Светлана рассмеялась. Хороший он! Веселый, добродушный. А как здорово помогает!… Крамов тоже нашел себе помощницу. Пожалуй, даже больше. В душе Светланы снова зашевелилось ревнивое чувство. Она вздохнула. Все-таки было бы лучше работать вместе с Андреем… А собственно говоря, что она так переживает? Где ее девичья гордость? Хватит! Нужно взять себя в руки. Не весь же белый свет на нем клином сошелся! В сердцах она размахнулась и стукнула геологическим молотком по камню.

Линдей удивился. Опять что-то на нее нашло. Впрочем, сейчас лучше не спрашивать, а то, чего доброго, снова достанется. Словно не замечая ее раздражения, он вполголоса запел шутливую песенку о том, как малыш Джонни любил сердитую красотку, которая, ради развлечения, била тарелки об его голову.

Светлана прыснула от смеха. Ну что за парень! С ним никогда не заскучаешь! И не злопамятен. Вон как она в тот раз его отчитала, а он и виду не подал, что обиделся. Другой бы на его месте… А может быть, действительно любит? Светлана обернулась. Как бы угадав ее мысли, Линдей смотрел в упор. Его взгляд был настолько красноречив, что все стало понятно без слов. Светлана смущенно опустила глаза.

Линдей встал, осторожно взял ее за руки. Светлана услышала пылкие взволнованные слова. Да, он любит и не может больше молчать. Без нее нет счастья в жизни! Если Светлана не согласится уехать с ним в Штаты, он останется в России. Ради нее он готов на все!…

— Джимми! — голос Светланы дрогнул. — Прости меня, но сейчас, я тебе ничего не отвечу. Отложим этот разговор до возвращения на Землю. Ладно?

Взгляд Линдея потускнел, словно стекло гермошлема подернулось тонкой вуалью. Он через силу улыбнулся.

— Спасибо, Света, за то, что не отказала и назвала на "ты". Я буду надеяться, ждать!

Линдей схватил мешок, крякнул и забросил на плечо."

Вот никогда не ожидала, что услышу признание в любви на Луне, да еще по-английски", — подумала Светлана.

Сидя за столом, Павел Кузьмич внимательно рассматривал образцы горных пород. Последний поход к цирку "Птолемей" дал, как выразилась Светлана, "хороший улов". Какие богатства лежат здесь прямо на поверхности!

Павел Кузьмич торопился. Времени до отлета осталось не так уж много, а работы — непочатый край. Нужно все просмотреть, описать, отобрать самое ценное. "Метеор" — не товарный вагон, много образцов с собой не возьмешь. Под руки попался кусочек беловатого минерала. Это тот, из которого состоят расходящиеся от горного цирка светлые лучи. Павел Кузьмич вспомнил предположение Светланы, что в результате местного поднятия коры почва дала радиальные трещины. Выступившая из недр расплавленная порода заполнила их и образовала вот эти самые лучи, так заинтересовавшие астрономов.

Что ж, гипотеза правдоподобна. Славная девушка! Энергичная, неутомимая. Настоящий исследователь! Что-то она последнее время невесела. Павел Кузьмич нахмурился. Это все из-за Крамова! Любит его Светлана, а он, видите ли, предпочитает Нэю. Экзотикой увлекся! Павел Кузьмич с раздражением отбросил образец и раскрыл рабочую тетрадь. Перо авторучки забегало по бумаге.

Внезапно он остановился на полуслове. Глаза сердито блеснули. Чем, спрашивается, Светлана хуже Нэи! Почему бы Андрею Петровичу не ответить ей взаимностью? Светлана молода, красива, умна. И цели у них общие, вместе ведь работают! Впрочем, не совсем вместе. Он сам разделил их. Но так было нужно для пользы дела.

Павел Кузьмич взглянул на двойной циферблат ручных часов. Ого, как время летит! По местному, лунному, уже перешло за полночь. Солнце взойдет через шесть земных суток. Нужно торопиться с вылетом на другое полушарие, пока там день. Какое сейчас число? Он наморщил лоб, но так и не вспомнил дату. Придется спросить у Крамова, он ведет счет. Отложив авторучку, Павел Кузьмич потянулся и зевнул. Сейчас бы вздремнуть часок-другой, не спал уже бог знает сколько времени.

— Да что мы сюда спать прилетели! За работу, доктор, за работу! скомандовал сам себе ученый.

Выйдя из-за стола, он встряхнулся и сделал несколько приседаний. Потом сорвал пару листьев, съел их и проглотил таблетку. Сон как рукой сняло. Теперь — за дела.

Вошел Крамов.

Как бы не замечая его, Павел Кузьмич занялся очередным образцом. Крамов подошел и остановился за его спиной. Старый ученый рассматривал невзрачный камешек с таким вниманием, словно это была невесть какая ценность.

— С добрым утром, Павел Кузьмич!

— А-а, это вы! С каким же утром, позвольте поинтересоваться? — не отрываясь от работы, спросил ученый.

— С нашим, московским, сейчас пять утра. — Крамов удивленно приподнял брови. Что сегодня с ним? Мрачен, как туча! — Вам нездоровится?

— Откуда вы это взяли? Здоров, как бык, чего и вам желаю.

— Благодарю, — в полном недоумении проговорил Крамов.

— Вот что, друже! Давайте-ка собирайтесь. Скоро вылетаем на ту сторону Луны, ваша задача, как обычно: топография и киносъемка. Ознакомьтесь с планом.

Крамов взял со стола исписанный листок и просмотрел его.

— Все ясно, доктор. Но вы хотели сперва слетать к "Метеору".

— Ну и слетаем. Нам осталось проверить аппаратуру и двигатели, а это не займет много времени.

Ученый снова углубился в работу. Крамов еще раз просмотрел план.

— Павел Кузьмич, а почему в списке нет Нэи?

Усы ученого угрожающе зашевелились. Затылок побагровел.

— Что вам далась эта Нэя! — переходи на фальцет, крикнул он.

— Она мне отлично помогает и я считаю…

— Что уже ни Светлана Михайловна, ни я не сможем вам ее заменить, даже как помощники? — перебил Павел Кузьмич.

Несмотря на закипающее раздражение, Крамов улыбнулся. Так вот где собака зарыта! Милейшему доктору пришлись не по вкусу мои отношения с Нэей! Подойдя к Маркелову, он положил руку ему на плечо.

— Павел Кузьмич, дорогой! Я вас глубоко уважаю! Даже больше — люблю, как родного отца! Но давайте, говоря языком дипломатов, не вмешиваться во внутренние дела.

Павел Кузьмич насупился. Стукнула входная дверь.

— А-а, вот и наши бродяги! — Крамов пошел навстречу Светлане и взял у нее рюкзак. — Ого, сколько образцов! Где собрали? — спросил он.

— Здесь, рядом, у кратера, — ответила Светлана, и ее щеки зарделись. Девушке было приятно, что Крамов к ней внимателен.

Линдей сбросил с плеча увесистый мешок и обратился к Павлу Кузьмичу.

— Видите, док, у меня тоже не пропадает время даром. Того строительного материала, что я сюда перетаскал, с избытком хватит замостить авеню от жилого грота до площади будущего Лунатауна. Я надеюсь, что наши потомки, гуляя по этой мостовой, отдадут должное памяти космонавта-неудачника, безропотно исполнявшего обязанности вьючного животного.

Все рассмеялись.

— О, Джимми! Потомки, конечно, по достоинству оценят ваш труд, но зачем же умалять значение работы, которую мы с вами делаем! Как хотите, но я не согласна на роль ишака или верблюда, даже в лунных условиях, — возразила Светлана.

Взглянув на принесенный материал, Павел Кузьмич вздохнул. Работы все прибавляется, а времени в обрез. Правда, намеченные обследования на этой стороне Луны окончены, но Светлана настаивает на том, чтобы еще раз сходить в пещеру. Ей не удалось найти признаки жизни в других местах, а там — настоящий заповедник. Ученый задумался. Ему тоже очень хотелось получше изучить странную, не похожую на земную, жизнь лунных недр.

Нет. Время не позволяет. Да и рисковать он не имеет права. Исследовать пещеры нужно другой, специально снаряженной для таких работ, экспедиции.

— Да, кстати, — вспомнил он. — А где же то, что мы собрали в пещере, на берегу озера?

— Здесь, у меня. — Крамов порылся в своих вещах и высыпал на стол горсть камешков, смешанных с желтой глиной.

Павел Кузьмич пододвинул их к себе и стал рассматривать через лупу. Один, чуть больше горошины, привлек его внимание.