Ускорилось проведение реформ — следствие Мюнхенского кризиса, — что начало приносить свои плоды уже в самом начале войны. Организация противовоздушной обороны Британских островов, в частности система радиолокационного обнаружения, совершенствовалась с каждым днем. Основной причиной для беспокойства было то, что многие жизненно важные компоненты, в том числе швейцарские предохранители и голландские и американские радиолампы, приходилось импортировать. Также импортировались многие детали, необходимые в самолетостроении, кроме того, из-за океана поступала четверть стали, использовавшейся английской промышленностью.
Сталелитейная промышленность Великобритании не могла похвастаться ни количеством, ни качеством выпускаемой продукции. Хотя собственно Германия производила не так уж много стали, захват новых территорий позволил довести к концу 1940 года годовой объем продукции до 212 миллионов тонн. В Великобритании в то время выплавлялось лишь жалких 18 миллионов тонн.
Гитлер был самым популярным вождем Германии за всю ее историю. Убежденный в том, что в 1918 году падение Германии предрешили восстания военных моряков, и помнивший о последовавшей за этим революции, он старался всеми силами избежать недовольства дома. Германия будет вести войны, но немцы тем временем будут наслаждаться роскошью мирной жизни.
В предвоенные годы Гитлер создал мощную, хорошо вооруженную и оснащенную армию, но жизненный уровень в Германии оставался одним из самых высоких в Европе. Для дальнейшего наращивания объемов выпускаемой продукции Гитлеру требовалось пойти по тому же пути, по которому пошли англичане: увеличить продолжительность рабочего дня и набирать на оборонные заводы женщин. Он был решительно против и того и другого. (На самом деле процент работающих женщин был в обеих странах приблизительно одинаковым, но многие немки выполняли второстепенные работы, в частности были домработницами. К тому же щедрые пособия, выплачивавшиеся женам солдат германской армии, не способствовали тому, что женщины стремились идти на военные заводы.)
По мере продолжения войны Германия наращивала рабочую силу за счет иностранных рабочих, в частности насильно увезенных на оборонные заводы, а также военнопленных и рабов в концлагерях. Но даже эти кардинальные меры мало способствовали увеличению объема продукции. Германии, даже вместе с Австрией и Чехословакией, так и не удалось достичь промышленного уровня Первой мировой войны. Во время первого года войны в России Германия не смогла добиться даже четверти уровня 1918 года. Альберт Шпеер, ставший министром военной промышленности в феврале 1942 года, не сомневался, что корнем зла является бюрократизм, помноженный на авторитарную систему нацизма. В качестве примера он указал на то, что во время Второй мировой войны в аппарате Артиллерийского управления работало в десять раз больше человек, чем во время Первой мировой войны.
Правительства союзных держав не имели точных оценок объемов германской промышленности, так как английские разведывательные службы не могли обеспечить поступление регулярных достоверных сведений ни от одного агента в Германии. Интеллидженс сервис приходилось основывать свои заключения на рассказах бежавших из Германии, спасающихся от нацизма, а также на том, что удавалось почерпнуть из зарубежной печати.
В то же время победы германского оружия убедили весь мир в том, что за ним стоит мощная промышленность. Даже после окончания войны Черчилль оставался в заблуждении, что германская оборонная промышленность работала «более плодотворно», чем английская.
Норвегия: союзники вступают в бой
Суть англо-французской политики в то время, которое один американский журналист метко окрестил «странной войной», а Чемберлен называл «войной в потемках», состояла в том, чтобы воевать не у себя дома, а где-нибудь еще. Французы предлагали планы развертывания военных действий в юго-восточной Европе и собирались бомбить русские нефтяные вышки на Кавказе. К счастью, эти бредовые идеи так и не были воплощены в жизнь. Однако один сумасшедший замысел все же был осуществлен.
В ноябре 1939 года Сталин, спешивший захватить отошедшие к нему по пакту с Гитлером территории, оккупировал Латвию, Литву и Эстонию и выдвинул территориальные требования к Финляндии. Финны отказались, и 30 ноября 1939 года Красная армия вторглась в Финляндию силами пяти армий. Финны оказали стойкое сопротивление.
Все еще не рвущие на себе волосы по поводу стремительно заключенной сделки между Сталиным и Гитлером, политики в Париже и Лондоне, поддавшись импульсивному порыву, предложили Финляндии военную помощь. Не проконсультировавшись с Великобританией, французский премьер Даладье заявил о том, что Франция отправит в Финляндию 50 тысяч добровольцев и 50 бомбардировщиков через Северную Норвегию и Швецию. Великобритания, не желавшая отставать, тотчас же заявила об отправке 50 бомбардировщиков. Союзные войска должны были высадиться в порту Нарвик (через который вывозилась железная руда), проехать по железной дороге через горы в богатый железной рудой район на севере Швеции и оттуда попасть в Финляндию. Под предлогом помощи финнам союзники собирались захватить железнорудные шахты нейтральной Швеции и таким образом помешать экспорту руды в Германию. По меньшей мере странно видеть, как те же самые политики, что боялись начать военные действия против Германии на Западном фронте и запрещали своей авиации бомбить германские города, собирались послать солдат и бомбардировщики в Финляндию, чтобы воевать с Красной армией и таким образом настроить против себя Россию. Но прежде чем эти недальновидные планы были претворены в жизнь, Красная армия, несмотря на огромные потери, прорвала финскую линию обороны. Финны запросили перемирия.
Правительства союзников снова взглянули на карту Скандинавского полуострова с нанесенными на ней месторождениями железной руды. Королевский военно-морской флот получил приказ начать постановку минных заграждений в территориальных водах нейтральной Норвегии. Это должно было закрыть свободные от льда морские пути, по которым железная руда доставлялась в порты Германии. Черчилль впоследствии писал:
«Поскольку минирование норвежских вод могло спровоцировать Германию на ответные действия, было также решено направить в Нарвик английскую бригаду и французский контингент, чтобы они заняли порт и начали продвигаться к шведской границе. Кроме того, войска должны были быть направлены в Ставангер, Берген и Трондхейм, чтобы помешать неприятелю овладеть этими базами».
Это был тот же самый план, что и прежде, только облаченный в другую одежду: союзным силам предстояло пересечь Норвегию, вторгнуться в Швецию и захватить железнорудные шахты. На этот план следует обратить особое внимание — не только потому, что он отчетливо показывает бесцеремонное отношение к нейтральным государствам, но и потому, что он раскрывает самоуверенность, господствовавшую в самых высоких кругах, абсолютно не — представляющих себе, что повлечет за собой военное столкновение с Германией.
Кроме того, здесь налицо и просчет разведслужб, ибо Черчилль был уверен, что шведская железная руда является основой германской военной промышленности, и это ошибочное убеждение повторялось почти во всех исторических трудах о войне. Но утверждение о том, что захват союзниками шведских рудников замедлил бы ход германской военной машины — не говоря уж о том, чтобы полностью ее остановил, — не выдерживает никакой критики. В то время Германия не испытывала острой нехватки железной руды. В первый год войны не меньше 40 процентов выплавляемой стали расходовалось на гражданские нужды, и эта цифра не включает в себя строительство и экспорт. Германия обладала огромными запасами стали. Она поступала из Австрии, Протектората (так теперь называлась оккупированная германскими войсками Чехословакия) и Польши[35]. К концу 1940 года годовое производство стали в Германии превысило 200 миллионов тонн. В таком случае, насколько этот casus belli[36] был истинным? Возможно ли, что это был лишь предлог, чтобы оккупировать военно-морские базы Скандинавии? Или же союзное командование намеревалось спровоцировать Германию начать скандинавскую кампанию, в которой, как оно было уверено, союзники одержат победу?
