В 1983 году она ложится на обследование, и врачи находят у нее рак желудка. Другая бы женщина на ее месте предалась отчаянию, испытала бы шок. Но не такая была Беата. Она соглашается на операцию. Желудок вырезают. Его заменяют остатками кишки. У нее строжайшая диета, надо беречь себя, а она в 75 лет сдает экзамен на водолаза. У нее вырезают другие злокачественные образования. Ей надо лежать, отдыхать. Но не такой у нее характер. Беату снова обуревают новые идеи, новые планы. Она занята новым проектом, она на пути к осуществлению еще одной давней мечты — в 1996 году открывает в Берлине музей эротики Беаты Узе. Это было ее последнее детище.

Беата Узе — «порногенерал»

Когда в 1989 года Беате исполнилось семьдесят лет, один депутат бундестага от партии христианских демократов выступил с предложением о вручении ей государственной награды. За что? За «освобождение сексуальности от табу», за выход эротики из подполья. Было над чем поразмышлять. Мнения, как всегда, разделились. Победило мужское большинство. И ее вклад в сексуальное просвещение немецкой нации, вклад в развитие секс-индустрии был отмечен. В том же 1989 году ее наградили федеральным крестом за заслуги. Смягчились и нравы жителей Фленсбурга. В 1999 году она стала почетным его жителем. Конец у этой необычной женщины оказался более чем банален. Она простудилась, подхватила воспаление легких. С постели встать уже не могла. Сказались все-таки перенесенные операции, ослабившие ее организм. И эта не очень-то опасная болезнь после всех перенесенных неожиданно свела ее в могилу. Она умерла в 2001 году.

Роста среднего, в лице ничего выдающегося. Голос к тому же скрипучий, старческий. Да, на носу квадратные очки. На плакатах он застыл молодым, со слащавой улыбкой на губах. Его портреты красовались на афишных тумбах, в витринах магазинов, к празднику пестрели в толпах демонстрантов. Правда, последние годы генерального секретаря на руках уже не носили. Эта практика отпала.

Потому что последние годы его правления были просто провальными. В стране почти свободное хождение получила западная марка, восточная марка теряла свою покупательную способность. Из страны убегали все больше высококлассных специалистов. Обычные туристы ГДР, попав за рубеж, тотчас отыскивали посольства ФРГ и просили о политическом убежище. Мы ваши, мы немцы, согласны на любую работу, лишь бы не возвращаться. Уровень населения — с 17 миллионов в 1949 году снизился до 16 миллионов в 1989 году. В народе над ним не стеснялись смеяться, передразнивали его визгливый голос, рассказывали анекдоты. Но старевший генеральный секретарь ЦК СЕПГ, глава ГДР Эрих Хонеккер, родившийся в далеком 1912 году, не хотел понимать, что к концу двадцатого века срок его деятельности как главы партии и государства истек давно и окончательно. Он категорически с этим не соглашался. Он был против перемен в политической, экономической и культурной жизни своей страны — Германской Демократической Республики. Не хотел ничего слушать о сближении с Федеративной Республикой Германия. И отчаянно сопротивлялся всяким «перестройкам» с востока, не очень жаловал высказывания Михаила Горбачева. Запретил распространение советского журнала «Спутник». И Советский Союз, свою опору и поддержку, стал подозревать в подстрекательстве и ущемлении власти. Он возбуждал в народе неудовольствие и желание избавиться от него самым решительным образом. Но…

Эрих Хонеккер

По-прежнему темно-синие «Вольво», изготовленные в Швеции по спецзаказу, подвозили старца демагога к парадному входу ЦК СЕПГ — фрагменту бывшего кайзеровского дворца на площади Маркса-Энгельса. В 1918 году с балкона этого, когда-то красно-золотого дворца, с завитушками в стиле французского барокко, возбуждал толпу своими пролетарскими лозунгами Карл Либкнехт. Говорил о величии начавшейся революции, о ее перерастании в социалистическую. Ура!!!

Но массы ему не очень поверили. Либкнехта убили, и история покатилась в буржуазном направлении. Другой, еще больший демагог, величавший себя фюрером всей Германии, подхватил историю и повернул ее в свое, националистическое русло. Получился полный крах. После бомбежек 1945 года от кайзеровского дворца осталась одна стена с этим балконом. Ее не стали убирать. Фрагмент, по мысли новых идеологов-пропагандистов, должен был символизировать преемственность идей социалистической революции. Для подкрепления этой идеи к фрагменту стены с балконом пристроили свой бесхитростный квадратно-бетонный партийный дворец. Туда вселилось партийное руководство. Вначале Вильгельм Пик и Отто Гротгеволь, их сменил Вальтер Ульбрихт, а его отправил на заслуженный покой Эрих Хонеккер. И с 1971 года по 1989 год — без перерыва, изо дня в день отдавал все силы строительству первого на немецкой земле социалистического государства. И тоже ничего путного из этого не вышло…

Часовые отдавали ему честь, шаркавший генсек на лифте поднимался к себе в кабинет. Бесконечной вереницей между этажами продолжали двигаться лифты без дверей, прозванные почему-то на итальянский манер «патер ностра», по ковру скользили референты с папками. Партийцы по демократической традиции называли друг друга на «ты». Все как всегда. В своем кабинете под портретами Маркса — Энгельса восседал Эрих Хонеккер и ждал доклада от членов Политбюро… Телевидение ГДР изо дня в день демонстрировало его в кругу таких же, как и он, постаревших и поседевших членов Политбюро, которые дрожащими руками брали из бархатной коробочки ордена и медали, цепляли их на пиджаки, целовали по-брежневски друг друга и клялись друг другу в верности делу марксизма-ленинизма и строительства социализма.

Он не был богатым человеком. Он ничего не крал и ничего особенного не накопил. У него не было никакой недвижимой собственности. Аскет по натуре, привык довольствоваться малым. Принципы обобществления для него были важнее самой жизни. Вот их он и проводил в жизнь. Заставлял всех жителей ГДР придерживаться этих самых партийных принципов. А настоящая жизнь проходила мимо. Конечно, его нельзя сравнивать с такими убогими и примитивными личностями типа диктатора Чаушеску. После Вальтера Ульбрихта он был прогрессивный, мыслящий партийный функционер. Но, увы, со временем законсервировался, стал заложником собственной идеологии и превратился в простой тормоз.

Эрих Хонеккер родился 25 августа 1912 г. в Нойкирхене, земля Саар, в семье шахтера Рурского угольного бассейна. Отец был членом социал-демократической партии, а после образования коммунистической партии стал коммунистом. Естественно, сыр пошел по стопам отца. В 10 лет он активный член детской коммунистической организации: участвовал в митингах, распространял прокламации, собирал пожертвования бастующим шахтерам, голодающему населению Советской России. После окончания школы учился кровельному делу. В 17 лет он уже настоящий коммунист, борец за правое дело. Через год его направляют в Москву на курсы Коминтерна. Там вместе с чехами, словаками и поляками он учился партийному делу, осваивал производство — работал сварщиком на заводе, в составе интернационального отряда строил Магнитку. Он видел как проводилась сталинская коллективизация, как осуществляли борьбу с кулачеством. Вернувшись из Москвы, молодой Хонеккер становится профессиональным партработником.

Но с приходом к власти лидера нацистов Адольфа Гитлера пришлось уйти в подполье. В декабре 1935 года гестапо вышло на след подпольщиков и арестовало почти весь партийный штаб, включая и Хонеккера. Приговор оказался суровым — 10 лет каторжной тюрьмы. С 1943 года в составе тюремных бригад Хонеккер работал в Берлине на расчистке завалов после бомбардировок американской и британской авиации. В марте 1945 года совершил побег, прятался от гестапо в квартире надзирательницы женской тюрьмы Лотты Грунд, на которой женился в конце войны, скрыв некоторые обстоятельства ее биографии. Да и сам он помалкивал о том, что ему, чтобы выжить в тюремных условиях, приходилось порой сдавать своих товарищей. Он стучал. По-немецки «пел». Но об этом стало известно уже гораздо позже и по понятным причинам замалчивалось. Хонеккер возглавил работу с молодежью в советской зоне оккупации. И вновь его направляют в Москву на учебу — на этот раз в Высшую партийную школу. После возвращения Эрих занялся партийной работой, активно участвовал в строительстве первого социалистического государства на-немецкой земле — Шлет руководил немецким комсомолом, в 1958 году стал членом Политбюро и секретарем ЦК СЕПГ по вопросам безопасности, налаживал службу тайной полиции — Штази. Основная его забота — не допустить массового ухода людей в Западную Германию. Начиная с 1949-го по 1961 год из ГДР бежали 2,7 млн человек. Во время XXII съезда КПСС первый секретарь СЕПГ Вальтер Ульбрихт предложил Хрущеву захватить Западный Берлин… с помощью советских танков. Никита Сергеевич, который еще не совсем выжил из ума, не под дался на авантюру. Был изложен второй план — отгородиться от Западного Берлина каменной стеной. Этот план оказался приемлемым. И Хонеккер, как секретарь ЦК по вопросам безопасности, лично руководил возведением стены. Построили ее очень быстро, буквально в считаные дни. Короче, к концу августа 1961 года Западный Берлин оказался в кольце. Все входы и выходы были перекрыты. И тогда он отдал приказ — открывать огонь по перебежчикам. С 1961 года по 1989-й были застрелены свыше 200 человек. И все последующие годы своей власти Хонеккер не уставал повторять: «Стена простоит еще сто лет, пока не будут устранены причины, обусловившие ее возведение». Выстрелы не прекращались…