Элена потерла запястья, вспоминая свое бессилие. Казалось, будто кто-то подчинил ее своей воле. И эта мысль напугала ее больше, чем источник неограниченной мощи, бегущей в ее жилах.

— Я знаю, что это сперва ошеломляет. — Тетя Фила, очевидно, ощутила озабоченность девушки. — То же чувствовала и я, когда впервые слилась с Чо в мире духов, создавая мост к книге. Но имеются и определенные преимущества. В полнолуние, когда открыт Дневник, тебе станет доступна вся магия Чо — со всеми тонкостями, во всей глубине. В это время твоя сила будет почти неограниченной. Можно сказать, что ты ненадолго станешь самой Чо.

Глаза Элены широко раскрылись. Она догадывалась, что тетушка пытается ее успокоить, но открытие сильно испугало ее. Девушку начала бить неудержимая дрожь, будто холодный огонь в руках вздумал заморозить ее.

Эр’рил неожиданно обнял ее и крепко прижал к себе. Элена растаяла от его теплого прикосновения.

— Это огромная сила, — сказал он. — Один опрометчивый поступок — и ты выжжешь свою душу.

— Вполне возможно, — кивнула Фила. — Но я доверяю сердцу Элены и твоей силе, воин равнин. — В ее глазах вдруг промелькнула догадка. — Не думаю, что элв’ины соединили вас в браке случайно. В этом событии заложено гораздо больше смысла, чем вы думаете или хотите допустить.

Эр’рил напрягся. Чуть крепче обнял девушку напоследок и отстранился, закашлявшись.

— Об… Об этом холодном огне… — заговорил он, меняя тему. — Как он поможет нам пересечь раскаленный лавовый поток?

— Я не совсем уверена… — нахмурилась Фила. — Чо многое видит гораздо шире, чем вы или я. Она парит между мирами. Подробности ее замысла, я думаю, может постичь только она сама. Возможно, она решила — если огонь перекрыл вам путь, то с помощью льда Элена сможет преодолеть препятствие.

— Очень много льда… — Ведьма потерла руки, ощущая холодный огонь под рубиново-красной кожей.

— Если ты хочешь попытаться преодолеть ущелье, — пожала плечами тетушка, — то попробуй нынче ночью. У тебя осталось лишь две ночи, когда луна будет достаточно сильной и ты сможешь открыть Кровавый Дневник. Не трать время попусту, сидя здесь.

— Я попробую, — кивнула Элена.

— Тогда мы с Чо возвращаемся в книгу. Нужно распределить магию этой луны на все три ночи.

Ведьма закусила губу. Ей не хотелось, чтобы Фила исчезала.

Призрак Филы приблизился к ней.

— Все будет хорошо, дитя мое, — прошептала тетушка на ухо Элене. — Но запомни, что я тебе скажу. Раздели свою ношу. За твоей спиной человек из стандийской стали. Положись на его помощь.

С последним словом тетя Фила улетела, возвращаясь в раскрытую книгу в руках Эр’рила. С исчезновением ее светящейся фигуры ночь стала казаться более темной и пустой. Остались лишь Элена и Эр’рил.

— Что тетя Фила шепнула тебе на прощание? — спросил воин равнин, возвращая девушке дневник.

Прикоснувшись к его пальцам, Элена приняла книгу.

— Посоветовала мне согреться.

Заступив на охрану лагеря, Тол’чак присел у обрыва, глядя на залитую лавой долину. Жар вздымался снизу, будто дыхание огненного зверя, но огр не искал прохладного убежища. За рекой раскинулось королевство д’варфов, и, хотя у него не было волшебного рубина, чтобы указывать путь, Тол’чак знал — его цель где-то там. Услыхав рассказ о Мимбли Тридле и шахте Ги’холлманти, он понял, что должен обязательно побывать в тех древних выработках. Ему надо выполнить последнюю просьбу отца и возвратить сердце-камень туда, откуда его добыли.

Но зачем? Почему? Как возврат камня может помочь снять проклятие Погибели с его народа? Имеет ли это какое-то отношение к его предку, Клятвоотступнику, который совершил великое предательство по отношению к земле?

Неподалеку камень стукнул о камень — кто-то приближался. Тол’чак взглянул на луну, которая скоро должна опуститься за горы. Наверное, Элена уже закончила советоваться с духом из книги. Он молился, чтобы ведьма нашла хоть какой-нибудь способ преодолеть ущелье. Иначе все его надежды разлетятся в прах.

Из темноты возникла невысокая фигура, которая ковыляла к нему, тяжело дыша.

— Мастер Глыба! — послышался знакомый голос. — Я вижу, ты нашел уголок потеплее, чтобы скоротать сегодняшнюю ночь! Зачем разжигать походный костер, когда под боком у нас никогда не гаснущий очаг.

Тол’чак вздохнул. Он узнал Магнама, самого молодого из д’варфов.

— Что-то произошло?

— Ничего, что удивительно для этих проклятых земель. — Магнам поравнялся с огром, хмуро озирая ущелье. — Должен заметить, мелкий ворг с жабьей мордой выполнил свою часть сделки. Старая знахарка утверждает, что капитану здорово полегчало после тех вонючих припарок, жар поутих. Остатки зеленой дряни она сейчас сушит у костра.

— Если Джеррику полегчало, это хорошо.

— Ага! Слыша твой ворчливый голос, я понимаю — ты готов прыгать от радости.

— Что ты ко мне пристал? — Тол’чак повернулся спиной к д’варфу.

Магнам снял с плеча сумку.

— Тут немножко теплого мяса и сморщенных репок.

Огр неразборчиво буркнул что-то.

— Всегда пожалуйста! — Маленький д’варф уселся рядом без приглашения.

Не обращая внимания на еду, Тол’чак продолжал смотреть в ущелье.

— Может, тебе лучше выговориться? — неожиданно спросил Магнам.

— С чего ты взял?

— С тех пор как мы разбили здесь лагерь, ты спокоен, как свинья в зарослях крапивы. Я пришел нарочно, чтобы удостовериться, не вздумал ли ты переправляться через огненную реку вплавь.

Тол’чак сердито покосился на докучливого д’варфа.

— Я изучал карты. — Магнам откинулся назад, опираясь на руки. — Она находится во-он там, если тебе, конечно, интересно.

— Что?

— Пик Ги’холлманти. Гора старого безумца Мимбливада.

— Где? — Огр вытянул шею.

— Обещаешь не прыгать с утеса в огненную реку и не мчаться туда?

— Где? — переспросил Тол’чак.

— Прямо за тем пиком. — Магнам вздохнул и показал пальцем. — Видишь гору, похожую на кривой клык?

Тол’чак прищурился, ему мешал яркий свет из разлома. Да, трудно не разглядеть… Д’варф указывал на один из самых высоких пиков, устремившийся прямо в небо. Казалось, луна цеплялась за его заостренную вершину. Так вот ты, Ги’холлманти, Пик Скорбящего Сердца, место, где родились и сердце-камень, и эбеновый камень, колыбель, из которой Темный Властелин шагнул в этот мир.

Огр приблизился к краю скалы.

— Эй, ты помнишь, что обещал? — нахмурился Магнам. — Никаких прыжков в погибельное пламя!

Прежде чем Тол’чак успел ответить, позади раздались голоса. Говорили быстро и взволнованно. Огр обернулся и увидел, что почти все его спутники поднимаются по склону к нему. Впереди шли Элена и Эр’рил.

— Мне кажется, ты должна еще раз все взвесить, — настаивал Эр’рил.

— Скоро утро и луна зайдет, — возражала ведьма. — Мы и так долго спорили. Я считаю, нужно попытаться немедленно.

— Но ведь это непроверенная магия. Ты никогда еще не использовала такую мощь. Может быть, не стоит торопиться?

Они поднялись к посту Тол’чака в сопровождении Веннара и еще четверых д’варфов. Наверное, Мама Фреда осталась наблюдать за больным Джерриком, подумал огр.

Когда Элена приблизилась, Тол’чак увидел произошедшие в ней перемены.

И Магнам тоже. Маленький д’варф охнул:

— Добрая Матушка! Ты покраснела до самого подбородка.

— Что произошло? — спросил Тол’чак, когда его товарищи приблизились.

— Холодный огонь, — угрюмо пояснил Эр’рил. — Представляешь, Элена верит, что сможет создать ледяной мост через поток лавы…

— Потому что Чо дала мне такую возможность, — перебила его ведьма. — Почему бы не использовать холодный огонь против расплавленных камней! Ты слышал, что говорила Чо? Против огня может бороться лед.

Тол’чак понял, что их спор длится довольно долго.

— Вот поэтому я никогда не женюсь, — едва слышно прошептал Магнам.

— Сила есть сила! — Элена подошла к краю обрыва. — Для начала я просто попробую. Если получится, то заморожу столько лавы, насколько хватит моей магии. А потом, когда вновь взойдет луна, пополню запас силы.