К счастью, Берт этого не заметил. Он продолжал возиться со свертками, доставая все новые и новые деликатесы. Да, действительно супермаркет опустел после его ухода!

Вслед за ананасом на столике появились яблоки, земляника, авокадо, абрикосы, бутылки с сиропом. Рот Касси непроизвольно наполнился слюной.

— А пока я хочу тебя накормить завтраком, — пояснил Берт, разворачивая еще какой-то сверток.

— Тебе не кажется, что многовато для завтрака на одну персону?

— Но ведь ты пригласишь меня к столу, — обезоруживающе улыбнулся он, подхватывая корзиночку с яйцами и беконом. — А сейчас позволь, я приготовлю омлет. Нужно испробовать новый рецепт.

Омлет оказался бесподобен. Так и таял во рту.

Берт приготовил его сам, запретив Касси даже приближаться к плите, более того — был против того, чтобы она встала и оделась.

— Тебе надо отдохнуть, — крикнул он из кухни. — Лежи и не беспокойся, я все сам сделаю и подам.

Касси, чье сердце пело в предчувствии большого праздника, покорилась и уютно устроилась на диване в гостиной, укрывшись пледом. В голове рождались картины одна соблазнительнее другой. Берт хочет ее — в этом нет сомнений. И еще, он оставляет ей право решать за них обоих. И мысль: «А почему бы нет?» — медленно, но верно отвоевывала себе место в сознании Касси. Жар, разлившийся по телу, ничуть не остыл. Напротив, к тому времени как Берт появился из кухни, неся тарелки и бокалы, она уже вся превратилась в сплошное желание.

Берт поставил омлет на столик у дивана, разлил по бокалам апельсиновый сок.

— Не знала, что ты умеешь готовить. — Касси отправила в рот кусочек омлета и зажмурилась от удовольствия. — Ммм… Бесподобно!

— Это все Хейзл. — Берт сел рядом на диван и как ни в чем не бывало принялся за еду. — Она учит меня готовить. Я же тебе говорил, что сестра — гений.

— А я вот разве что яичницу могу пожарить, — призналась Касси смущенно. — Меня учить было некому. Мы с отцом, в основном питались полуфабрикатами. Знаешь, такими замороженными смесями? И конечно, яичницей. А по праздникам ходили в ресторан…

— Что же ты мне раньше не сказала? — возмутился Берт.

— О чем? Что я не отнюдь не кулинарка?

— Нет, о том, что питаешься Бог весть чем. Я бы тогда водил тебя по ресторанам. Или приезжал бы готовить тебе обед.

— Ты сводил меня в ресторан, — возразила Касси. — И мне это не очень понравилось, помнишь?

Она имела в виду вечер в ночном клубе. Смутившись, молодая женщина отпила соку, не глядя на собеседника. Берт же, напротив, смотрел на нее не отрываясь… Правда, не в глаза. На грудь, выступающую под футболкой. Лифчика Касси надеть не успела и сейчас горько жалела об этом.

— Ну вот, ты все доела, — сказал Берт, отодвигая тарелки. — Теперь десерт. Чего хочешь на сладкое?

Эти слова странным образом возбудили Касси. Она почему-то была уверена, что Берт произносит их с сексуальным подтекстом.

— Есть, например, ананас. — Он придвинул к себе огромный плод и принялся очищать его и нарезать тонкими ломтиками. — Интересно, как он на вкус в сочетании с… — Последовал новый долгий взгляд на ее грудь.

Щеки Касси горели.

— Послушай, что это за… намеки? Ты нарочно дразнишь меня?

Берт улыбнулся.

— Да, я заигрываю с тобой, солнышко. Это столь любимый тобой ритуал ухаживания. Как же такая знаменитая специалистка и не распознала?

Касси не нашла, что ответить. Она вообще теряла способность логически мыслить в непосредственной близости от Берта. Он чуть изменил положение, и ноги их соприкоснулись. Молодая женщина вздрогнула — причиной тому был отнюдь не ветерок из окна.

Тем временем Берт, нарезав ананас, достал упаковку с земляникой. Аромат этой ягоды и ее вкус всегда ассоциировался у него с Касси. Сегодня он желал воплотить свою давнюю эротическую фантазию — совместить вкус этой ягоды и этой женщины.

Взяв крупную земляничину, он поднес ее к губам Касси. Она приоткрыла рот, но Берт, дразня, провел ягодой по ее щеке, оставляя розоватый след. Потом наклонился и слизнул сок языком.

Это было столь краткое прикосновение, что Касси сомневалась, не показалось ли ей. Однако следующую ягоду Берт прижал к ее ключице, и женщина почувствовала, как щекочущий ручеек сока побежал за вырез футболки.

— Как думаешь, Касси? Можно мне попробовать земляники?

Ее нервы были напряжены до предела. Она чувствовала малейшее движение воздуха. Но более всего на свете жаждала прикосновений этого мужчины.

— Так что же? — Берт наклонился так близко, что его дыхание шевелило прядь волос, упавшую Касси на лоб. — Ты позволишь мне? Ты… хочешь этого?

Касси закрыла глаза, не в силах больше бороться с влечением к этому человеку. Все перемешалось в ее сознании — дружеская симпатия, обида на него, благодарность, желание физической близости.

— Да, — ответила она шепотом… и отдалась на волю судьбы.

— Но сейчас это будет совсем по-другому. — Прохладный ломтик ананаса лег ей на шею, и горячие губы Берта слизнули сладкий сок. — Медленно. Так, как мы оба хотим.

Руки его скользнули под ее футболку и сразу же нашли мягкие груди. Касси слегка выгнулась под ласковыми прикосновениями, и Берт тихо застонал. Эта женщина превращала его в безумца. Он готов был вечно ласкать ее, исследуя ладонями каждый дюйм прекрасного тела, пропустить между пальцами каждую прядь роскошных волос, рыжих, как у тициановской Венеры.

Конечно, он не собирался жениться во второй раз. Даже думать не желал об этом. Но что мешает им с Касси оставаться друзьями… и тайными любовниками?

Берт заставил себя не думать о вкусе ее губ и вгляделся в глубокие зеленые глаза.

— Ты в самом деле согласна, Касси? Ты хочешь, чтобы наши отношения изменились?

— Такой способ дружбы меня тоже устраивает, — прошептала она.

— И ты согласна хранить все в тайне? Не ради нас с тобой. Ради Хейзл.

— Я переживаю за нее и желаю ей самого лучшего.

— И ты не возражаешь, если мы запрем дверь и задернем занавески на окнах?

— Это будет просто замечательно. Мы с тобой отгородимся от целого мира и останемся вдвоем.

Он знал, что надолго отгородиться ото всех невозможно. Но сейчас не мог поступить иначе.

Берт встал, чтобы задвинуть засов на двери. Затем задернул занавески. Солнечный свет едва проникал сквозь них, погружая комнату в атмосферу таинственности. Мосты были сожжены: они с Касси остались вдвоем, окружающего мира словно не существовало.

Берт только что пришел в себя после блаженного забытья. Его бездумный взгляд упал на фотографию на стене. Касси, совсем еще маленькая девочка, рядом со своим отцом. Оба серьезные, в очках, очень похожие друг на друга. У Касси волосы заплетены в две косички, в руках — портфель с книгами. Профессорская дочка, чинная, воспитанная, целеустремленная… И что сделал с ней, он, Бертрам Уорринг? Сбил с пути истинного хорошую девочку, а взамен не дал ничего.

Вот она лежит рядом с ним, обнаженная, с горящими щеками и со спутанными волосами. Плед сбился, повсюду валяются раздавленные ягоды земляники и ломтики ананаса. Даже респектабельные очки Касси почему-то оказались на ковре под столом… Таковы последствия безумных любовных игр, длившихся в этой комнате несколько часов подряд.

И что теперь делать ему? Помочь Касси пропылесосить ковер, извиниться, что спутал ей волосы и испортил жизнь? Ведь такие отношения не могут длиться долго. Мелисса часто говорила Берту, что он не способен на постоянство. Что же ждет тогда Касси? Горькое разочарование?

Касси, которая оказалась такой страстной и огненной! Касси, которая отдавала ему всю себя, ничего не требуя от него…

Он ласково провел пальцем по ее щеке, готовясь сказать что-то нежное. Может быть, поблагодарить. И тут раздались голоса.

А потом — стук в дверь.

Берт приподнялся на локте. Рядом села Касси, инстинктивно прикрывая обнаженную грудь.