глупое сострадание и клановую солидарность. Работали разбойники удивительно слаженно, – похоже, в этих делах у них был накоплен немалый опыт.