Это был конец Старого замка, который так и не смог затмить блеск бесподобного Версаля. Сен-Жермен угас. Революция сделала из него тюрьму для подозрительных лиц. Наполеон – школу кавалерии. Когда во Францию вторглись союзные войска, здесь разместились казармы англичан. Трудно представить себе жребий, который был бы еще печальнее дня королевского дворца.

Можно себе представить, в какое состояние привело старый дворец это вторжение; потребовались долгие годы ожидания, пока кто-нибудь вновь возьмет на себя заботу о нем.

Удивительно, но это произошло в связи с пребыванием в стране одной англичанки. Когда королева Виктория объявила в 1858 году о своем визите, было наконец-то решено привести замок в надлежащий вид, одарив его прикосновением кисти. Приглашенная королева была прекрасно воспитана, и она проявила немалый интерес к экскурсии по замку. В связи с этим Наполеон III, будучи человеком эрудированным и страстно увлеченным археологией, решил устроить в замке музей кельтских и галло-романских древностей. Потом прошли годы, и они сделали этот музей достойным любования, и многие приходят туда поклониться его прекрасным коллекциям.

Но мы не можем покинуть Сен-Жермен-ан-Ле, не бросив взгляда на историю другого замка, так удачно дополняющего первый. Его называют Новый замок.

Это Генриху II пришла в голову идея возвести на краю того же плато Сен-Жермен, между Старым замком и Сеной, новое здание. В нем было больше света и воздуха, оно больше напоминало домик в полях и благодаря этому выглядело еще более очаровательным. Оно должно было стать «домом для театральных представлений и купаний». Для этого здесь установили бани и нечто вроде бассейна. Филибер Делорм вычертил планы и даже начал постройку, но Религиозные войны заставили его забросить этот проект. Пришлось дожидаться Генриха IV, чтобы работы возобновились.

Едва король вступил в Париж, как работы тут же начались. Правда, построена была только основная часть. Осуществление проекта поручили Луи Метезо и Гийому Маршану. Позднее боковые крылья были завершены павильонами. Перед домом раскинулся шестиярусный террасный парк, прорезанный итальянскими гротами, в которых играла вода фонтанов. Одновременно были спланированы сады. Они стали произведением Клода Молле. Все эти «итальянские штучки» имели одну цель – доставить удовольствие королеве Марии Медичи, которая не переставала оплакивать сады своего палаццо Питти. Тем не менее министр Сюлли и здесь склонил короля к извлечению прибыли: на северном партере посадили тутовые деревья, чтобы заняться разведением во Франции своих собственных шелковичных червей.

Дворец закончили к 1603 году, и он понравился Марии Медичи, которая стала приезжать туда гораздо охотнее, чем в Старый замок. Однажды она сказала Бассомпьеру:

– Мне здесь нравится! Когда я здесь нахожусь, мне кажется, что одна моя нога – в Сен-Жермене, а другая – в Париже.

– В таком случае, – ответил маршал, скорее из любезности, чем из деликатности, – я предпочел бы находиться в Нантере…

Здесь воспитывались королевские дети, пока Марией Медичи не был выстроен Люксембургский дворец. Она часто навещала их: летом – верхом, а зимой – в носилках. Однако после убийства Генриха IV (в 1610 году) слишком поспешно возведенный Новый замок начал давать трещины. Это шокировало молодого Людовика XIII. «Когда придут холода, тут все обрушится», – печально вздохнул он. Едва придя к власти, он поторопился выполнить в замке все необходимые работы, ибо действительно был привязан к Сен-Жермену, точнее, к соседнему лесу, где он, будучи страстным охотником, испытал ни с чем не сравнимое удовольствие.

Беспримерная слава: именно в Новом замке родился Людовик XIV. «Пятого дня сентября одна тысяча шестьсот тридцать восьмого года родился в Новом замке Сен-Жермен-ан-Ле монсеньор дофин, первый сын, появившийся на свет от христианнейшего и могущественного монарха Людовика, тринадцатого по счету этого имени, короля Франции и Наварры, и именитой принцессы Анны Австрийской, его целомудренной и дорогой супруги…»

Через пять лет Людовик XIII находился при смерти и уже не покидал Сен-Жермен. «У него, – пишет Баррон, – появилась странная привычка подолгу глядеть на шпиль высокой колокольни Сен-Дени, возбуждавший в нем мрачные воспоминания, подобно персту, указывающему в будущее».

Именно эта башня приведет его наследника к прелестям Версаля. А пока 20 апреля 1643 года король был очень плох. Он понимал, что скоро умрет, и продиктовал состав Регентского совета, а затем приказал, чтобы дофина окрестили. Церемония состоялась на следующий день. Вот как описывает это событие замечательный историк Филипп Эрланже: «Дофин, одетый в свое серебряное платье, пришел приветствовать Его Величество. Король склонил с ложа свое измученное тело:

– Как ваше имя?

– Людовик XIV, отец мой… – ответил ребенок.

– Пока еще нет, – произнес с улыбкой король, – но скоро это будет именно так».

Король умер 14 мая в Новом замке на руках Святого Венсана де Поля. Королевская семья покинула дворец, оставив его сестре Генриетте, королеве Англии и вдове несчастного Карла I, обезглавленного по приказу Кромвеля.

В 1660 году Людовик XIV вернулся в Сен-Жермен, чтобы показать его своей молодой жене. Но он быстро оставил Новый замок ради Старого замка, который был значительно более просторным…

И все же именно Новому замку суждено было стать своеобразным театром, в котором разыгрывались самые забавные из любовных приключений Людовика XIV. Например, именно там летом 1662 года королевское внимание было привлечено к мадемуазель де Ля Мот-Уданкур, одной из фрейлин королевы Марии-Терезии. Однако этот грациозный батальон имел сурового сторожа в лице мадам де Навай, не понимавшей шуток, если они касались чести девушек, доверенных ее попечению. И Его Величество никак не мог найти способ встретиться со своей красавицей, надежды же проникнуть к ней обычным способом, то есть через дверь, вообще выглядели утопией. Так что в одну прекрасную ночь «королю-солнце» пришлось взбираться на крышу собственного замка, чтобы через окно проникнуть в комнату своей избранницы.

Естественно, это стало известно мадам де Навай, и она усилила охрану. «Летом, – рассказывает Великая Мадемуазель, – мадам де Навай приказала установить в Сен-Жермене решетки на окнах дочерей королевы, так как они находились на самом верху, а водосточные желобы были слишком широкими. Поговаривали, что король каждый вечер приходил поговорить с Ля Мот-Уданкур. Итак, решетки были приготовлены; их принесли вечером и сложили в коридоре, возле комнат девушек, чтобы установить на следующий день. Но на следующее утро они были обнаружены во дворе. Чтобы снова занести их наверх, понадобилось сорок или пятьдесят швейцарских гвардейцев. Король посмеялся над этим за обедом вместе с мадам Навай и сказал: – Видимо, эту работу проделали духи, ибо двери были закрыты, и стража не видела никого ни входящим, ни выходящим…»

Новый замок был оставлен одновременно со Старым замком. Король Яков II разместил там своих офицеров и прислугу.

В 1777 году Новый замок уже нуждался в срочном ремонте, он хоть и не рухнул, но впал в великую нищету. Людовик XVI только что подарил его своему младшему брату, графу д’Артуа, присовокупив неплохую сумму на восстановительные работы. Артуа вдохновенно принялся за обдумывание планов и начал разбирать замок: он желал иметь огромную резиденцию, похожую на Версаль, и чтобы она принадлежала ему одному. Одновременно он начал засыпать гроты и террасы. Но очень скоро деньги подошли к концу. Людовик XVI дал ему еще четыре миллиона, с помощью которых были составлены новые планы, а большая их часть пошла на дорогие удовольствия одного из самых легкомысленных принцев среди когда-либо виденных историей.

Короче, четыре миллиона растаяли без остатка, и, в дополнение ко всему, принц потерял интерес к резиденции, которую разрушил уже почти наполовину.

Революция довершила это пагубное дело. Исчезли сады, а то, что осталось, поделили. Замок и все пристройки к нему были проданы с аукциона. Начиная с 30-х годов XIX века различные частные лица владели осколками некогда прекрасного целого, из которых самым интересным был, пожалуй, Павильон Генриха IV. У него имеется своя собственная особенная судьба.