В один из майских дней прямо с аэродрома Григория Кравченко и Виктора Рахова вызвали в Главный штаб ВВС. Здесь друзья увидели немало знакомых летчиков. Были среди них и воевавшие вместе с Григорием Пантелеевичем в небе Китая. Вскоре собравшихся пригласили пройти в зал на заседание, которое открыл нарком обороны СССР маршал Ворошилов. Начал Климент Ефремович с главного:

— Товарищи летчики! 11 мая японо-маньчжурские пограничные части нарушили государственную границу Монгольской Народной Республики. В воздушных схватках с японцами наша авиация понесла потери. Вот почему вас, получивших боевой опыт в Испании и Китае, мы вызвали на это совещание. Мы надеемся, что вы согласитесь помочь монгольскому народу и сумеете добиться коренного перелома в воздушной обстановке над Монголией.

Ворошилов охарактеризовал результаты первых боев. Говорил о всех сложностях и просчетах без прикрас, откровенно и озабоченно.

На следующий день, 29 мая, группа летчиков во главе с комкором Я. В. Смушкевичем вылетела на трех транспортных самолетах по маршруту Москва — Свердловск — Красноярск — Иркутск — Чита на аэродром назначения. Вести транспортники, как особо важное задание, было поручено известнейшим в стране летчикам Александру Голованову, Виктору Грачеву и Михаилу Нюхтикову: летели 48 бывалых летчиков и опытных инженеров, среди них — свыше десяти Героев Советского Союза.

На вторые сутки летчики были в конечной точке маршрута. На аэродроме увидели много самолетов.

Боевая техника, предназначенная для прибывших, требовала тщательного осмотра и облета. Три дня весь летно-технический состав готовил машины к перебазированию в район реки Халхин-Гол и озера Буир-Нур. Наконец, с рассветом 4 июня — полет в неведомые монгольские дали. Предстояло пролететь на юг 400 километров. Расстояние довольно большое для истребителей И-16. Но главная сложность полета заключалась в том, что на маршрутных картах обозначены только тригонометрические вышки да два незначительных ориентира.

Виктор Грачев, уже много раз ранее летавший этим маршрутом, повел всю группу. Под крылом однообразная картина: желто-зеленые травы, красноватые пески, необозримая широкая степь, не за что уцепиться взглядом.

Впереди по курсу показались с десяток приземистых стандартных жилых бараков и юрт, загоны для скота. Самолеты пошли на посадку. Здесь, в Баин-Тумене[20], советских летчиков ждал маршал Чойбалсан. В беседе он говорил просто и откровенно, не скрывая трудностей. Глубоко озабоченный судьбой своего народа Чойбалсан делился с прибывшими своими мыслями и предположениями.

Что же произошло в районе Халхин-Гола?

С начала 1939 года участились наскоки японо-баргутских вооруженных отрядов на монгольские пограничные посты. Наиболее крупное столкновение произошло 11 мая. Отряд численностью до 300 конников, поддержанный авиацией, перешел монгольскую границу и напал на погранзаставы близ озера Буир-Нур и в районе высоты Номон-Хан-Бурд-Обо. Высота была захвачена. 14 мая японцы заняли и высоту Дунгур-Обо на западном берегу Халхин-Гола, а 15 мая японские бомбардировщики разбомбили погранзаставу на Хамар-Дабе. Агрессоры углубились на монгольскую территорию до реки Халхин-Гол, то есть на 20 километров.

Командир японской дивизии генерал Камацубара бросил 15 мая против погранчастей МНР большой отряд, куда входила рота тяжелых машин. Но к его изумлению, монголы устояли. И не только устояли, но и разбили этот отряд, выбросили его за пределы монгольской территории. На границе не было пока ни одного советского солдата!

Японское командование понимало, что советская помощь Монголии обязательно будет, и намерено было захватить участок между границей и рекой Халхин-Гол и укрепиться на нем до подхода наших войск.

Камацубара полагал, если этот участок глубиной в 20 километров и шириной по фронту 70 километров занять и укрепить, то никакая сила не в состоянии будет вытеснить отсюда японские войска. По правому берегу Халхин-Гола до границы тянулись песчаные барханы. Они могут хорошо маскировать расположение орудий и целых подразделений. Район разрезан надвое речкой Хайластын-Гол с заболоченными берегами. Восточный берег выше западного. Если укрепиться на нем, то расположение советско-монгольских войск будет просматриваться на многие десятки километров: за рекой тянется бесконечная равнина, плоская, как стол. Удобно для танкового броска до советской границы.

Целью японцев было ликвидировать МНР, как независимое государство, выйти к границам Советского Союза в Забайкалье, перерезать Транссибирскую магистраль и угрожать Советской земле от Байкала до Владивостока.

В своем приказе от 21 мая Камацубара самоуверенно писал:

Советское правительство выполнило договор о взаимопомощи. Части 57-го особого стрелкового корпуса были направлены в район военных действий.

27 мая японцы пустили пал на границе. Над степью поднялась стена огня. Укрывшись за ней, самураи концентрировали свои силы. На следующий день японцы перешли в наступление. Авиация противника обрушила бомбовый удар по сосредоточению советско-монгольских войск, и они с боями отошли к реке Халхин-Гол, понеся потери. Однако и у японцев был уничтожен отряд Адзума и разгромлено три штаба.

29 мая советско-монгольские части нанесли противнику контрудар и к концу дня отбросили японцев за границу. Противник потерял около 500 человек убитыми. Баргутские конные отряды были разгромлены и развеяны по степи.

К началу конфликта в МНР находился 70-й истребительный авиаполк под командованием майора Вячеслава Михайловича Забалуева. В нем было 38 истребителей. 22-й истребительный полк прибыл сюда по тревоге. Вначале он был в районе Баин-Тумена, а 26 мая перебазировался в Тамцак-Булак. Полк имел 63 истребителя И-15 и И-16. Командовал им майор Николай Георгиевич Глазыкин, заместителем был майор Павел Афанасьевич Мягков, комиссаром полка — Владимир Николаевич Калачев.

27 мая произошел первый воздушный бой. Эскадрилья 22-го ИАП на самолетах И-16 направилась на Халхин-Гол. Повел ее старший лейтенант Рученков, исполняющий обязанности командира первой эскадрильи. С ним полетели лейтенанты Анатолий Орлов, Георгий Приймук, Александр Пьянков и другие. Согласно заданию, летчики должны были сделать разведку вдоль линии фронта и устроить там засаду на одной из площадок, поджидая японцев в воздухе.

Летчики не встретили самолетов противника и сели на площадку, где их уже ожидал бензозаправщик. Едва пилоты дозаправили свои машины, как заметили три японских истребителя. Они летели на высоте более двух километров. Рученков приказал подняться в воздух, но на его машине забарахлил мотор. Другие самолеты друг за другом стали подниматься в небо. Японцы бросились восвояси. Но им на помощь из облаков вынырнули еще два звена. Имея преимущество в высоте и опыте, японцы быстро разогнали наши самолеты и начали за ними групповую охоту. В этом бою погибли Черенков и Савченко. Александр Пьянков был ранен, но посадил свой самолет, который японцы подожгли все-таки огнем с воздуха, и он взорвался. Летчик три дня брел по степи без воды и пищи. Встретил наши бронемашины. Они и доставили его на аэродром.

К сожалению, командование полка не сделало выводов из неудачи, не провело разбора боя, и это не замедлило сказаться.

На следующий день, утром, поступил приказ вывести к фронту двадцать самолетов. Но после взлета первой «тройки» вылет остальным отменили. Летчики Вознесенский, Иванченко, Чекмарев, уйдя в сторону фронта, на аэродром больше не вернулись. Они погибли в неравном бою.

В этот же день вели бои еще две эскадрильи 22-го истребительного полка. Несмотря на храбрость летчиков, действовали они не организованно. На десятку И-15, которую вел Павел Мягков, набросилось восемнадцать вражеских истребителей. С первой же атаки они подожгли самолет командира. Мягков бросил истребитель к земле, ему удалось сбить пламя, но в этот момент японский ас догнал его и сбил. Следом за ним был ранен командир эскадрильи капитан Балашов, которому чудом удалось посадить свой самолет на аэродроме. Оставшись без руководства, летчики растерялись. Из десятки четверо погибли в бою, один пропал без вести, двое получили ранения, еще один, выпрыгнув на парашюте из горящей машины, только через двое суток вернулся на аэродром. Об этих потерях и говорил Ворошилов, выступая перед летчиками, едущими защищать небо Монголии.