Иные «английские» привычки прямо-таки тюркские. Особенно их любимое похлопывание по плечу. Без этого тюрк не тюрк.
А знают ли забывчивые англичане, что их старинная игра в поло (с клюшками на лошадях) тоже зародилась на Алтае задолго до Великого переселения народов? Только там играли не деревянным шаром, а головой врага, завернутой в кожаный мешок. То была торжественная игра Победы.
Нет, кровь кипчаков не остыла в холодных жилах англичан. Ее сполна выдают внешность и поведение этих людей: умеют разгорячить себя. Понимают толк в боксе или просто в драке.
Даже чай пьют по-прежнему – с молоком, как пастухи на привале, потому что только так пили чай их предки. Любят коней и скачки, потому что без коней и скачек нет кипчака. Они гоняют в своей Англии лис и оленей, так охотились тюрки – верхом на коне, а по-другому не умели и не желали. Прекрасно знают англичане и соколиную охоту… Откуда все это в жителях заброшенного Альбиона? Окраины Римской империи?
Интересный народ: берегут традиции, не понимая, что традиции – это осколки их прежней культуры. Той, которая забыта! Вернее, которую велено забыть!
Например, до последнего хранили свои старинные денежные знаки и монеты. Их «запутанные» деньги, вызывавшие пересуды, – тоже отзвук степной эпохи. Так, английский «шиллинг» произошел от тюркского «шелег» – «неходячая монета», в нем тоже двенадцать мелких или ходячих монет. «Пенс» – от «пенег», то есть «мелкая монета». Ну и конечно, сам «стерлинг», эта денежная весовая единица у тюрков называлась «сытыр», «сытырлиг» и тоже равнялась двадцати шелегам… Все в точности и у англичан.
Сходство тюркского «манат» и английского «мани» лишь усиливает это наблюдение. И то и другое – «деньги».
У себя в парламенте англичане – уже столько веков – держат мешок с овечьей шерстью. Тот самый, что у кипчаков был символом власти. В Великой Степи на нем сидели избранные судьи! Ходят во фраках и не знают, что фраки – с Алтая.
А соседи англичан – шотландцы, те, которые носят юбки и наслаждаются унылой волынкой, ведут иной быт, ничего «тюркского» они терпеть не могут. Потому что им это чуждо. И другой народ Великобритании, уэльсцы, которых сами англичане так и называют «чужими», тоже не приняли «тюркского»… У них иное веселье – слишком скучное для настоящего тюрка.
Английские кипчаки ходят теперь важными и самонадеянными, как индюки, забыв, чему учили их предков на Алтае. «Не надевай чужих штанов, – говорили им, – в них не спрячешься»… Это была народная мудрость!
Монахи-бенедиктинцы одели-таки англичан в чужие штаны, но не спрятали их. Не сделали новым народом.
Предводитель монахов – Августин в 597 году стал первым английским епископом. С папской руки в Англии утвердилась власть Церкви. В числе католиков первой стояла знать. А четвертое – пятое ее поколение уже с отвращением смотрело на своих «диких» предков… Все повторилось в точности, как у лангобардов и бургундов!
Монахи высадились на острове Тан у Кентского побережья. И пошли к королю, зная, что его жена до замужества тайно стала католичкой. Она и приютила монахов. Вскоре Этельберт, еще не король, но уже и не хан, принял католичество, а вслед за ним – его подданные.
Они с той поры исполняли волю Папы Римского – «наместника Христа на Земле». Правда, иные англичане из упрямства ставили в храмах два алтаря – один для Тенгри, второй – для Христа. Но это уже ничего не решало: душа народа была продана.
А спор о том, чей алтарь лучше, длился недолго, он решился в 663 году. Римляне вновь перехитрили, пообещав доверчивым англичанам ключи от Неба, если в их храмах останется один алтарь. И он остался. Англия стала христианской.
Но двоеверие все равно сохранилось, оно – норма, которая отличает Англиканскую церковь до сих пор: католичество – темная тень ее прошлого.
Несмываемая печать.
Ислам
Высшая награда у католиков – орден Святого Григория. Он копия орденов Древнего Алтая. Тот же знак Тенгри… Символично? Конечно. Как символично и то, что Греко-Римская церковь, сохраняя у себя старое, алтайское, уничтожала память о нем. Не только в Англии – всюду.
Потому что старая вера мешала управлять народами.
И Римский Папа, и византийский патриарх шли на все для достижения своих целей. Они втаптывали в грязь все тюркское, духовное и придумывали свое, языческое. Например, в церквах откуда-то появились вещи Христа, мощи его последователей. И люди стали молиться на эти предметы. Такая «религия» уже не отличалась от язычества.
Августин Кентерберийский, бенедиктинский монах, первый архиепископ Кентерберийский
Едва ли не каждая церковь получила реликвию.
Порой доходило до абсурда: в церквах хранился десяток голов Иоанна Крестителя… Один винодел, узнав, что вино в его подвалах скисло, собрал по капле из каждого кувшина в один и поставил его около мощей святого Стефана. На другой день к вину вернулся вкус. Родилось «чудо» о святом Стефане.
Язычники в одежде пастырей хозяйничали всюду…
Вера, что родилась в IV веке на Кавказе, забывалась, отходила на задний план, как и все тюркское. Ее меняли. Европейцы по велению Церкви назвались христианами, но общего у них было мало. Разногласия оставались. Средневековая Европа бурлила, как в жерле вулкана. Тюркское, римское, греческое, кельтское – все смешивалось и плавилось, чтобы вылиться и застыть остекленевшей лавой.
Застыть на века!
…Иначе было на Ближнем Востоке. Там Церковь тоже искала себя, свое лицо и власть. Но не в язычестве, а в философии – в поиске смысла жизни. Образ Тенгри сиял на небосклоне, его не заслоняли идолы.
А любой поиск, как известно, приносит плоды. Плодом свободной мысли Востока стало явление, которое вошло в историю человечества коротким и мощным словом ислам – учение, данное Всевышним.
Узнали о нем в Аравии, в то самое время, когда Папа Римский Григорий Великий повел отчаянную атаку на лангобардов. В 609 году аравитянину Мухаммеду явились божественные откровения, их потом признали новым учением, а его самого – Пророком.
К сожалению, о Пророке известно совсем мало. Почти ничего достоверного не сохранилось. Его жизнь – легенда, сложенная из слов и образов. Наука не в силах подтвердить или опровергнуть их… Значит, все вполне могло быть именно так.
Мухаммед был неграмотным, в юности он ходил с караванами по пустыне, потом вел торговые дела одной вдовы, на которой женился. Однажды он услышал далекие голоса и удивился им.
Три года являлись ему откровения, и он рассказал о них. Но в городе Мекке его даже недослушали: люди не увидели смысла в новой религии. Ее молитвы показались им несносными, а отдача десятой доли доходов – вопиющей несправедливостью. Горожан устраивало язычество.
Увы, религия не возникает после божественного откровения. Общество само определяет, быть вере или нет. И какой ей быть.
Мухаммеда признали лишь близкие, они и создали общину. Община росла медленно. Едва ли в ней было сто мусульман и через десять лет…
Ныне ислам исповедуют сотни миллионов людей. Целые страны. Интерес к нему огромен. И все отмечают загадочность его рождения: неграмотные погонщики верблюдов придумали учение, которому в философском мире нет равных. Возможно ли такое?
Здесь явно какая-то тайна, ответ на которую может дать только Коран.
Страница Корана. Куфическое письмо. VIII в.
Коран – это бесценное сокровище ислама, книга проповедей и назиданий Пророка. Главный закон мусульман. Его законченный текст появился на рубеже VI–VIII веков, почти через пятьдесят лет после смерти самого Мухаммеда. Как и ислам, он вызревал положенное время: ведь учение не рождается в одночасье. Так устроен мир, в котором властвуют Дух и Время.