— Ты была ребенком, — сказал он. — Девочкой, которая превратилась в осторожную женщину, отчаянно желавшую сбежать, и все же заботящуюся о менее удачливых, чем она сама. Я понимаю это теперь. — Он вздохнул. — Я угрожал тебе во время нашей первой встречи, и не горжусь собой. Мне жаль, что нельзя вернуться и сделать тысячу вещей по-другому.

Она провела пальцами по холодным локонам его волос, очарованная их мягкостью.

— Типичный Соло, пытаешься заставить меня почувствовать себя лучше.

— Всегда. — Он поцеловал кончик ее носа. — Слушай. Я возбудил тебя прошлой ночью и не довел до конца, потому что смотреть, как ты достигаешь кульминации, толкнуло бы меня к краю. Я знаю, что ты не винишь меня за то, что я решил подождать, но твое тело не получило разрядку, и это понятно. Когда мы будем, наконец, вместе, это произойдет в постели, и ты будешь в безопасности. А мы сможем делать друг с другом все, что захотим.

— Да, хорошо… — Даже разговор о том, что они могли и сделают, возбудил ее снова. Вика поспешила сменить тему. — Что у нас на обед?

— Не спрашивай, и я не скажу.

— Ну, а как тебе удалось убить это таинственное мясо?

— Я наткнулся на группу охотников, ожидающих в засаде, и конфисковал их оружие.

Она не спросила, что он сделал с самими охотниками.

— Кстати об оружии… — Он выпрямился, подошел к другой стороне их кровати в стволе дерева и оттуда поднял две винтовки.

— Ты когда-либо пользовалась таким?

— Пистолетом? Да. Чем-то побольше? Нет.

— Я преподам тебе небольшой урок прежде, чем мы пойдем дальше. Тебе не придётся волноваться, что использовав его, привлечешь Джекиса к нашему месту шумом. Видишь конец ствола? Я сделал специальную накладку, чтобы приглушить выстрел.

— Ох, ну, в общем, оно большое, но у меня уже есть оружие, — бросила она и стала ковыряться в сумке, пока не нашла его. — Оно даже заряжено и готово.

Он посмотрел на оружие, покачал головой, затем взглянул снова, и в его глазах зажегся странный свет.

— Предохранитель снят, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

— Какой предохранитель? — Она повернула дуло к лицу и…

Он выхватил пистолет из ее рук. Соло повозился с ним, и она услышала щелчок. Он проверил… как бы это ни называлось, маленький круглый центр, который поменял положение, и произнёс.

— Я нес эту штуку, Вика.

Теперь, наверное, не время говорить «да».

— Знаю.

— Я мог выстрелить в себя. Или в тебя! Ты же сказала, что умеешь пользоваться оружием.

— Да. Мой отец вложил одно в мою руку и вынудил нажать на курок. И угадай что? У меня хорошие новости для тебя. Ты бы не выстрелил в себя или в меня.

Он провел языком по зубам.

— Дай угадаю. Это дело рук Икса?

— Да, это он предложил, — сказала она, не желая подставлять маленького парня, когда тот только хотел помочь.

— Что еще он сказал тебе взять?

— Я покажу. — Она достала вилку, зубную пасту, помаду, презерватив и дезодорант. — Он сказал, что каждая из этих вещей пригодится.

— Хорошо. Итак, зачем вилка? — поинтересовался он.

Это первый вопрос, который он задал? Действительно?

— Икс сказал, что мы не дикари и не должны действовать, будто пещерные люди.

— А помада?

— Это не объяснил.

— Ни воды? Ни еды?

— Нет. Но, я предполагаю, это потому что мы можем расплавить снег и выпить, и Икс знал, что ты можешь поймать, — она махнула рукой на огонь, — что-то.

— А презерватив? Один презерватив?

Ииии, она думала, что он задаст этот вопрос в начале.

— Это не моя вина, — пролепетала она, борясь с румянцем. — Я тоже смущена, но он сказал, что надо взять его, и я взяла.

— Да, но мы, вероятно, смущены по разным причинам, — пробормотал Соло.

Почему тогда он смутился?

Соло взял вилку и потопал к импровизированной кухне, где уложил сочные куски мяса на большом, плоском камне.

— Несколько ярдов севернее есть река, и камень уже помыт, — сказал он, протягивая ей. — Мы не дикари, верно, и не едим из грязных тарелок.

Удивление пронзило ее, когда Вика поняла смысл его слов. Какой милый, ласковый мужчина, понимающий ее полностью, даже в мелочах.

— Спасибо, — она сказала, ярко улыбаясь.

— Не за что. Теперь держи вилку. — Он протянул руку.

Она покачала головой.

— Нет, спасибо. Она для тебя.

— Я не собираюсь пользоваться вилкой, пока ты ковыряешься пальцами. Возьми ее.

— Нет.

Он нахмурился, и положил вилку обратно в сумку.

— Прекрасно. Мы оба будем дикарями.

— Отлично. — После того, как она несколько раз откусила вкуснейшей еды в ее жизни, то застонала и сказала, — есть что-нибудь, чего ты не умеешь? — Возможно она и дикарь, но хотела продолжить набивать рот, пока говорила… и хотела, есть, пока от мяса не останутся только кости. — Тебе не нужен повар на ферме.

— Я все еще хочу только одного, — пробормотал он.

Означает ли это, что она думала, что это означало? Что он по-прежнему хотел, Вику? «Сладкий» — это только малая часть, как она поняла.

— Хочу, чтобы ты знал, пока мы путешествуем, я не собираюсь подводить или замедлять тебя. И не отстану, обещаю.

— Не перетруждайся сильно.

— Не буду, — сказала она, что было правдой. Вика планировала перешагнуть через себя, и сделать всё по максимуму. Соло помогал ей. Она не станет обузой.

Соло закончил, есть и засунул все «необходимое» назад в сумку, как и украденное одеяло, потом закинул сумку на плечо, одну винтовку и другую. Он мог отдать бы Вике одну, но нет, только не сейчас. Даже если от этого зависела его жизнь.

— Я соорудил место, чтобы ты позаботилась о любых срочных потребностях, которые могут появиться, — сказал он и увидел, как ее щеки снова покраснели.

— Спасибо, — она ответила, понимая. — И, мм… где это?

Он указал, очарованный ее неловкостью, по какой-то причине. Они провели шесть дней вместе, запертые в клетке десять на десять. Пережили такие события. Но его маленькая Вика оставалась чопорной и приличной, подумал он… пока он не поцеловал ее.

Вспомнив их поцелуй, огонь зажегся в его крови, и знание открылось в глубине, где кипел основной инстинкт. Это было замечательно… Это было ужасно… Он хотел ее, но не мог получить. Не здесь, под открытым небом, где любой мог наткнуться на них.

По крайней мере, он узнал ее немного лучше… и насколько неправильно понял ее в начале и вообще все, происходящее ранее. Неудивительно, что она всегда хотела жить самостоятельно. Неудивительно, что мечтала провести оставшуюся жизнь в одиночестве. Это было чудом, что Вика позволила Соло подойти к ней.

Вика встала и пошла, спотыкаясь в снегу, и скоро исчезла за стеной из зимних листьев. Место находилось достаточно близко, чтобы он мог услышать, если кто-то приблизится к ней, но достаточно далеко, чтобы чувствовать себя комфортно делая, что нужно. Плюс, вокруг того места росло много деревьев, ограждая от любопытных глаз.

Он разобрал вертел, потушил костер и разбросал камни, скрывая все доказательства их пребывания наилучшим образом, и, к тому времени, когда он закончил, Вика вернулась.

— У тебя, болит, что-нибудь? — спросил он.

— Удивительно, но не так уж все и плохо.

Хорошо.

— Мы сегодня пойдем в сумасшедшем темпе. Я проверил наши координаты, и если поспешим, то сможем добраться до хижины чуть позже сумерек.

— Я готова, — сказала она, и это прозвучало, будто так и было.

Он переплел их пальцы… как любил делать. Ему нравилось, что она рядом. Нравилось знать, что она доверяла ему настолько, чтобы оставаться с ним.

Они двинулись вперед, сохраняя молчание в течение первого часа.

— Мне нужно кое-что сказать тебе, — заговорила Вика, — но тебе это не понравится.

— Ты можешь сказать мне все.

— Ну… видишь ли, ключа к манжетам нет. Джекис уничтожил единственный, и это отчасти объясняет, почему я не смогла найти его.

Отчасти объясняет?