В 1367 году, на состязании валлийских бардов eisteddfod, проходившем в лесу под Кармартеном, соревновались славный gogynfeirdd по прозвищу Gruffudd ap Maredudd и славный gogynfeirdd по прозвищу Gruffudd ap Dafydd. Они поочередно декламировали стихи, написанные в традиционной манере cynghanedd, аккомпанируя себе на арфе. Gruffudd ap Maredudd пропел 15 «од» awdlau, 9 «элегий» marwnad, 3 «хвалы» moliant и 1 «песнь у смертного одра» marwysgafn. Его стихи изобиловали изысканными dyfaliad, которых судьями во главе со славным pencerdd по прозвищу Gwakhmai ap Owain было насчитано более 563-х. Его соперник Gruffudd ap Dafydd пропел 13 awdlau, 10 marwnad, 2 moliant, 3 marwysgafn и 1 изящную pennilion telyn, сочиненную в народном стиле и проходившую вне конкурса. Судьи насчитали в его стихах более 559 редкостных dyfaliad. Оба соискателя доказали, что в совершенстве владеют как семислоговой формой cywyddau, так и куплетами из трижды четырех строк englyn. Разница же в количестве насчитанных dyfaliad была признана незначительной. Поэтому судьи задали соревнующимся по шесть сложных вопросов из древней истории Уэльса, валлийской филологии и магии. Оба поэта с честью выдержали испытание и дали исчерпывающие ответы. Тогда судьи вывели перед ними самую ослепительную красавицу Южного Уэльса и велели бардам сочинить «хвалу» ее красоте. Gruffudd ap Maredudd прочитал прекрасную moliant в 144 строки, вложив в нее все свое непревзойденное мастерство. Gruffudd ap Dafydd ответил ему чудесной песнью в 168 строк, нисколько не уступавшую в изяществе первой. Судьи во главе с Gwakhmai ap Owain были на грани смятения, но тут один из старейших гвинеддских cynfeirdd по прозвищу Llywelyn обратил внимание на то, что в третьей строке семнадцатого куплета четвертой marwnad славного Gruffudd ap Maredudd недостает одного слога, и пальма первенства была единодушно присуждена Gruffudd ap Dafydd.

Летом 1898 года полярные исследователи Кнуд Йохансен и Олаф Ингвордсен высадились на Земле Мэри Бэрд недалеко от мыса Колбек и шельфового ледника Росса. Температура воздуха равнялась -1,5 °C. Экспедиция взяла курс на Южный полюс. Первый привал был сделан на 78°5′23'' ю. ш. и 138°50′17'' з. д. Температура воздуха понизилась до -17,3 °C. Приблизительно на 85°5′ ю. ш. и 131°30′ з. д. исследователи попали в сильную бурю. Большая часть снаряжения была утеряна, и один человек погиб. По окончании бури уцелевшие термометры показывали -29 °C. Олаф Ингвордсен отказывался продолжать экспедицию. Кнуд Йохансен настаивал. В конце концов исследователи разделились: группа Ингвордсена направилась к берегу, а Кнуд с тремя помощниками устремился к полюсу. Неделю спустя Олаф Ингвордсен с большими усилиями добрался до моря Амундсена и, двигаясь вдоль береговой кромки, вернулся к мысу Колбек, где были оставлены суда. Тем временем группа Йохансена, вышедшая на Полярное плато, попала в другую, сокрушительную снежную бурю, в которой погибли еще два участника экспедиции. Судя по сохранившимся записям в дневнике, температура воздуха к тому времени упала до -41,5 °C. Дальнейшая судьба Йохансена и его единственного помощника покрыта мраком. Поисковая экспедиция Олафа Ингвордсена не дала положительных результатов. Замерзшие тела исследователей были случайно обнаружены на следующий год по ту сторону Южного полюса, на 82°42′10'' ю. ш. и 60°2’51'' в. д., одной английской группой. На тот момент термометры англичан показывали -143,6 °Р (-62 °C).

В начале января 2001 года мужчины из племени киваи центрально-южного филюма Папуа — Новой Гвинеи вышли на сезонную охоту в среднем течении р. Флай. На второй день они выследили стаю молодых казуаров, но вскоре упустили ее. Утром следующего дня двое охотников заметили в зарослях пальм саго трех кус-кусов. Ai-ni-mi-bi-du-mo-iauri-ama-ri-go («Эти трое наверняка увидят нас двоих»), — с опаской сказал один из мужчин другому. Этого оказалось достаточно, чтобы спугнуть животных. Примерно в то же время в верховьях р. Сепик охотились мужчины из племени ангорам, принадлежащего к одному из малых сепикских филюмов. В кронах ложных буков (Nothofagus) они обнаружили парочку древесных кенгуру. Ame akreum kuvambakwum sumupar amenakwum salike mba («Я увидел своих двух больших женщин»), — пошутил на радостях один из папуасов. Эта выходка стоила ему и его спутникам удачной охоты.

Эльзасский людоед Жиль Борюдло за тридцать пять лет своей жизни (что составляет ⁵/₈ всей его жизни и почти ¹⁰/₁₃ — сознательной) съел 37,5 человек, ⅓ съеденных составляли немцы (саарцы), ²/₃ — французы, из которых ³/₅ были уроженцами Эльзаса, ¹/₅ — Лотарингии и ¹/₅ — выходцами из других французских провинций. К поеданию человеческого мяса Борюдло относился избирательно: молодых женщин и мальчиков он обычно съедал на ³/₄; мужчин же и старух — только на одну четверть, остальное выбрасывая свиньям. Каннибал отдавал предпочтение окорочкам, грудинке, языкам, мозгам и сердцам; печень ел только детскую. 0,03 всего мяса (вместе с костью) Борюдло засаливал на зиму и складывал в погребе. Примерно 0,8 этих запасов уничтожали крысы. Людоед промышлял в окрестностях Агно и Висамбура, 99 % которых он знал как свои пять пальцев. При попытке переправиться через Рейн Борюдло был схвачен германской полицией. Во время обыска у него были найдены ¹/₂ копченой младенческой ножки, самодельный кистень и остро отточенный разделочный резак. После предварительного дознания арестованный был передан французскому правосудию, признавшему его невменяемым и поместившему его в психиатрическую лечебницу, где он вскоре и умер от тоски.

Голландский математик XVII века Ян ван дер Хоос бился над метафизической загадкой нуля. Свои соображения он изложил в объемистой рукописи, страницы которой принципиально не стал нумеровать. Краткий конспект своего трактата ван дер Хоос отослал Рене Декарту, но не получил ответа даже на повторные запросы. Предположив, что конспект не мог дать полного представления о значительности его труда, математик решил отослать Декарту всю рукопись целиком. Результат тоже оказался нулевым. Для самого себя ван дер Хоос объяснил это следующим образом: либо он настолько глубоко проник в метафизическую тайну нуля, что все остальные числа утратили для него эссенциалыюе значение и он попросту перепутал цифры Декартова адреса; либо же сам Декарт с помощью его трактата столь же глубоко вник в данную проблему, и отсутствие ответа с его стороны, или же, говоря метафорически, «нуль» ответа, было самым убедительным подтверждением истинности Хоосовой теории. Во всяком случае, впредь голландец стал подписываться исключительно Ян ван дер Оо и навсегда забросил занятия математикой.

32-летняя финская порнозвезда Пиркко Каалеккяйнен по прозвищу Пупс снялась в 26 фильмах откровенного содержания, где участвовала в 48 традиционных, 17 анальных и 31 оральном половых контактах, в 20 сценах группового и 9-ти — однополого секса, а также в 5 половых актах с животными и 3 сценах с элементами насилия. Ее размеры: 96-69-93 см. Коронным номером Пупса считался одновременный оральный секс с двумя мужчинами, сопровождаемый традиционным и анальным — с двумя другими, как правило чернокожим и мулатом. В порнобизнесе с 14 лет, дебютировала в любительской короткометражной ленте для педофилов. Пиркко Каалеккяйнен успела сняться в 2 жанровых картинах в бесцветной роли роковой блондинки, утомительно обнажающей пузыревидный «топлес» со следами от купальника. В 1982 году заболела СПИДом. Через 1,5 года умерла от тяжелой формы пневмонии, осложненной обширным раком кожи.