Просто диву даешься, как могла возникнуть одна только мысль об этом неподготовленном вторжении в Европу с юга. Даже если оставить в стороне полное отсутствие поддержки с воздуха, сыгравшее такую большую роль в поражении Британских экспедиционных сил, что потрясенные солдаты, которым посчастливилось спастись, ни о чем другом не говорили; даже если отбросить то, что линии снабжения протянулись через Средиземное море; забыть о том, что британские войска на Ближнем Востоке снабжались конвоями, которым приходилось огибать Африку и проходить через Суэцкий канал или же пересекать ставшее похожим на огромное стрельбище Средиземное море, — задумайтесь, как могла английская армия, не говоря уж о всего 4 дивизиях образца 1941 года, противостоять огромным силам, подготовленным Германией к вторжению в Россию.

Уэйвелл уступил. Начиная с 5 марта 1941 года морские конвои доставили из Александрии в греческий порт Пирей 60-тысячную армию — без необходимой боевой техники и почти без авиационного прикрытия, — которой предстояло вступить в заранее проигранное сражение. За три недели до этого О'Коннор был уведомлен о том, что о продолжении его наступления в Ливии не может быть и речи. 12 февраля 1941 года честолюбивый генерал Эрвин Роммель провел свою первую ночь на африканской земле, перед тем как лечь в кровать успев облететь линию фронта. Роммель был решительно настроен оттеснить англичан к Каиру и оставить свой след в истории.

Без участия в греческой кампании Уэйвелл смог бы удержать всю завоеванную пустыню и, возможно, сохранить жизненно важный остров Крит. Но приговор историка Коррелли Барнетта суров:

Война демонстрировала, каким совершенно невыносимым бременем являются растянутые пути снабжения и — какое жизненно важное значение имеет господство в воздухе на полях сражений. Господство в воздухе не имело ничего общего с ночными налетами дальних бомбардировщиков. Оно означало преимущество в воздухе непосредственно над головами противника — на передовой и ближайшими тылами, так что его войска подвергались постоянным бомбовым ударам и существенно осложнялся подвоз боеприпасов и снаряжения. Это новое измерение войны получило название «огневая поддержка».

Для того чтобы быть успешным, огневая поддержка должна быть непрерывной, а для этого требуются фронтовые аэродромы — со всем необходимым оборудованием, расположенные непосредственно рядом с передовой, позволяющие обеспечивать постоянную смену действующих на линии фронта авиационных подразделений. Такое авиационное прикрытие невозможно осуществить издалека или из-за моря.

Регулярное морское сообщение между итальянскими портами и Триполи, единственным имевшимся у держав «Оси» глубоководным портом на африканском побережье, следует признать триумфом экипажей транспортов и кораблей прикрытия. Теоретически Королевский военно-морской флот должен был бы нарушать линии снабжения, топя транспорты, но темные ночи и небольшие расстояния помогали конвоям держав «Оси» следовать практически беспрепятственно. Во второй половине 1940 года эти конвои доставили в Северную Африку 690 тысяч тонн грузов, при этом потери составили меньше 2 процентов.

Когда резко возросло морское сообщение Великобритании с Критом и Грецией, у итальянского флота появилась возможность коренным образом изменить расстановку сил, атакуя конвои с войсками и снаряжением. Но итальянский флот оказался совершенно не готов к этому. Запас в 1 800 000 тонн мазута, имевшийся к началу войны, расходовался со скоростью около 100 тысяч тонн в месяц, и к марту 1941 года топливный рацион военных кораблей был строго урезан. Германские обещания нефти так никогда и не материализовались ни во что большее, чем скудные 21 166 тонн в месяц. Неудивительно, что начальник итальянского генерального штаба в сердцах признался: «У меня есть две главных заботы: нефть и Мальта».

Несомненно, англичане выделили бы для сопровождения конвоев столько боевых кораблей, сколько смогли бы, и, если бы итальянцы вздумали действовать против них крупными надводными кораблями, большого морского сражения было бы не избежать.

У итальянцев не было авианосцев, а к этому времени уже стало ясно, что без прикрытия с воздуха корабли становятся легкой добычей авиации противника. Кроме того, Муссолини считал, что боевыми кораблями, особенно крупными, рисковать ни в коей случае не следует.

И все же, несмотря на все это, немцам удалось убедить итальянцев выделить крупное соединение кораблей для нападения на английские конвои. Для большей убедительности немцы пообещали, что «Люфтваффе» обеспечат прикрытие с воздуха, добавив, что германские бомбардировщики в марте значительно ослабили Королевский военно-морской флот, потопив два линкора.

Основу плана английского командования составили перехваченные сообщения, зашифрованные с помощью «Энигмы». Регулярно дешифруемые переговоры «Люфтваффе» предупредили англичан о том, что «Люфтваффе» выделяют воздушное прикрытие для предстоящей операции; кроме того, они содержали информацию о действиях итальянских подводных лодок. Основные книжные шифры, использовавшиеся итальянским флотом (для передачи важных сообщений), так до конца войны и не были вскрыты специалистами Блетчли-Парка, но в данном случае сообщения, зашифрованные «Энигмой», передаваемые один-два раза в день, позволили составить точную картину замысла итальянского флота. Мощный линкор «Витторио Венето» из Неаполя, три крейсера из Мессины, три крейсера — «Фиуме», «Пола» и «Зара» — из Таранто и два крейсера из Бриндизи в сопровождении нескольких миноносцев должны были координированными действиями уничтожать конвои у берегов Греции.

В свете информации, полученной из расшифрованных сообщений, передававшихся с помощью «Энигмы», все английские конвои получили приказ избегать опасного района. Это было выполнено с мерами глубочайшей предосторожности, чтобы итальянцы не заподозрили, что их планы известны противнику. Адмирал Каннингхэм приложил много сил к тому, чтобы скрыть свои намерения. В день накануне выхода в море он отправился в свой гольф-клуб и снял там номер на два дня, причем постарался сделать все так, чтобы это стало известно японскому генеральному консулу (партнеру по гольфу и осведомителю держав «Оси»). После этого Каннингхэм незаметно вернулся на свой корабль и вывел флот в море.

В боевое соприкосновение с итальянской эскадрой вступило легкое соединение из четырех крейсеров и четырех эсминцев, попытавшихся заманить итальянские корабли под огонь основных сил английского флота, в составе которого был авианосец «Формидебл». Итальянцы не заглотили наживу, поэтому Королевский флот прибегнул к действию морской авиации. Летчики, преодолев интенсивный зенитный огонь, сбросили торпеды, нанесшие повреждения «Витторио Венето» и лишившие хода крейсер «Пола». «Фиуме» и «Зара» получили приказ остаться вместе с «Пола» и охранять его от того, что итальянский адмирал считал лишь английскими легкими крейсерами.

Ночь была темной и облачной. Крейсер «Аякс», единственный корабль из соединения легких сил, оснащенный радаром, нашел на экране локатора крейсер «Пола». Каннингхэм, решив, что неподвижным кораблем является линкор «Венето», направил к месту главные силы флота. Около полуночи линкор «Велиэнт», установив радиолокационный контакт, открыл огонь. Лучи прожекторов, вспоровшие темноту, открыли картину того, как итальянцы, совершенно не подозревавшие о надвигающейся опасности, пытались взять искалеченный «Пола» на буксир. Несмотря на бесстрашные действия итальянских эсминцев, все три крейсера были потоплены. В бою, получившем название Сражение у мыса Матапан, итальянцы были побеждены с помощью разведки, авиации и радара. Во всех этих направлениях англичане учились быстрее, чем их противники.