На этом малозначительном факте едва ли стоило заострять внимание, если бы не один нюанс. Современные дизайнеры, понимая, что интерес берлинцев к чужой истории, к экспозиции музея угасает и его надо чем-то воспламенить, начали с обновления облика древнеегипетской царицы, причем сделали это своеобразным способом. Для пробы они дополнили бюст египтянки недостающим у нее… обнаженным женским телом. Приставили бронзовое туловище, посмотрели и удовлетворились. У бюста появилось продолжение, разве это не чудо? Открыли двери музея для посетителей. Что-то они скажут, какое будет у них мнение? И образовались многотысячные очереди. Всем хотелось взглянуть на новоявленное чудо. Но после осмотра мнения посетителей кардинально разделились. Это варварское деяние, кощунство, восклицали одни. Другие не соглашались, считали, что это вроде как акт современного искусства, попытка сделать наглядным то, что скрывали время и история. А третьи просто хихикали, чему-то радовались, потупив взоры. Расчет дизайнеров полностью оправдался, шум поднялся немалый. Более того, он выплеснулся за пределы столицы и всей Германии. У большинства заграничных специалистов-египтологов и почитателей экзотики этот акт вызвал шок. Зачем обнажать то, чего никто никогда не видел и никогда не увидит, зачем представлять реальным, осязаемым женское тело, которое никогда не принадлежало египетской царице? И почему не прикрыть ее одеянием, соответствующим времени? Конечно, нашлись и почитатели, которым обнаженная Нефертити очень понравилась и ее новое экспериментальное оформление вызвало восторг. В Каире же подобная акция, понятно, моментально произвела эффект взорвавшейся бомбы. У арабов поголовно абсолютно отрицательная реакция. Кто позволил?! Как такое могло случиться?! Поставить все на свое прежнее место, никаких отклонений от оригинала! И пронеслась буря протеста, возмущения, вплоть до требования — немедленно вернуть национальное сокровище на его истинную родину. Пока продолжается спор, пока идет предъявление доказательств, как бы перетягивание каната то в одну сторону, то в другую, на Остров музеев приходят сегодня тысячи берлинцев, гостей столицы Германии. Они внимательнее, чем прежде, рассматривают бюст Нефертити и… приделанное к ней обнаженное женское туловище. Совпадает, не совпадает? Красивее стала или нет? Не будем приводить те возгласы и замечания, которые высказываются по этому поводу, не в них суть. Дело в другом: а вдруг случится непредвиденное и властям Берлина придется пойти на уступки требованиям Каира? И что тогда? Ведь египтяне уже давно, с 1933 года, ведут тяжбу за возвращение национальной реликвии к себе на родину. И если третейский суд примет их доводы, то… То тогда вселенский скандал и известная египетская красавица должна будет покинуть насиженные места в Берлине. И вернется на свою первоначальную родину. Понятно, что отправится без навязанного ей дизайнерами чужеродного тела. В Египте бюст встретят с царскими почестями. Его там давно ждут. Нам же остается внимательнее присмотреться к облику Нефертити и проследить тот путь, которой совершила она ранее, когда свыше ста лет назад берлинские археологи, по сути, тайно вывезли ее из Египта.
…Если вдоль реки Нила удалится на 300 километров южнее Каира, то можно попасть в небольшую арабскую деревню под названием «Эль Амарна». Те, кто с группой туристов бывал в этих местах, наверняка помнят скалы, пески, остатки фундаментов каких-то древних сооружений. Давным-давно, а точнее, за 1340 лет до рождения Иисуса Христа, на этом месте располагался древний египетский царский город Ахетатон. Как жили древние египтяне, кто ими правил, мы никогда бы не узнали, если бы не поисковые партии. В начале зимы 1912 года берлинский археолог Людвиг Борхардт вместе с участниками экспедиции приступил к раскопкам остатков фундамента одного жилища. И неожиданно рабочие наткнулись на помещения, которые напоминали скульптурную мастерскую. Их взору представились незавершенные бюсты людей, статуи мужчин, женщин, гипсовые маски. Рядом валялись поделочные камни, из которых ваялись все эти модели. Раскопки продолжились более интенсивно, и вскоре рабочие наткнулись на остатки ларца с надписью: «Хвалимый царем начальник работ скульптор Тутмос». Стало совершенно очевидно, что так звали начальника скульптурной мастерской, главного скульптора Ахетатона, произведения которого получили одобрение царя. Дальнейшие раскопки производились теперь с особой тщательностью. Ученые понимали, что они могли наткнуться на скульптуры людей именитых, может быть, самих царей. Их предположения оправдались.
Остров музеев
Шестого декабря 1912 года археологи попросили Борхардта срочно вернуться на место раскопок. В стене они обнаружили какую-то скульптуру. Для ее извлечения инструменты уже не понадобились. Только руками, только кончиками пальцев. И вот спустя несколько часов на свет явился небольшой, всего 48 сантиметров в длину, бюст неизвестной женщины. Раскрашенный скульптурный портрет из известняка представлял, очевидно, царицу в натуральную величину. На голове синий убор — парик вроде короны. Облик женщины поражал какой-то необыкновенной, неземной красотой, у нее были тонко очерченный рот, прямой нос, миндалевидные глаза. Левый глаз почему-то отсутствовал. А в правом имелась вставка из горного хрусталя со зрачком из черного дерева. На лбу когда-то находился урей — священная змея, считавшаяся в Египте символом царской власти. Археолог Борхардт прекрасно понял, какую находку ему удалось отыскать. В своем дневнике он сделал такую краткую запись: «Это невозможно описать, это надо видеть».
Очищенный от нескольких слоев гипса, специальной «упаковки» для сохранности, бюст произвел ошеломляющее впечатление на специалистов. Он служил, вероятно, долгое время моделью, с помощью которой скульптор Тутмос изготовлял другие скульптурные изваяния царицы. На этом основании ученые сделали вывод, что популярность в народе Нефертити была очень высока. Об этом же свидетельствовали и другие данные раскопок.
И вот что удалось выяснить археологам. Нефертити родилась и выросла в Фивах (не путать с древнегреческим городом Фивы в Беотии). Это был один из крупнейших городов и художественных центров Древнего Египта. На его месте сегодня находятся два других египетских города, Карнаке и Луксор, с грандиозными древними храмовыми ансамблями богов. Роскошные дворцы, виллы, усадьбы, сады, искусственные озера — в таком великолепном окружении проходили детство и юность Нефертити. Вполне можно предположить, что по бокам аллей города росли финиковые пальмы, зеленели тамариски, сикоморы. Сами аллеи были выложены тесаным камнем, бирюзово-зеленые фаянсовые плитки обрамляли оконные проемы богатых домов. Египет находился в пике своего расцвета. Родители Нефертити были зажиточные египтяне, имели доступ во дворец фараона, так как, очевидно, находились в родственной связи с ним. Жилось ей, безусловно, очень неплохо. Город Фивы пожинал плоды своего царского величия, сюда из Палестины везли сосуды с вином, рулоны кожи, столь любимый египтянами лазурит, произведения разных ремесел. Из далеких областей Африки шли караваны, нагруженные слоновой костью, черным деревом, благовониями и золотом. Этого золота было так много, что его использовали не только для женских украшений, но и для оформления многих дворцовых помещений. В обиходе были тончайшие ткани из гофрированного льна, пышные, потрясающие своим разнообразием парики, богатые украшения и дорогие умащения.
Когда Нефертити исполнилось девятнадцать лет, ее выдали замуж за царя Аменхотепа IV. По данным современных ученых, вполне возможно, она была его сводной сестрой. Состоялась роскошная свадьба, на которой присутствовали и жившие в то время родители фараона-«солнце» Аменхотеп III и его «великая царская супруга» Тейе, отличавшаяся умом и властностью.
Вместе со своим супругом Нефертити правила Египтом около 20 лет. Эти два десятилетия ознаменовались небывалым для всей древневосточной культуры религиозным преобразованием, сменились устои древнеегипетской сакральной традиции, оставившей очень неоднозначный след в истории страны: на смену культам богов предков волей царственной четы пришел новый государственный культ Атона — животворящего солнечного диска. Вместе с религиозным укладом исчезли и канонические правила древнеегипетского искусства. Пройдя через годы утрированного реализма, искусство времени Эхнатона и Нефертити родило те шедевры, которые были обнаружены в мастерских Ахетатона.
