Могвид дрожал, не отрывая взгляда от Мисилл. И вдруг что-то холодное ткнулось в его разгоряченную щеку. Он вскрикнул и упал на землю, вытянув руки в попытке защититься.

Над ним нависла большая темная туша. Пережив миг смертельного ужаса, Могвид узнал брата. Фардейл уселся, прижавшись к его коленям и вывалив длинный язык.

Поднявшись, Могвид легонько шлепнул брата ладонью.

— Кто там? — прозвучал строгий голос.

Мисилл.

В первый миг Могвид съежился, но потом все же вскочил на ноги.

— Это… Это всего лишь я! Я нашел Фардейла! — Он шагал, будто только что пришел. — Я думал, ты захочешь узнать…

Раздвинув ветки, он обнаружил, что Мисилл уже почти одета. Она кивнула ему, сверкнув глазами, а потом опять взялась за одежду.

— Рада тебя видеть, Фардейл!

Древесный волк зарычал в ответ и припал к ручью, лакая воду.

Могвид и Мисилл переглянулись. Они оба заметили, что Фардейл не поприветствовал их мысленно, как делал обычно. Он даже не попытался общаться по-си’луриански.

Вода все еще стекала с мокрой волчьей морды, когда Фардейл подбежал к кусту и задрал заднюю лапу. От горячей струи в ледяном воздухе валил пар.

И снова Мисилл посмотрела на Могвида, приподняв бровь. Тот, потрясенный, наблюдал за звериной повадкой брата. Справив нужду, волк принюхался, задрав морду, и рысцой потрусил к лагерю, привлеченный ароматом тушеного мяса из котелка над костром.

Мисилл натянула обтягивающие штаны.

— Фардейл близок к тому, чтобы стать обычным волком. Ты уверен, что у вас еще есть месяц до окончательного перерождения?

Могвид помнил собственные чувства, возникшие при виде голой воительницы. Он отчаянно вожделел ее как человек. Даже теперь оставалось только радоваться, что плащ скрывает очертания его тела, поскольку желание не ушло окончательно.

— Я… Я не знаю… Не знаю никого с проклятием, подобным нашему.

Женщина-оборотень тронула его за плечо, и Могвиду пришлось напрячься, чтобы скрыть дрожь.

— Если есть способ расколдовать вас, то мы его непременно найдем.

Кивнув, Могвид отодвинулся. Он смотрел на змейку, пока Мисилл просовывала руки в безрукавку. Несправедливо, что при помощи пака’голо она получила обратно свой дар перевоплощения. Ведь воительница добровольно приняла человеческий облик, а теперь ей дали еще одну попытку.

Змея, казалось, почувствовала его пристальный взгляд и подняла крошечную головку. Их глаза встретились. Язык пака’голо трепетал, ощупывая воздух между ними.

Могвид прикрыл глаза, вспомнив поток воска, в который обернулась плоть Мисилл. В тысячный раз он спрашивал себя — не кроется ли здесь, под самым носом, какая-нибудь подсказка, которая поможет ему избавиться от собственного проклятия? Старая целительница, Мама Фреда, утверждала, что змейка связана с Мисилл с тех пор, как та воскресла, связана только с ее душой. Но что будет, если связь тем или иным путем разорвать? И почему бы тогда не образовать новую связь?

Мисилл выпрямилась, одернула безрукавку.

— Надо возвращаться в лагерь.

Он кивнул, подождал, пока она полностью оденется, и пошел следом, глядя воительнице в спину.

Пока он шагал, новое желание завладело его сердцем. Нет, не плотское вожделение, а нечто более темное. Что, если связь можно все-таки разорвать?

Забравшись на ветви раскидистого тиса, Мерик считал д’варфов, проходивших внизу. Десять. Это был уже второй отряд, на который они натолкнулись, приближаясь к Тор-Амону. Как и встреченные ранее, эти карлики не заботились о безопасности. Гортанный хохот и громкие голоса далеко разносились над перевалом, заранее предупредив Мерика и его спутников о приближении врага. Да, д’варфы здорово расслабились. А с другой стороны, к чему им проявлять бдительность? Их надежно защищают гримы из Темной Чащи и собственная армия, расположившаяся вокруг захваченного замка Мрил. Чего бояться здесь? Кто может им угрожать?

Мерик поднял руку, сложил губы особым образом и издал пронзительный клич ледяного орла. В ответ Фардейл прыжком вылетел из зарослей падуба и набросился на шагающего последним д’варфа. Рванул клыками за подколенное сухожилие и скрылся в кустах подобно темной меховой молнии. Раненый воин завопил и рухнул ничком. Его соратники обернулись.

Когда они отвлеклись, Мерик прыгнул вниз, зачерпнул достаточное количество магии воздуха, чтобы падение превратилось в медленный полет. В его руках щелкнула пара арбалетов, выпустив острые болты. Первый воткнулся д’варфу в глаз, а второй — пронзил горло его соседа. Мягко приземлившись на кучу хвои, Мерик отбросил самострелы и выхватил тонкий клинок. Двигаясь быстрее, чем мог уследить глаз, он ударил ближайшего д’варфа.

Сзади на врагов набросились Крал и Тайрус — один словно лесной мрак, а второй будто яркое утреннее солнце. Топор и меч рассекли не защищенные доспехами спины. Как только они появились, из кустов сбоку тропы выскочила Мисилл с двумя мечами в руках.

Большинство д’варфов, захваченные врасплох, пали, не успев даже обнажить оружие. Бой был жестоким и быстрым. Крал, весь в брызгах крови, раскалывал черепа своим устрашающим топором, прорубая путь через тающий на глазах отряд. Мисилл и Тайрус танцевали позади него, добивая тех, кто еще шевелился после ударов горца.

Мерик заметил, что один из д’варфов кинулся наутек. Более худой и длинноногий, чем его товарищи, бегун выглядел подростком. Выпучив глаза от ужаса, он мчался по тропинке, рассчитывая спастись и поднять тревогу. Элв’ин опустил меч, качая головой.

Но когда д’варф бежал по оленьей тропе, из-под земли высунулись древесные корни, опутывая его ноги. Он упал лицом вниз, немедленно поднялся, но было уже поздно. Фардейл, выпрыгнув из кустов, вцепился ему в горло.

Мерик отвернулся, а волк продолжал рвать раненого беглеца. Вдоль лесной тропы лежали изрубленные д’варфы. Запах крови стоял в холодном утреннем воздухе. Один из воинов со стоном попытался уползти, его правая рука была отрублена по локоть. Тайрус подошел к нему и снес голову взмахом меча. При этом на лице мриланского принца не дрогнул ни единый мускул.

Ни’лан, баюкая младенца, вышла из-за куста боярышника. За ней следовал Могвид. Нифай подняла руку, и корни, поймавшие беглеца-д’варфа, уползли обратно под землю. Она окинула картину резни ошарашенным взглядом и отвернулась.

— Это неправильно, — пробормотала она.

Крал обыскивал убитых, надеясь найти в сумках запасы еды, осматривал оружие. Когда горец выпрямился, с его бороды капала кровь. Мерик вздрогнул. Ни’лан точно подметила: это неправильно. Принц-элв’ин вспомнил отряд д’варфов, который сопровождал Элену в Гал’готу. Они сдались в плен, освободившись от власти Темного Властелина при виде молота Трай’сил. Их сегодняшние враги тоже находились под влиянием Черного Зверя Гал’готы. Неужели их нужно было так безжалостно перебить и при этом — он взглянул в сияющие глаза Крала — получить такое удовольствие от кровопролития?

Вздохнув, Мерик вложил меч в ножны. Разве у них есть выбор? Врата Вейра, укрытые в Цитадели, необходимо разрушить любой ценой.

Убрав с дороги тела, отряд продолжил путь. Фардейл, помахивая хвостом, убежал вперед, на разведку.

Весь этот бесконечный день они поднимались в гору, но, когда солнце коснулось темных западных пиков, наконец достигли перевала.

Мерик выбрался наверх одним из первых. Впереди раскинулась огромная котловина, настолько широкая, что зубцы далеких гор по другую сторону были едва видны. Тяжелый белый туман клочьями висел на ветвях более темных сосен. Но они служили лишь обрамлением для подлинного чуда горной долины.

На самом дне котловины лежало гигантское горное озеро Тор-Амон, темно-синее, будто полуночное небо, и блестящее, словно зеркало.

— Добрая Матушка! — охнул приблизившийся Могвид.

Мерик его отлично понимал. Посреди Тор-Амона возвышалась мощная арка из гранита. Волны накатывались на две опоры, за многие века вылизав их до блеска. Но на вершине дуги стоял замок — скопление башенок, балюстрад и стен. В его окнах угадывались отблески горящих факелов.