Но только в 1956 году, через десять лет после юридического включения Петровского в состав заповедника, находившаяся на территории его колхозная ферма была переведена из Петровского в другое место и усадьба и фруктовый сад — все целиком стало заповедным имением. С тех пор начался уход за парком, его изучение, стали лечить его больные деревья.
Исследователи пришли к единодушному мнению, что усадьба и парк в том виде, в каком они сохранились до революции, были построены в конце XVIII века Петром Абрамовичем Ганнибалом, сыном сподвижника Петра I Абрама Петровича. Эти выводы были сделаны на основании тщательного изучения межевого плана Петровского, составленного Опочецкой межевой конторой в 1786 году. На этом плане указаны границы имения и господской усадьбы, приведены сведения об угодьях, крепостных крестьянах и дворовых при барском доме. Сличая местоположение усадьбы в нынешнее время с тем, что показано на плане, мы увидели, что границы ее сохранились в неизменном виде. И на плане, и в сегодняшней натуре усадьба представляет собой прямоугольник, обращенный одной стороной к озеру, другой — к речке Кучановке.
На плане 1786 года нет того господского дома, который сгорел в 1918 году. Нет даже намека на какой-либо парк. Этот-то план и позволил исследователю В. 3. Голубеву, обнаружившему его в 1937 году, сделать заключение, что дом и парк были построены Петром Абрамовичем.
Мнение Голубева поддержали все позднейшие исследователи.
Но ведь имение-то, усадьбу основал не Петр Абрамович, а его отец. Неужели, думалось мне, от того времени в Петровском не сохранилось никаких следов?
Доподлинно известно, что Абрам Петрович поручил Псковское имение согласно сенатскому указу от 14 января 1742 года и жалованной грамоте царицы Елизаветы от 6 февраля 1746 года, подтверждавшей права Ганнибала на это имение. Ведь совершенно ясно: для того чтобы юридически оформить свои права на земли, Абрам Петрович должен был лично явиться к местным властям. Владение было немалое, — одних деревень надлежало принять числом сорок семь!
В том же 1746 году, вскоре после получения жалованной грамоты, Ганнибал просил начальство разрешить ему «отъехать хотя бы на зимнее время в свои деревнишки», просил «уволену быть, где бы по новозаводившемуся случаю хотя бы малое поправить что мог». Документы, недавно обнаруженные в Ленинградском Историческом архиве Н. Малевановым, рассказывают, что в том году Абрам Петрович был в Петровском, там по его распоряжению на месте пяти крестьянских дворов старой Деревни Кучане начал создаваться хозяйственный центр Петровского. Ганнибал поселил здесь для нужд своей новой усадьбы двадцать восемь дворовых людей.
Ряд других документов того же Ленинградского архива свидетельствуют, что в 1746 году Абрам Петрович привез в Петровское свою семью, детей — Петра, Осипа, Евдокию, Анну и Елизавету. Он спешил с организацией имения, ему хотелось поскорее его освоить и придать усадьбе нужный вид.
В 1747 году, как сообщают документы, недавно найденные в Государственном архиве Эстонии исследователем Г. А. Леецом, Ганнибал добился высочайшего соизволения на свою просьбу о новом длительном отпуске из Ревеля, где он служил обер-комендантом, «для устройства своего псковского имения». Получив разрешение, он приехал в Петровское, где прожил со своей семьей более пяти лет кряду. Здесь, в Петровском, у него родился сын Исаак.
Имея большую семью, Абрам Петрович был вынужден как можно быстрее благоустроить усадьбу и создать в ней все, приличествующее ему как особе одного из первых классов по тогдашней «табели о рангах».
Пять лет — срок большой. За эти годы можно было многое построить, что, несомненно, он и сделал, так как был умелым инженером и строителем, мастером на все руки.
Как свидетельствуют сохранившиеся архивные документы, приезжал Ганнибал в свое Петровское и позже, в шестидесятых и семидесятых годах.
Обласканный царями, знаменитый, богатый, окруженный многочисленным семейством, он особенно любил своих сыновей. Получив в дар многие земли, мечтал о создании своего ганнибаловского «парадиза» — родового гнезда, которое было бы совсем не хуже, чем у представителей старой родовой знати. Ему хотелось еще при своей жизни устроить имение так, чтобы каждый сын владел отдельным «усадищем»; так, Петровское он мыслил после своей смерти оставить Петру Ивановское — Ивану, Генварское — Януарию (Осипу), Воскресенское — Исааку (родился в день «святого воскресения»).
Какие же постройки возвел в Петровском Абрам Петрович? На межевом плане 1786 года показано одиннадцать сооружений. Центральное из них — большой, замкнутый с четырех сторон прямоугольный двор. К нему вплотную примыкает другой замкнутый двор, в центре которого показано небольшое квадратное сооружение. Через дорогу, в сторону речки Кучановки, расположены еще два довольно крупных продолговатых здания. В сторону Сороти стоят еще пять зданий, из них два больших, длинных; дальше расположен какой-то закрытый двор. Никаких следов парка на плане нет. Но к усадьбе примыкает не пустыня, а рощи, лес, луга и нивы… На дороге через речку Кучановку хорошо видны мост на плотине и огромный пруд с извилистыми берегами. Рисунок пруда очень своеобразен и чем-то напоминает сказочное «чудо-юдо рыбу-кит». Что это не естественное озеро, а пруд, говорит плотина и еще одна любопытная деталь — довольно большой, четкой овальной формы островок. От берега со стороны усадьбы к острову ведет узенький пешеходный мостик. В центре острова показано какое-то сооружение, возможно, павильон-беседка «эрмитаж», что по-русски значит «уединение», или традиционный для той эпохи «остров уединения».
Сегодня плотины, нет, пруд заглох, но очертания его Заметны, а островок торчит из болота как странный курган…
Есть на плане в центральной части усадьбы еще один пруд, четкой прямоугольной формы. Он существует и сейчас. Обследовавшие его ученые-гидрологи датируют сооружение не концом, а первой половиной XVIII река.
Что же могло находиться в зданиях, показанных на межевом плане 1786 года? Согласно всем тогдашним помещичьим традициям, во всякой загородной усадьбе должен был находиться прежде всего господский дом и если не большие хоромы, то хотя бы «заезжая Господская светлица», как то рекомендовал Петр I своим приближенным. Рядом с домом совершенно необходимыми сооружениями считались: баня, поварня (кухня), людская, амбары, конюшня, сарай, птичник, скотный двор и проч. Несомненно, что часть этих построек, возведенных Абрамом Петровичем, была сохранена его сыном, когда тот производил реконструкцию усадьбы в конце века. Создавая свою усадьбу, Абрам Петрович, по-видимому, не успел свершить всего, заду манного. Парк он только замыслил, а построил уже Петр Абрамович. И построил его не так, как это было модным для конца XVIII века, в стиле английского пейзажного парка, а в стиле старомодном — характерном для первой половины XVIII века — французском, регулярном.
Когда историк не находит ответа в книжных источниках, — он обращается к архивным документам. Если же и в них он не находит ответа, он обращается к земле. Земля — великолепное хранилище прошлого. Археологические раскопки, часто позволяют нам яснее видеть и понять то, что не удается прочесть в книге или рукописи. Никто, конечно, не может сказать заранее, что будет найдено на месте раскопок. Но нельзя искать и вслепую. Мы организовали раскопки в Петровском, будучи уверены в том, что земля сохранила следы деятельности Абрама Петровича, и мы не ошиблись в своей уверенности.
Раскопки в Петровском производились дважды. Первый раз, летом 1952 года, нам удалось обнаружить скрытый в земле почти целиком сохранившийся фундамент дома Петра Абрамовича, что дало возможность составить план исчезнувшего здания. Было найдено много фрагментов бытовых вещей, в основном второй половины XIX века и незначительное количество — начала века.
Вторая раскопка была произведена в 1971 году при участии бригады студентов-строителей Московского университета. Прежде чем начать раскопки, я еще раз хорошо просмотрел немногие старинные фотографий Петровского, сделанные в начале нашего столетий А. Красусским и Е. Сафоновой. На одной из этих фотографий («Вид пруда на усадьбе») я заметил на втором плане снимка дом, формы которого довольно, необычны для архитектуры конца XVIII века. Дом квадратный в плане, двухэтажный: первый этаж его каменный, верхний — деревянный, рубленый, стены обшиты досками. Вокруг верхнего этажа по всему периметру его балкон («обходная галерея»), по краям его — белая деревянная точеная балюстрада. Кровля на четыре ската, крыта гонтом в три ряда. Края кровли опоясывает резное украшение в виде цветочной гирлянды. В каждой стене по нескольку больших окон с резными наличниками. Оконные рамы в мелкий косой переплет стекла, не обычные, распахивающиеся по сторонам, а так называемые голландские, каждая из двух створок поднимается вверх. Кровлю венчает невысокая, довольно причудливой формы башенка — бельведер, с полуциркульными проемами с каждой стороны. В дом ведет крылечко, в центре которого видно оконце.
