Июль 1918 Москва Слово В звучном жаре Дыханий — Звучно-пламенна мгла: Там, летя из гортани, Духовеет земля. Выдыхаются Души Неслагаемых слов — Отлагаются суши Нас несущих миров Миром сложенным Волит — Сладких слов глубина, И глубинно глаголет Словом слов Купина И грядущего Рая — Тверденеет гряда, Где, пылая, сгорая, Не прейду: никогда! Декабрь 1917 Дедово К России Россия — Ты?.. Смеюсь и умираю, И ясный взор ловлю… Невероятная, Тебя — (я знаю) — В невероятности люблю. Опять в твои незнаемые муки Слетает разум мой: Пролейся свет в мои немые руки, Глаголющие тьмой. Как веющие, тающие маки, Мелькающие мне, — Как бабочки, сияющие знаки Летят на грудь ко мне. Судьбой — (Собой) — ты чашу дней наполни И чащу дней испей. Волною молний душу преисполни, Мечами глаз добей. Я — знаю всё… Я ничего не знаю. Люблю, люблю, люблю. Со мною — Ты… Смеюсь и умираю. И ясный взор ловлю. Май 1918 Москва Антропософии («Над ливнем лет…») Над ливнем лет, Над тьмою туч Ты — светлый свет. И — летний луч. Как вешний яд Неотразим! И ясный взгляд Невыразим! Живой алмаз Блестит из глаз — Алмазит даль, Поит печаль. Мой вешний свет. Мой светлый цвет, — Я полн Тобой, Тобой — Судьбой. Июль 1918 Москва Асе («Те же — приречные мрежи…») Те же — приречные мрежи, Серые сосны и пни; Те же песчаники; те же — Сирые, тихие дни; Те же немеют с отвеса Крыши поникнувших хат; Синие линии леса Немо темнеют в закат. А над немым перелеском, Где разредились кусты, Там проясняешься блеском Неугасимым — Ты! Струями ярких рубинов Жарко бежишь по крови: Кроет крыло серафимов Пламенно очи мои. Бегом развернутых крылий Стала крылатая кровь: Давние, давние были Приоткрываются вновь. В давнем — грядущие встречи; В будущем — давность мечты: Неизреченные речи, Неизъяснимая — Ты! Сентябрь 1916
Москва Дух Я засыпал… (Стремительные мысли Какими-то спиралями неслись: Приоткрывалась в сознающем смысле Сознанию неявленная высь) — И видел духа… Искрой он возник… Как молния, неуловимый лик И два крыла — сверлящие спирали — Кровавым блеском разрывали дали. Открылось мне: в законах точных числ, В бунтующей, мыслительной стихии — Не я, не я — благие иерархии Высокий свой запечатлели смысл. Звезда… Она — в непеременном блеске… Но бегает летучий луч звезды Алмазами по зеркалу воды И блещущие чертит арабески. Май 1914 Арлесгейм «Я» («В себе, — собой объятый…») В себе, — собой объятый (Как мглой небытия), — В себе самом разъятый, Светлею светом «я». В огромном темном мире Моя рука растет; В бессолнечные шири Я солнечно простерт, — И зрею, зрею зовом «Воистину воскрес» — В просвете бирюзовом Яснеющих небес. Березы в вешнем лесе, Росея в серебре, — Провеяли «воскресе» На розовой заре… «Я» — это Ты, Грядущий Из дней во мне — ко мне — В раскинутые кущи Над «Ты Еси на не-бе-си!» Декабрь 1917 Дедово Воспоминание («Мы — ослепленные, пока в душе не вскроем…») Мы — ослепленные, пока в душе не вскроем Иных миров знакомое зерно. В моей груди отражено оно. И вот — зажгло знакомым, грозным зноем. И вспыхнула, и осветилась мгла. Всё вспомнилось — не поднялось вопроса: В какие-то кипящие колеса Душа моя, расплавясь, протекла. |
