Лили перевели в «Лорел три» — большой пансионат, расположенный по дороге, ведущей в Уотерфорд, и Джоди часто ее там навещала. Аннелизе же все больше погружалась в апатию. Она будто застыла на месте, не двигаясь вперед и не возвращаясь назад, замерла в печальном, вялом оцепенении, в слабом подобии жизни.

— Я знаю, это прозвучит банально, но посмотри, сколько вокруг зелени! — восхищенно воскликнула мама Джоди.

— Но городишко такой крохотный, Карен, — презрительно скривилась Лесли. — Джоди так его расписывала, я думала, Тамарин крупный город. А здесь всего-то парочка домов, не больше.

Джоди опустила глаза, не глядя на мать, она и так легко могла себе представить ее смущенный, мученический взгляд, в котором явственно читалось: «Прости, дорогая, но бедняжка Лесли так несчастна из-за Фила».

Пока Дэн вел автомобиль сквозь череду узких тамари неких улочек, Джоди старалась примириться с тем, что тете городок не понравился. Уж очень он отличался от привычных просторов Брисбена. Аккуратные домики на холмах так по-европейски, по-ирландски тесно жались друг к другу, зябко сбивались в кучу, чтобы согреться, защититься от ветра и дождя. А сейчас, под палящими лучами солнца, городок был похож на старинную изящную игрушку, здесь могла бы жить фея из волшебной сказки. Вдоль мощеных улиц тянулись ряды домов, построенных еще в начале девятнадцатого века, и среди них сразу бросался в глаза причудливый высокий особняк богатого торговца. Дальше, у самой бухты, к берегу лепились крошечные рыбацкие домишки, тесные, но хорошенькие, с водянисто-синими дверями.

Джоди успела полюбить Тамарин. Случайно найденная фотография Ратнари-Хауса неожиданно заставила ее взглянуть на этот городок другими глазами. Прежде она осторожно ступала по краю, не решаясь перешагнуть невидимую черту, а потом произошло сразу множество событий, и все вдруг изменилось. Джоди увидела Ратнари-Хаус, познакомилась с Аннелизе и Иззи, у бедной миссис Шанахан случился инсульт, и, сама того не замечая, Джоди оказалась тесно связана с множеством людей, ее жизнь вплелась в запутанный узор жизни города. У нее появились друзья, она привыкла к здешнему неторопливому течению времени и прониклась странным очарованием этого места. И если Лесли здесь не нравится, что ж, тем хуже для нее.

— Вот мы и приехали, — весело объявила Джоди, когда Дэн остановился у гостиницы «Харбор». Тамарин мог похвастать двумя гостиницами и целой кучей пансионов разного калибра, включая и те, где гостям предлагали лишь постель и горячий завтрак. Гостиница «Харбор» была, несомненно, лучшей в городе, хотя и сильно уступала отелю «Интерконтиненталь» в Сиднее, любимому отелю Лесли, как та уверяла.

Когда-то здесь проходила железнодорожная ветка, и гостиница носила название Тамаринской железнодорожной. Это было красивое здание, светлое, с высокими окнами и просторным вестибюлем, с двумя огромными колоннами, обрамлявшими вход, и множеством цветов в горшках на ступенях парадной лестницы.

Лесли окинула гостиницу суровым взглядом и поджала губы.

«Глупая корова», — сердито подумала Джоди.

Ей нравилась гостиница «Харбор» и ее чудесные интерьеры, смешение стиля Лоры Эшли[14] с мотивами «Старого Морехода»[15], мягкая мебель с цветочной обивкой и великое множество всевозможных морских диковин, развешанных везде и всюду, в том числе огромная яркая рыбина над камином в баре. Несмотря на прибитую к стене табличку, Дэн и Джоди до конца не верили, что это настоящая рыба, а не умело раскрашенная гипсовая копия. Рыба выглядела слишком жизнерадостной для несчастного морского создания, выловленного из воды с помощью сети или крюка.

Как только гостьи зарегистрировались, Лесли заявила, что хочет отправиться к себе в комнату и прилечь. Джоди и Карен обменялись быстрыми взглядами. Джоди с радостью посидела бы сейчас с матерью за чашкой кофе, ей не терпелось поговорить, но она понимала, что это невозможно: Карен, заботясь о сестре, не оставит Лесли одну, а Лесли скорее всего захочет осмотреть свою комнату, будет ныть, что она ожидала совсем другого, что никак не придет в себя после долгого перелета, да еще станет жаловаться, что Джоди затащила ее в какую-то дыру на задворках Вселенной, в Богом забытый городишко, где даже нет собственного аэропорта.

Отсутствие воздушного сообщения с Тамарином вызывало особое возмущение Лесли, поскольку именно этот вид транспорта она ценила выше всего.

Джоди мысленно представила себе тетю в салоне самолета и содрогнулась. Перелет из Австралии наверняка превратился в сущий кошмар, тетя Лесли без конца ворчала на несчастных стюардесс, которые «вечно все делают не так».

Джоди хмуро посмотрела на тетю. Последние две недели прошли в радостном предвкушении приезда мамы, но с каждой минутой, проведенной в обществе тети, восторг Джоди стремительно таял.

— Лесли, вы должны обязательно на это взглянуть. Я знаю, вы интересуетесь кораблями, — внезапно вмешался Дэн и потянул за собой тетю к стене, где в тяжелых рамах висело несколько больших картин с изображением старинных каравелл, входящих в гавань, очень похожую на тамаринскую.

«Милый Дэн, — подумала Джоди, — как же хорошо он меня изучил». Дэн отлично знал, как подчас бесит Джоди ее несносная тетка.

— Прости, родная, — прошептала мама, обнимая Джоди. — Лесли просто устала, завтра она будет как новенькая. Нам нужно хорошенько выспаться. Путешествие вконец нас измотало. Наверное, надо было переночевать в Гонконге, но жалко было терять время, мне не терпелось поскорее тебя обнять.

— Мне тоже дорога каждая минута, проведенная с тобой, мама. Ты права, Лесли нужно немного отдохнуть, и все будет в порядке, — ответила Джоди, подыгрывая матери, хотя обе отлично знали, что вздорный, сварливый характер Лесли не исправит никакой сон. — Я так рада, что ты здесь. Мы прекрасно проведем время, и я хочу познакомить тебя с моими новыми друзьями. Тебе непременно понравится Аннелизе. Она твоя ровесница.

— Это о ней ты мне рассказывала? Женщина, которую бросил муж? — спросила Карен. — Как она?

— Ничего. — Джоди нерешительно замолчала. — Держится она как будто неплохо, но кто знает… Будет хорошо, если тебе удастся ее разговорить. Может, с тобой она станет более откровенной. Мне кажется, она скорее храбрится, а на самом деле готова в любой момент сорваться. У меня такое чувство, будто я за нее в ответе.

— Ты у меня чудачка, — с нежностью сказала Карен. — Вечно ввязываешься в дела других людей и всех стараешься опекать.

Вернувшись домой на Делейни-стрит, Дэн уселся за кухонный стол и начал готовиться к завтрашним занятиям в школе, а Джоди укрылась в маленькой спальне, которую превратила в кабинет. Если бы мама приехала одна, она остановилась бы в доме дочери, в этой самой спальне, но Джоди не отважилась пригласить к себе и Лесли, ведь это означало бы лицезреть тетю ежедневно, утром, днем и вечером.

Джоди подсела к столу и принялась просматривать свои заметки о Ратнари-Хаусе и Тамарине. Она недавно закончила редактировать книгу о сказаниях и легендах Древнего Рима, работа требовала внимания, и записки о Ратнари-Хаусе пришлось на время отложить. Теперь книга была сдана, и Джоди собиралась посвятить все свободное время маме. Пока же она с удовольствием перебирала тетрадные листы, оживляя в памяти подробности своего исследования.

Нельзя сказать, что работа над книгой продвигалась быстро. Легче всего было найти материалы о Тамарине в годы войны, но на этом дело застопорилось. Сведения об усадьбе приходилось собирать по крохам. Временами Джоди казалось, что она ищет иголку в стоге сена.

Поначалу она думала, что восстановить историю усадьбы будет легко, ключ к разгадке валяется под ногами, нужно только нагнуться и подобрать его. Джоди воображала себя эдакой Нэнси Дрю[16], которая раскапывает информацию молниеносно без особых усилий. Но на деле все оказалось куда сложнее. Вместо горы материалов ей удалось раздобыть лишь отдельные разрозненные сведения о Ратнари-Хаусе в газетах и журналах, занесенные в электронный архив местной библиотеки.