Декабрь 1907 Петербург Тристии Алмазный напиток («Сверкни, звезды алмаз…») Сверкни, звезды алмаз: Алмазный свет излей! — Как пьют в прохладный час Глаза простор полей; Как пьет душа из глаз Простор полей моих; Как пью — в который раз? — Души душистый стих. Потоком строф окрест Душистый стих рассыпь В покой сих хладных мест! Стихов эфирных зыбь Вскипит алмазом звезд, — Да пьет душа из глаз Алмазный ток окрест, — Да пьет… в который раз? Июль 1908 Серебряный Колодезь Волна И ночи темь. Как ночи темь взошла, Так ночи темь свой кубок пролила, — Свой кубок, кубок кружевом златым, Свой кубок, звезды сеющий, как дым, Как млечный дым, как млечный дымный путь, Как вечный путь: звала к себе — прильнуть. Прильни, прильни же! Слушай глубину: В родимую ты кинешься волну, Что берег дней смывает искони… Волна бежит: хлебни ее, хлебни. И темный, темный, темный ток окрест Омоет грудь, вскипая пеной звезд. То млечный дым; то млечный дымный путь, То вечный путь зовет к себе… уснуть. Апрель 1908 Москва Разлука («Ночь, цветы, но ты…») Ночь, цветы, но ты В стране иной. Ночь. Со мною ты… Да, ты — со мной. Вздох твоих речей Горячей — В глушь моих степей В ветре взвей! Будто блеск лучей В моей глуши, — Ясный блеск твоей, Твоей души. Голубая колыбель: Спи, усни… Утра первые огни… Чу! Свирель… 1908 Дедово Вольный ток Душа, яви безмерней, краше Нам опрозрачненную твердь! Тони же в бирюзовой чаше, Оскудевающая смерть! Как все, вплетался подневольный Я в безысходный хоровод. Душил гробницею юдольной, Страстей упавший небосвод. А ныне — воздухами пьяный, Измываюсь вольною мечтой, Где бьет с разбегу ток листанный О брег лазурный и пустой. И там, где, громами растущий, Яснеет облачный приют, — Широколиственные кущи Невнятной сладостью текут. Туда земную скоротечность, Как дольний прах, переметет. Алмазом полуночным вечность Свой темный бархат изоткет. Июнь 1907 Петровское Ночь («О ночь, молю…») О ночь, молю, — Да бледный серп заблещет… Скорей сойди, скорей! На грудь мою Прохладой хладно плещет, — На грудь мою Борей. Окован я Железной цепью рока Минут, часов, недель. Душа моя, Хлебни хмельного тока, — Пьяни, осенний хмель! Дыши, дыши Восторгом суеверий, Воздушных струй и пьянств. Души, души Заоблачные двери В простор иных пространств. Березы, вы — Безропотные дщери Безропотных пространств; Да щедро вам Метнет сверканий зерна Обломок янтаря, — Да щедро вам Метнет златые зерна Златистая заря, — Вершиной там, Вершиной в ночи черной Вскипайте, как моря… Кругом, кругом Зрю отблеск золотистый Закатных янтарей, А над ручьем Полет в туман волнистый Немых нетопырей… Небытием Пади, о полог мглистый, — Сойди, о ночь, — скорей! Апрель 1907 Москва Кольцо («И ночь, и день бежал. Лучистое кольцо…») И ночь, и день бежал. Лучистое кольцо Ушло в небытие. Ржаной, зеленый вал плеснул в мое лицо — В лицо мое: «Как камень, пущенный из роковой пращи, Браздя юдольный свет, Покоя ищешь ты. Покоя не ищи. Покоя нет. В покое только ночь. И ты ее найдешь. Там — ночь: иди туда…» Смотрю: какая скорбь. Внемлю: бунтует рожь. Взошла звезда. В синеющую ночь прольется жизнь моя, Как в ночь ведет межа. Я это знал давно. И ночь звала меня, Тиха, свежа, — |
