Тоннель Элегия Джеку Спайсеру Перевод Шаши Мартыновой Стиху конец, когда чувство ушло. Когда лодочки вплывают в Тоннель Любви пустыми, втянутые здоровенным лязгающим механизмом, вроде сердца. Вроде тьмы, что придет твои кости прибрать, если путь одному не сыскать. Маскарады. Стихи. Виски и кровь. Малютка, которой хотелось плясать на всех праздниках. Малыш, спавший на ее могиле. Они снятся, а мусоровоз подмял под себя Каммингз-роуд, громыхает на свалку с грузом горького меда, лимонов и чаек, зеркал непрямых, передряг и засохших роз. Снятся мальчик и девочка, рука об руку, а лодочка вплывает в тоннель, где одними словами цел не будешь. Пытаются держаться за руки, за тьму, за тоннель, за чувство. Алиса из Страны чудес, порубленная на куски, закопанная на парковке. Первый помешанный упырь-фонема визжит в черном тоннеле. Пытаются уравновесить изящную хрустально-прозрачную силу простоты и вой, раздирающий легкие. Между стуком сердца и тишиной, и следующим тяжким ударом цепляются за рваный билетик из последних сил. Ждут всю ночь того самого слова, что означало «малютка пляшет», что вело читателей меж чародеев и демонов, помогало им вылепить себе лица из грязи. Стиху конец, когда чувство ушло. Когда сломленное тело оседает в лифте, избитое стихами и тьмой, любовниками, виски и зеркалами, игривой блескучей бессмысленностью и бесконечно жалким словариком чувств. Тоннель, где слова — ничто. Ни что. Вообще. Ни мальчик, ни девочка, ни кости их рук, обглоданные начисто. Не может выразить чувств, что несут их, выдох за выдохом стих все тянется, в карнавальную любовь, в опасность и кровь, в черный тоннель, Тоннель Любви, в тоннели, которые мы копаем друг к другу, держась в темноте за руки. Такова вера, потребная, чтоб пережить ненасытный шабаш ночи, чтоб дождаться слова, воспеть его, выплакать, моля и кляня, не отступаясь, даже когда нас истребляют, даже когда мы пали. Хэгерти разбивает очередной казенный грузовик Перевод Максима Немцова Она была потрясна, господи-меня-прими как красива, когда выскользнула из нового родстера «мерседес-СЛ» у заправки «Арко» Эдди Смита на той стороне перекрестка, сплошь нейлоновый глянец, бесконечные ноги, улыбнулась в глаза Биллу Хэгерти в пикапе «Лесозаготовительной компании Роузбёрга», волосы у нее медом растеклись по жаре, прямо в глаза улыбнулась и совершенно адекватно сознавая, что кровь взбухла у Хэгерти в венах, ноздри у него раздулись от некоего призрачного аромата, что донесло к нему по-над пропеченной равниной асфальта, раскинувшейся меж ними, взгляды их встретились вспышкой ясного помысла. И вот, эдак увлекшись, Билл Хэгерти врезался в зад «транс-ама» 89 года, что остановился перед ним на светофоре, глянул вбок, выкручивая баранку, заехал на бордюр, задрал нос и насадил казенный «форд» на пожарный гидрант. Выплеснутый сквозь распахнувшуюся дверцу водным гейзером, пробившим пол кабины, Хэгерти вывихнул плечо, сломал себе два ребра, размозжил мизинец на правой руке, и санитары обеспокоились, в целости ли у него мозг, когда грузили его в неотложку, ибо здоровой рукой он все время тянулся, стонал, пытаясь ухватить разбитые возможности, цеплялся за грубую надежду на ту роскошную женщину в новом «мерсе», что урчал уж где-то вдали. Одержимость Перевод Шаши Мартыновой Цветок в мозгу акулы миллион лет безупречен. Драконий цвет — кровавый мак, плотский, сжатый, выбит в основе ее хребта. Мак, что я срезал, когда лепестки облетели, чтоб заполучить млечный лотос ее слез. Срезал в пекле дня, лезвием по спирали вокруг луковицы, душистое млеко высохло на солнце дочерна. В моем уме. В моей нужде, чтоб повелевать густым цветеньем во снах моих у нее на груди. Меж тем акула налетает на пловца и растрясает челюстями на части. Сны о силе и безупречном освобождении от боли. Яркий такой цветок. Кровь распускается в воде, кружит в зеленых глазах ее, словно пламя. Гипнотический лепесток и шелк ее тела движутся с моим вместе, дуга наслаждения между снами, а во мне цветет мак с жестоко изысканной чистотой одержимости. Алмаз, что на измеренье плотней. Кровь, что, замерзнув, расширяется. Находка любви Перевод Шаши Мартыновой После взрыва в Оклахома-сити собак-спасателей свезли самолетами вместе с кинологами со всех Штатов. Но когда собаки не смогли найти ни одного выжившего, они впали в уныние, и после очередного дня без единого живого спасенного, даже если собаки искали, все было без особого толку. И тогда кинологи принялись по очереди прятаться в руинах, чтобы собаки нашли их живыми. Поток Перевод Шаши Мартыновой Подчиняясь безумному равновесию в динамо-сердечнике любого теплообмена прохладный прибрежный воздух, втянутый с Тихого океана подымающимся жаром Долины, течет на сушу через гряду, А в саду колеблется стебель подсолнуха, клонит голову с семенами, того и гляди рассыплет. |
