Индейцы ликовали. Им было хорошо видно, как стая «великоголовых» уводит неизвестно куда лодку с бледнолицым.

Не обманул Эхмосква: по душе пришлась кашалотам его музыка!..

Индейцы повернули байдары к берегу. Праздник потлач разгорелся с новой силой. Об одном только сожалели квакиутль: не догадались заставить бледнолицего изготовить еще одну волшебную дудку.

Но в разгар праздника одному из старейшин пришла мудрая идея: раз приезжий шаман такой умный, пусть сам сделает такой же музыкальный инструмент. А не сможет — четырнадцать надрезов и… Океан всегда рядом…

Яростно запричитал шаман, принялся угрожать, когда услышал решение старейшин. Но вынужден был повиноваться.

Конечно, ничего у него не получилось. Изготовленная им дудка вообще не издавала никаких звуков. Наказывать шамана из чужого племени, да еще явившегося на праздник потлач, индейцы не решились. Отпустили его восвояси, с миром. А себе оставили непригодную для игры дудку.

Хранилась она у ванкуверских квакиатль аж до середины XX века. К тому времени это племя оказалось в резервации. Многие индейцы забросили промысел тюленей и рыбы и трудились чернорабочими на консервных заводах Ванкувера. Некоторые из них рассказывали приезжим на острове историю и предания своего народа. Иногда упоминали и русского, прозванного «Эхмосква». Правда, о его судьбе после пленения кашалотами у рассказчиков были противоречивые версии. Одни говорили, что бледнолицый музыкант навсегда остался в стае «великоголовых» и до сих пор бороздит с ними океан, другие утверждали, что его отпустили на берег, и он до конца своих дней обитал в местности, где возник город Сиэтл.

В Русской Америке моржей добывали не так много, как сивучей, каланов, котиков. И все же этот могучий зверь играл важную роль в жизни колонистов, эскимосов и алеутов.

В «Историческом обозрении образования Российско-Американской Компании», изданной в 1863 году, Петр Тихменев писал: «Моржовый зуб или моржовые клыки промышляются в настоящее время преимущественно на берегах залива Моллера (на северной стороне полуострова Аляска), где находятся значительнейшие, против других мест, лежбища этих животных. Некоторое количество клыков также приобретается от жителей прибрежного залива Бристоль (севернее полуострова Аляска). Плата туземцам за моржовый зуб увеличена ныне почти вдвое против прежних лет».

Русские, эскимосы, чукчи и алеуты добывали этого морского зверя для собственного пропитания и для ездовых собак. Кожа моржа шла на изготовление байдар, обуви, одежды, на строительство яранг, а из бивней вырезались рукоятки ножей, скульптуры, обереги, идолы северных народов.

Шаманы и знахари из толченого моржового клыка приготавливали различные снадобья. Но секрет его хранили от белых пришельцев. Для заживления ран и от простуды жители Русской Америки использовали жир этого морского зверя.

В справочной литературе говорится, что длина тела моржа самца иногда доходит до 5 метров, а вес — до 2 тонн. Толщина кожи достигает 5 сантиметров. Клыки верхней челюсти у моржей, превращенные в бивни, порой вырастают до 80 сантиметров.

Такому зверю без труда удается перевернуть лодку с охотниками или пробить обшивку небольшого судна. Поэтому их добыча была опасным занятием.

Даже матерые белые медведи нападают лишь на молодых моржей.

Эти, на первый взгляд, неповоротливые звери считаются самыми крупными животными отряда ластоногих.

Большую часть времени они проводят на льдах. В случае опасности моржи ныряют в воду и поднимают громкий рев. Нередко матерые самцы кидаются в атаку на источник угрозы. В ярости их трудно остановить даже ружейными выстрелами.

Обычно моржи питаются в основном рыбой и моллюсками. Пищу они, как правило, достают со дна.

У жителей Аляски и северных тихоокеанских островов во времена Русской Америки существовало поверье: надо опасаться и избегать встреч с моржом, у которого не два, как обычно, клыка, а три или более.

Существуют ли на самом деле такие особи? В справочнике «Млекопитающие Советского Союза» (1976 г.) есть упоминание: «Известны случаи находок более одной пары клыков. У моржа, добытого приблизительно в 1915 г., было по 2 хорошо развитых клыка с каждой стороны, все они имели почти нормальную длину. Клыки правой стороны росли параллельно друг другу, левые были перекручены между собой…

Описано 4 черепа (моржей), имевших по 3 клыка, и 5 черепов с 5 клыками».

Далее в этом справочнике говорится, что среди моржей встречаются хищники, которые питаются тюленями, а иногда и птицами: «Существует две категории хищных моржей — одни питаются несвойственной им пищей случайно, когда нет беспозвоночных или они почему-либо недоступны, другие хищничают постоянно. Последние имеют длинные тонкие остроконечные клыки; это одиночные самцы…»

Туземцы рассказывали поселенцам Русской Америки, что такие моржи — мстители-убийцы. Они как бы приговорены стадом сородичей расправляться с теми, кто уничтожал моржей.

Убийцы ведут одиночный образ жизни и лишь изредка появляются среди сородичей. От них «веет смертью», поэтому другие животные стараются держаться подальше от мстителей.

В давние времена охотники Чукотского полуострова и Аляски, завидев моржа с тремя и более клыками, прекращали промысел и уплывали прочь.

Считалось, у таких зверей кровь настолько горячая, что под ними таял лед. Поэтому в преданиях столь необычных моржей иногда называли «Кипящая кровь — безжалостный трезубец».

В первые годы существования Российско-американской компании в заливе Кускокуим на Аляске располагалось огромное лежбище моржей. На нем собиралось несколько тысяч зверей. Как и на других лежбищах, здесь происходило постоянное движение. Одни моржи выходили из воды и выбирали удобное место на берегу, другие покидали сушу. Молодые занимали места поближе к воде, матерые самцы располагались подальше от береговой кромки.

Жители Аляски и островов Берингова моря, промышлявшие в заливе Кускокуим, по-особому относились к этому лежбищу. Здесь не забивали моржей, а лишь собирали клыки мертвых животных. Туши умерших от старости, болезней или ран моржей на Кускокуимском лежбище не использовали, а стаскивали в воду. Русским колонистам туземцы объясняли, что поступают так, поскольку здесь чаще, чем в других местах, рождаются звери с тремя и более клыками.

Кускокуимское лежбище алеуты и эскимосы называли «Черным берегом». По преданию, именно тут люди совершили первое в истории убийство моржа. Когда-то этот зверь дружил с человеком, помогал ему в охоте и на рыбалке, предсказывал погоду и нередко спасал в море.

Но как-то в голодную пору люди убили доверчивое животное. От такого подлого поступка в том месте даже растаял лед, а сам берег сделался черным. Племя, убившее первого моржа, вскоре вымерло от неизвестной болезни. А на «Черном берегу» появилось лежбище.

С интересом слушали русские промысловики предания туземцев, а сами нередко поступали, как им заблагорассудится.

В первые годы XIX века нагрянули они в Кускокуимский залив, и началась безоглядная бойня. Убивали и детенышей, и матерых моржей. С корабля били по лежбищу картечью, а на берегу промысловики закалывали зверей пиками. Большинство животных не погибали на месте. Раненные и увечные, они кидались в море. Лежбище вскоре залилось кровью, а прибрежная полоска воды стала красной. Над участком суши, где беззаботно обитали когда-то моржи, от их туш поднялся зловещий пар. Рев, стон, хрипы гибнущих животных разносились на несколько миль.