Имея в наличии меньше 30 субмарин, Дениц очень переживал по поводу того, что не может экспериментировать с тактикой «волчьих стай». Его теория о преимущественно надводном характере боевых действий подтверждалась. Практически три четверти успешных торпедных атак были осуществлены ночью субмаринами, находящимися в надводном положении и не обнаруженными гидролокаторами. В начальном этапе войны во многих районах бескрайней Атлантики самолеты союзников не появлялись, что позволяло немецким подводным лодкам выступать в роли торпедных катеров.

Даже без помощи специалистов «Службы Б» подводникам удавалось приблизительно определить маршрут следования конвоя. Дениц приказывал нескольким из имеющихся в наличии субмаринам выстроиться в линию на предполагаемом пути конвоя и, находясь в надводном положении, искать, не появится ли на горизонте дым. Как только конвой был обнаружен, к этому месту призывались другие лодки. Некоторые оказывались слишком далеко от этого места, другие не могли отыскать место встречи, но, как правило, подводникам удавалось собрать достаточную силу. С наступлением темноты подводные лодки, не погружаясь, прорезали колонны транспортов. Даже в самую темную ночь из верхней части рубки видны вырисовывающиеся на фоне неба силуэты кораблей. С другой стороны, сами субмарины настолько маленькие, что даже при свете дня низкую рубку трудно разглядеть среди серых волн Атлантики.

В октябре 1940 года специалисты «Службы Б» предоставили карту с нанесенным на нее маршрутом следования конвоя SC-7, медленного конвоя из 35 судов, направляющегося из Сиднея, Новая Шотландия, построенного в пять колонн по четыре корабля, а в центре — три колонны по пять кораблей. Кильватерные колонны шли в полумиле друг от друга, и каждое судно находилось в 600 ярдах от идущего перед ним. Построенные в такой характерный, вытянутый в стороны прямоугольник, корабли имели меньший риск потерять друг друга; кроме того, так как германские субмарины предпочитали атаковать с флангов, такое построение представляло цель меньших размеров, чем прямоугольник, вытянутый в длину.

Итак, конвой SC-7 занимал площадь приблизительно пять квадратных миль; его сопровождали два шлюпа и корвет. В налетевшем шторме строй кораблей рассыпался. Четыре парохода с Великих Озер, не предназначенные для плавания в волнах Атлантики, отстали и потеряли конвой (три из них были потоплены подводными лодками). Один шлюп в поисках неприятельских субмарин оторвался от конвоя и так и не смог его найти. Германские подлодки собрались в стаю. Ими командовали Гюнтер Прин, в начале войны прокравшийся в Скапа-Флоу и потопивший «Ройял Оук»; Иоахим Шепке, сделавший весомую прибавку к числящемуся за ним тоннажу потопленных судов; «Молчаливый Отто» Кретчмер, быстро потопивший четыре корабля и прикончивший последний из палубного 88-миллиметрового орудия. Германские субмарины топили и топили транспорты, уничтожив в общей сложности 17 судов; проход конвоя был отмечен шлюпками со спасшимися и трупами погибших, плававших среди разлившегося мазута и обломков. Дело было в октябре, и в северных широтах, куда был вынужден отклониться конвой, постоянно дули пронизывающие ветры, волнение было сильным, а дни стояли короткие. Тридцати минут пребывания в холодной воде оказывалось достаточно для того, чтобы большинство уцелевших погибали. У тех, кто находился в открытых шлюпках, практически не было шансов добраться до земли или быть спасенным другим кораблем.

Германские подлодки, сытые и довольные, повернули навстречу конвою НХ-79 (быстрому конвою из Галифакса). В эту ночь еще 14 кораблей отправились на дно. Однако побоище на этом не закончилось, так как субмарины обнаружили еще один конвой, НХ-79А, и в ту же ночь потопили еще семь судов.

Не успел закончиться октябрь, как Великобритании был нанесен еще один удар на море. «Фокке-вульф» ФВ-200C «Кондор», следующий из Бордо на базу в Ставангере, Норвегия, и находящийся над просторами океана далеко от берегов, обнаружил в 70 милях от залива Донегал-Бей на севере Ирландии лайнер «Эмпресс оф Бритн» Канадской тихоокеанской компании. На борту лайнера находились моряки и члены их семей, направлявшиеся домой в Ливерпуль. За штурвалом четырехмоторного самолета находился капитан Бернхард Йопе из группы «И/КГ-40», и это был его первый боевой вылет. От сброшенных с очень небольшой высоты бомб на лайнере вспыхнул пожар, и затем корабль был добит выпущенными с подводной лодки торпедами. Йопе получил «Рыцарский крест». После войны он был пилотом гражданской авиакомпании «Люфтганза».

Гибель «Эмпресс оф Бритн» не была случайной. Авиация приобретала все больший вес в сражениях на морских коммуникациях, и к концу войны не менее 13 процентов кораблей союзников были потоплены самолетами «Люфтваффе». (69 процентов приходилось на долю подводных лодок; 7 процентов было уничтожено надводными рейдерами и погибло на минах; 4 процента погибли из-за погодных условий и неустановленных причин.)

Бомбардировки конвоев побудили Черчилля распорядиться усилить воздушное патрулирование в районе северной части Ирландии, но этих мер оказалось недостаточно. От отчаяния и безысходности на палубах танкеров стали размещать специальную катапульту с истребителем «Хокер Харрикейн». После воздушного боя пилот должен был топить самолет рядом с конвоем и спускаться в воду на парашюте. Первый оснащенный катапультой корабль вышел из Нью-Йорка в мае 1941 года, но он стал жертвой германской подводной лодки. Только в августе «Харрикат» (как их прозвали моряки) записал на свой счет первую победу. За всю войну лишь считанное число немецких самолетов было сбито таким образом. Однако Истребительное подразделение торгового флота было скорее не оружием, а средством устрашения, так как пошли слухи о том, что конвои вооружены «кусающимся чертиком из табакерки» - , и «Кондоры» стали гораздо более осторожными.

Разумеется, далеко не каждый конвой подвергался нападению подводных лодок или с воздуха. Один германский историк считает, что девять из десяти конвоев избегали встречи с неприятелем. Однако немногие из моряков, проведших шесть месяцев в море, не видели по ночам взрывов и пламени, после чего рассвет показывал зияющие бреши в рядах кораблей. Почти никто из моряков, ложась спать, не снимал ботинок — не говоря уж об остальной одежде.

После долгой раскачки в 1941 году программа строительства подводных лодок стала приносить плоды. К концу года под началом Деница уже было 247 субмарин. Его потери росли медленно: 9 лодок в 1939 году, 26 в 1940-м, 38 в 1941-м. Количество лодок, введенных в строй, соответственно составляло 64, 54 и 202.

В первые месяцы 1941 года свои зубы показала германская авиация дальнего действия. В январе самолеты потопили 20 судов, а подводные лодки — 21. В феврале подводные лодки потопили 39 кораблей, авиация добавила еще 27, а надводные рейдеры довели общее количество потопленных судов до сотни (впервые с октября 1940 года общее водоизмещение потопленных кораблей превысило 400 000 тонн). Больше половины потерь за этот период пришлось на суда, отбившиеся от конвоев, одинокие и беззащитные.

Дениц рассчитал, что необходимо довести общий тоннаж потопленных кораблей (в том числе и самолетами «Люфтваффе») до 750 000 тонн, чтобы вынудить Великобританию к сдаче. Сами англичане провели красную черту ниже, на отметке 600 000 тонн. На диаграммах, висящих на стенах штаб-квартиры Деница в Керневале, союзные потери в начале 1941 года ежемесячно исчислялись 400 000 тонн. На самом деле капитаны-подводники, получавшие награды в зависимости от тоннажа потопленных кораблей, были склонны сильно преувеличивать водоизмещение своих жертв. И все же потери были очень большими, особенно с учетом опустошительных набегов надводных рейдеров и авиации (см. таблицу 1).

В начале 1941 года Береговое командование Королевских ВВС было переведено под оперативное управление флота и разведывательная эскадрилья была передислоцирована в Исландию. Активизация действий англичан в воздухе, хотя и очень незначительная, убедила Деница, что и он должен обеспечить авиационное прикрытие своих лодок. В его распоряжение поступила бомбардировочная группа «И/КГ-40», имевшая большой опыт боевых действий. Начиная с января 1941 года «Кондоры» стали совершать полеты над Атлантикой, следуя между Бордо и норвежской базой Ставангер. По мере того как союзные корабли стали оснащаться средствами противовоздушной защиты и получили возможность отражать атаки с воздуха, эти тихоходные четырехмоторные самолеты переключились на разведку маршрутов следования конвоев, составление сводок погоды над Атлантическим океаном и взаимодействия с подводными лодками.