— А причем тут Зоран?

— А он вообще не причем, — равнодушно отозвался Ник. — Это Алёна решила, что лучший путь ко мне — это через него.

Господи. Что же они за люди?! Спать с кем-то, чтобы стать ближе к предмету обожания! Или я не такая, или их в детстве пару раз об пол приложили.

— А что он? — Мысли, конечно, у меня, сейчас скачут как бешенные горные козы, но пока не время впадать в пространственные размышления.

— Зорану было не до нее…

— Почему? — тут же спросила я.

— Это ты у него спросишь, — хитро ответил Ник.

Я недовольно поморщилась, ну вот опять долбанные загадки!

— Ладно. Значит Алена, не добившись от тебя никакой реакции, решила спать с Зораном, чтобы быть в твоем окружении? — задумчиво протянула я, стараясь раньше времени не офигевать.

Честно сказать, я что-то такое подразумевала. Просто, пока о чем-то важном думаешь, до конца не осознаешь весь смысл, а вот если услышишь, тем более от другого человека, тогда как-то быстрее доходит.

— Примерно так, — нехотя ответил он.

Супер логика! Чисто женская… Я, конечно, тоже принадлежу к слабому полу, но хоть убейте меня, я не понимаю… или понимаю?

Дети, а потом подростки, испорченные деньгами и властью, с практически отсутствующим аспектом моральных принципов. Воспитание, основанное по большей части на вседозволенности и легком отношении к жизни. Взять хоть Марианну. Она, конечно, ни с кем не встречается, но в удовольствие себе не отказывает. И такой моментик, что она первый и последний раз видит своего любовника, ее вообще не колышет.

Я, например, так не могу. Меня воспитывали, опираясь совсем на другие устои.

— Ирина… тебе наверно это…

— Не понять, — кивнула я. — У меня даже в голове это с трудом укладывается. Тем более, Марианна ее описывала чуть по-другому…

— Не по-другому, — возразил Ник. — Просто Марианна… она многое не замечала или просто не хотела замечать.

Пришлось опять впасть в задумчивость — этак я вообще мозг натренирую, стану умная преумная и пойду писать книжки о нелегком бытие миллионеров.

Обрисуем ситуацию в схеме: Ник, весь такой таинственный, галантный и сексуальный, и влюбленная в него Алёна, которой после первой ночи указали на дверь. Девушка не обижается, а решает приблизиться к нему через друга. Так, вроде пока все понятно… Не понятна теперь позиция Марианны.

— Ладно… Допустим я тебе поверю, — проговорила я, внимательно следя за реакцией парня. Ник промолчал, словно он этого и ожидал. — Тогда как она оказалась опять в твоей постели?

Вопрос-то я задала…. А вот сердце, трепыхнувшись, забилось с удвоенной частотой.

Спокойно… главное не выдать себя. Не показать, как мне это важно.

— Не знаю…

На этих словах я медленно, но необратимо выпадаю в осадок. Вот так! Ждешь каких угодно кошмарных историй, а тебя обламывают!

— В смысле? — подозрительно спросила я.

— В прямом, — хмыкнул он, садясь по-турецки и не сводя с меня насмешливого взгляда. — Марианна наконец-то заметила, что ее лучшая подруга ведет себя, скажем так, немного странно. Вот и пришла поговорить о том, чтобы Алёну никто не трогал, а что именно происходит, я так понял, она не знала. Марианну мало заботило то, что на самом деле чувствовала Алёна. У нее есть потрясающий талант: слышать, но не слушать. В их дружбе не было равенства… как, например, сейчас у вас с ней. Там лидер была она, а Алёна ей подчинялась, шла на поводу. Всегда. Естественно, когда она вышла из тени Марианны, то последняя немного растерялась. Раньше надо было пробовать разговаривать с Алёной, а не тогда, когда припекло и вдруг выяснилось, что не такой уж она и хороший друг!

Я недоверчиво смотрела на Эрденко, уж больно все это походило на ответную «шпильку» в адрес Марианны. Хотя, если подумать — есть с чего. Так что он еще слабенько задел личность своего недруга, да и обличительных слов, я думала, будет чуток побольше. Марианна вот не стеснялась в выражениях, рассказывая про него. И Ник, скорее всего, это знает.

— Не веришь? — насмешливо спросил Ник. — Мне нет смысла врать. Я тебе говорю то, что скажет любой, кто знал о их дружбе.

Мне не очень хотелось говорить о своей подруге за ее спиной. С Марианной у нас были… равноправные отношения. Но это сейчас… Дружбе, как это ни странно звучит, тоже надо учиться.

— А почему именно с тобой? Ведь логичнее было бы пойти с Зораном поговорить? — спросила я, припоминая, что этот момент меня удивил еще тогда и осознанно игнорируя его слова о Марианне.

— А она тебе не сказала? — подозрительно прищурившись, спросил Ник.

— Нет, — покачала я головой, сетуя на то, что сразу не задала этот вопрос.

Ник странно посмотрел на меня, и впервые, наверное, с момента нашего знакомства на его лице отразилась растерянность.

— А что не так? — поинтересовалась я, уже напридумывав себе очередную пачку кошмаров.

— Ирина… Зоран добивался Марианны примерно два года. И даже были некоторые успехи, — холодно улыбнулся он.

— Чего?! — выпалила я, даже не пытаясь скрыть удивление или хотя бы сделать вид, что я была в курсе.

— А это… — вопрос так и не задаю — ступор.

Закрадывается подозрение — а точно ради Алёны Марианна пошла на разговор с Ником?!

— Так… хорошо… — что тут «хорошо» не знаю, но больше ничего вразумительного сказать не могу. — Ладно, Марианна с тобой поговорила. Ты ей отказал…

— Ирина, я считал, что она просто прикрывается подругой, вот и все! — жестко говорит Ник.

— Ты думал, что она боялась конкуренции? — удивленно спросила я.

— Примерно… — неохотно отвечает парень. — Мне вообще тогда все это показалось глупостью. Я особо и в слова Марианны не вслушивался.

— Почему? — непонимающе спросила я.

— Да потому что Зоран любил ее, и она это знала! — Не выдерживает парень и со злостью говорит то, к чему я и сама в принципе могла прийти. — Когда Марианна узнала, что Алёна добивается Полоцкого, то попросила Зорана больше к ней не приближаться. Иначе, как она выразилась, сделает его евнухом. У них были достаточно сложные отношения. Поэтому, когда пошли первые сплетни о нем и Алёне, Марианна не стала разбираться, что из них правда, а что нет, и сразу определила Полоцкого на роль «змия искусителя».

— Она любила его? — поражено ахнула я.

— Спроси у нее, — проговорил Ник, и уголки его губ чуть дернулись в ироничной насмешке. Похоже, что в честном ответе Марианны он очень сомневается.

Я, кстати, тоже сомневаюсь. Она, конечно, многое мне рассказывает, но вот настолько личное… почему-то думается, что если у нее были какие-то чувства, ей больно вспоминать или даже думать о Полоцком. Тут дело обстоит еще хуже, чем с доверием. Если она про Ника так долго тянула, что уж говорить о том, кого она любила. Я так думаю, она только под пытками это и расскажет.

— Хорошо, — легко соглашаюсь я. В любом случае, после таких нюансов я просто обязана с ней поговорить. — Ты мне так и не сказал, как Алёна оказалась у тебя в постели… второй раз, — ехидно добавляю.

— На дне рождении Зорана, — отвечает Ник, устало потерев лоб. — Я вообще не помню тот вечер, точнее большую его половину. Очнулся уже утром, а под боком Алёна спит.

— Ты не помнишь, как занимался сексом? — Вот так, уже даже не смущаюсь.

— Почему же, — улыбается парень, да так обольстительно, что мне становиться жарко, — помню. Но был в том состоянии, что особо не различал…

— Так, будь добр, избавь меня от подробностей, — машу я рукой. — Дальше!

Ого, да во мне прокурор проснулся, или дознаватель — смотря с какой стороны глянуть.

— Ничего, — безразлично пожимает он плечами. — Единственное, попытался намекнуть, чтобы она Марианне не мешала…

ХА! Вот так вот! Ничего — это скорее всего что-то типа: спасибо, милая, секс был чудесный, вон твои шмотки, можешь валить и, да, оставь в покое Марианну, не мешай ее счастью или что-то вроде этого… Ну да… А девушка, услышав имя подруги, расстроилась и пошла резать вены — чудесно!