Никто не решился открыть этот загадочный вход. Академик Кропоткин, наконец, предложил отдохнуть и объявил, что завтра в полдень состоится специальное совещание на котором ученые обменяются мнениями и решат как отделить двигатели с радиоактивным топливом от главной части корпуса и транспортировать ракету в исследовательский центр Академии.

Через несколько дней работа в Нордвике будет закончена…

Младший Балашов лежал, обдумывая впечатления от космического корабля. Сопоставлял, комбинировал, но не долго. Уставший мозг наконец успокоил водоворот мыслей, и сон понемногу сомкнул юноше веки…

Но сознание отдыхало только минуту!

Короткое забытье - и сон вдруг открыл Олегу красочную картину.

Из молочной мглы проступают эффектные контуры капитанской кабины в таинственной ракете. Овальный экран занимающий всю фронтальную стенку кабины зеленовато фосфоресцирует…

Седая голова склоняется над пультом и переключает кнопки. Свет экрана исчезает. Его заменяет круг со светящимися точками.

Неизвестный включает свет в эллипсовидном обрамлении рабочего стола. Вспыхивает теплое розовое сияние. Фигура встает, и на фоне этого сияния возникает фантастический силуэт: необычайно большая голова с седоватой львиной гривой, могучие плечи, очень большая и широкая грудь, тонкая талия и изящной формы ноги.

В ракете царит загадочный полумрак. Необычная тень идет по коридору. Над каждой дверью кабины фосфоресцирующие разноцветные глазки. В комнате с жалюзи силуэт садится в кресло и открывает прозрачную крышку…

Олегу кажется, будто он слышит странные звуки незнакомого языка…

В отдалении завыл полярный волк. Сон исчез так же внезапно, как и пришел. Молодой биолог немного покрутился в постели и дальше спал спокойно до утра, пока его не разбудил отец.

- Я сейчас буду готов. У меня, для тебя, отец, есть немало интересного, - Олег поспешил в ванную.

- Действительно, интересно, что ты опять придумал, - донеслось из кухни.

Олега не пришлось торопить. Через несколько минут он уже был на кухне и помогал отцу готовить завтрак.

- Вчера во время осмотра я заметил две вещи, которые не дают мне покоя, - начал он, не дожидаясь вопросов.

- Две вещи? Да их там сотни. Какие же это две? - спросил академик Балашов, не скрывая удивления.

- Все двери в ракете было открыты настежь!

- Признаюсь, я об этом еще не подумал. И что ты об этом думаешь?

- Сначала скажу тебе про вторую загадку, а потом уже пойдет теория. В первой кабине, наверно капитанской, перед пультом управления стоят три кресла. На среднем и правом, точнее, на страховочных ремнях этих кресел, а также на поверхности пульта и на приборах перед этими креслами налет какого-то порошка. Однако самое интересное, что на левом кресле никаких следов нет, и все перед этим креслом блестит, словно новое.

- Вижу, за ночь ты из биолога стал детективом. Я вообще на это не обратил внимания, - искренне признался академик.

- Думаю, что это естественно. Все специалисты сосредоточили внимание на техническом оборудовании. А я в нем не разбираюсь, поэтому и заметил такие мелочи.

- Ну, а теперь что у тебя на сердце? Меня очень интересуют твои новые идеи. Как Танина диалектика помогает тебе на практике? - спросил Олега отец.

Олег при упоминании о девушке и глазом не моргнул, а продолжил:

- Эта ракета так оборудована и снаряжена, что даже я, профан в этом деле, могу сделать вывод, что она улетела с родной планеты не без живых существ. Для беспилотного полета ее оборудовали бы иначе - намного проще. В ней не было бы ни кресел, ни экранов, никакого другого оборудования, которым пользуются живые существа. Логично? - спросил он отца.

Аркадий Александрович, задумчиво размещая горячий чай, кивнул Олегу.

- Давай, давай, дальше!

- Можем ли мы обнаружить тела или скелеты существ, которые жили так давно и управляли ракетой в необъятной Вселенной, если клеточная структура их тел похожа на нашу?

- Вряд ли!

- Почему?

- Потому, что от неолита нас отделяют три тысячи лет. Команда не могла забальзамировать или как-то иначе сохранить останки своих товарищей. А в течение такого времени организм не может сохраниться. Тысячи лет должны были превратить команду из высохших мумий, в абсолютный прах.

- По моему мнению, в правом и среднем креслах сидели члены команды. Земное притяжение действовало на их мумифицированные останки очень долгое время. Тонкий налет порошка на ремнях и на пульте управления и является, наверное, следами распада их тел. Во время поднятия ракеты и перемещения ее на опорную конструкцию верфи различные движения, хотя их было мало, довершили распад окончательно. Мельчайший порошок развеялся по ракете, а помпы высосали его в контейнеры.

- Вижу, ты развиваешь мысль последовательно. Дальше!

Олег выпил чай и сказал:

- Это предположение подтверждают также открытые двери… - юноша взглянул на отца.

- Ты думаешь, что команда перед аварией или уже после нее, на морском дне, использовала последние остатки воздуха и пооткрывала двери всех кабин, чтобы как можно дольше поддерживать свою жизнь? - спросил академик.

- Именно так. Надеюсь, дальнейшие исследования ракеты покажут, что привело ее к аварии, - добавил Олег.

- Но у меня есть возражение.

- Какое, отец? - удивился молодой биолог.

- А что с их одеждой?

- С одеждой? - это немного смутило Олега. - Ты ведь знаешь, что мы ничего не трогали. Возможно, где-нибудь, мы найдем и одежду, - сказал он неуверенно.

Академик взглянул на часы. В ту же минуту в прихожей раздался звонок. Вошла Таня. Она приветливо улыбнулась и произнесла:

- Я пришла за вами. Уже пора идти!

- Подождите минутку. Я покажу вам то, что принес с ракеты, - попросил Олег.

- Неужели ты нарушил приказ академика Кропоткина? - укоризненно и строго спросил Балашов-старший.

- Ну что ты. Подождите! - кивнул Олег уже от дверей.

Он мигом вернулся, держа в руках снимок.

- Еще вчера я проявил пленку и увеличил рисунок, который увидел на внутренней дверце одной из кабин. Взгляните на него! - он подал отцу снимок и сел на спинку кресла.

Заинтересованная Таня подошла с другой стороны.

- Чем ты еще хочешь нас удивить? - похлопал отец Олега по руке и начал разглядывать систему окружностей и шаров. Через минуту спросил: - Может, и относительно этого снимка у тебя есть в запасе какая-нибудь теория?

- Об этом я еще не думал. Посмотрим вместе, что бы это могло означать. В центре - самый крупный шар с какими-то значками, а дальше на каждой окружности, но каждый раз в другом месте, по одному шарику. Некоторые большие, другие маленькие. Если бы они были одинаковой величины, то это могла бы быть схема атома или чего-то такого… - начал Олег рассуждать вслух.

Ученый слегка задумался.

- Подойдем к этому с другой стороны, Олег. Сколько квантовых орбит вокруг ядра атома? - спросила неожиданно Таня.

- Семь. Я уже знаю, о чем ты думаешь! Пересчитаем окружности и шары, - ответил Олег и сосчитал их.

- Видишь? Десять окружностей и одиннадцать шаров!

- Десять и одиннадцать, - повторил академик Балашов.

- Следовательно, это не схема атома, - продолжила мысль девушка.

- Да. Вселенная построена из одинаковых элементов, и количество квантовых орбит атомов не может быть больше, - подтвердил океанограф.

- Знаете, что мне пришло в голову? - вдруг вскочил Олег.

- Ну?

- Это похоже на схему Солнечной системы. Нам известно девять планет, следовательно, почти девять круглых орбит, а десятое - Солнце…

- Да, но на этой схеме на одну окружность и на один шарик больше! - нерешительно возразила Таня.

- Проверим! Самый крупный шар в центре, допустим, это Солнце. Первый от него шарик - Меркурий, следующий, чуть больше - Венера, за ней еще больше - Земля, теперь должен идти меньший - Марс, да. В промежутке - малый шарик. Шестое место принадлежит еще одному большому шару… неужели это Юпитер? За ним меньше - может, Сатурн? Его мы привыкли видеть с кольцом. На девятой окружности был бы Уран, десятый - Нептун, а одиннадцатый - Плутон.