Ник резко вскинул голову, словно не понимая, откуда доносятся звуки. Потом обернулся, укоризненно посмотрев на лежавшую на кресле куртку. Будто это она виновата в звонке.

— Не ответишь? — с любопытством спросила я.

— Нет, — покачал он головой.

— А если что-то важное?

— Например? — весело поинтересовался он.

— Ну, не знаю… например, отец…

Ник как-то быстро помрачнел и устало поднялся.

— Ты есть хочешь?

— Нет, спасибо.

— Тогда чай, — Ник стремительно пересек комнату, словно сбегая от опасной темы.

Я, поджав под себя ноги, положила голову на сложенные руки. У него что, проблемы с отцом? А я так поняла, что они хорошо ладили, и что он очень переживал из-за подставы Марианны именно потому, что это отразилось и на его богатом родителе.

— Ирин, ты какой чай пьешь? — раздался голос Ника.

Мне стало любопытно, как богатые отпрыски смотрятся на кухне и вообще готовят. Я поднялась и осторожно, стараясь не шуметь, подошла к проему.

Губы невольно сами расплылись в улыбку при взгляде на парня. Эрденко явно на кухне ориентировался. Все движения были отлажены, и действовал он неосознанно, находясь в своих думах. Но и было в этом во всем что-то милое, домашнее, привычное…

— Черный…

— Что? — Ник резко повернулся ко мне.

— Чай — черный, — повторила с улыбкой я.

— Хорошо, — рассеянно кивнул он.

— Почему?

— Потому что у меня другого нет, — так же на автомате ответил Ник.

Мы посмотрели друг на друга и засмеялись.

Хорошая кухня… явно дорогая. По всей стене шкафчики и всевозможные кухонные приборы. В углу, возле окна, круглый с прозрачной столешницей стол — обожаю такие! А вдоль рабочего стола шла барная стойка — тоже предел моих мечтаний.

Я облокотилась спиной о дверной косяк, не решаясь зайти, и мучительно пыталась придумать с чего начать разговор, но так, чтобы помягче. Но как назло в голове навязчиво крутился только один вопрос, который никак не хотел перефразироваться в более приемлемую форму.

— Слушай, здесь же три этажа? — уточнила я, так и не найдя нужных слов на интересующую меня тему.

— И три комнаты, — усмехнулся парень.

— Эм… а можно посмотреть?

Интересно, я сейчас не сильно наглею?

— Можно, — хмыкнул удивленно парень, явно не понимая моего любопытства. — Только смотреть особо нечего.

Ну, это мы сейчас проверим.

Я вернулась в гостиную. Первой мыслью было подняться по лестнице. Но потом я заметила дверь, грамотно замаскированную под цвет стен, поэтому я ее проглядела. Да и с дивана ее не было видно из-за полок.

Я неуверенно толкнула дверь и сделала маленький шаг, чувствуя себя как минимум мелким воришкой, как максимум первооткрывателем неразгаданных тайн. Ага… темно — шторы тяжелые, из черно-коричневой ткани, кровать большая… КРОВАТЬ?! Вот же занесло меня. Желание смотреть резко отпало. Я попятилась назад и врезалась в Ника.

Парень с плохо скрываемым смехом смотрел на мою реакцию.

— А на втором этаже что? — промямлила я.

Вроде как уже попала в конфуз, надеюсь, второй спальни у него нет… Хотя, кто знает этих богатеньких.

— Идем, — все еще веселясь, проговорил Ник, вручив мне кружку с чаем.

Мы поднялись по винтовой лестнице.

Не спальня — облегчению моему не было предела. Небольшая комната с асимметричными углами. На полу пушистый, с длинным ворсом бежевый ковер. Посередине толи такая здоровенная подушка, толи такой низкий диван. Одна из стен полностью стеклянная — красота! Шторы тоже, кстати, темные — комплекс у него что ли? Или пунктик на полумрак? Собственно, в комнате ничего больше и не было. Возле, условно назовем это дивана стояла стопка книг, рядом кружка, напротив — небольшой бар, заставленный бутылками спиртного. В углу какая-то подвешенная к потолку длинная, свисающая почти до пола, гирлянда. Вообще, несмотря на весь аскетизм, мне здесь понравилось. Я прошла, усевшись на диванчик. Клево! Мягкий такой, словно перина. Удобно, наверное, тут валяться и читать книги.

Ник как-то странно посмотрел на меня — наверняка я какие-то правила приличия нарушила — затем хмыкнул и сел рядом.

— Здорово здесь, — осматриваясь, проговорила я.

Ник промолчал. Облокотился спиной о стену, продолжил за мной наблюдать из полуопущенных ресниц. Взгляд ленивый и немного насмешливый. Смущающий…

Я взяла верхнюю книжку из стопки — Шекспир.

Кхм… вот это новость, не ожидала.

Осторожно открыла книгу и в легкую обалдела — текст-то был не русский, в смысле на языке оригинала.

— Читаешь? — решила я удостовериться. Хотя, по сути вопрос весьма идиотичный.

— Читаю, — кивнул Ник, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться.

— На английском? — решила я тупить до конца.

— Да, — подтвердил он и, посмотрев на мое изумленное выражение лица, все-таки рассмеялся.

Ладно, пусть повеселится, ему сегодня можно.

— А чем тебя перевод не устраивает? — Я захлопнула книгу, проведя рукой по обложке. Дорогое издание — констатировала я, небось, с самого туманного Альбиона прибыло.

— Ни один переводчик не сможет передать ту атмосферу книги, которая изначально присутствует на родном языке.

Я задумалась. Логика в этом есть, но не мне судить. Я-то вообще английский язык знаю на уровне алфавита и счета до десяти. Так что пришлось поверить на слово.

— Надеюсь, не Ромео и Джульетту? — с усмешкой спрашиваю я.

— Нет, — улыбается он, поняв намек.

Я замолкаю… вообще Шекспир, по большей части, мне не нравился, все у него как-то грустно заканчивалось.

Ладно, хватит тянуть кота за хвост и остальные причиндалы, надо уже поговорить. А то я так бесконечно долго могу убегать от разговора и, кстати, в конечном итоге убежать.

Наверное, что-то такое отразилось на моем лице, что Ник осторожно отставил кружку с чаем и посмотрел серьезно и немного обреченно. Словно он бы мне охотно подарил и эту книгу, и квартиру, и пару миллионов в придачу, лишь бы не отвечать на мои вопросы.

— Расскажи, пожалуйста, про Алёну, — тихо прошу я.

Вся решимость куда-то пропала, и осталась сплошная неловкость. Резко начинает казаться, что я не имею права задавать ему таких вопросов, да и вообще копаться в его жизни тоже.

— Я так понял, Марианна все, что можно уже рассказала, — недовольно проговорил он.

— Ты обещал мне свою версию, — жестко произношу я.

О как меня сегодня эмоционально швыряет из стороны в сторону.

Ник вскидывает на меня взор чуть потемневших глаз.

Я и сама понимаю, что с интонацией переборщила, но реверансы буду делать позже, сейчас мне нужна его правда.

— Я знаю, что Алёна была лучше подругой Марианны, и что у нее было слабое здоровье, — зачем-то говорю я. — А еще, что Алёна, когда поступила в университет, влюбилась в Зорана…

На этих словах, Ник зло усмехается, будто услышал несусветную глупость, и я решаю, что пора уже и ему что-нибудь сказать.

— Алёна никогда не была влюблена в Зорана, — твердо произнес он.

— Но Марианна сказала, что она хотела…

— Может и хотела, но совершенно с другой целью, — веско проговорил он. — Никакой симпатии к Зорану там и близко не было. Я это точно знаю…

— Ага, — помимо воли вырвалось у меня ехидство на пару с ироничным недоверием.

Ник покачал головой, смотря на меня.

— Ирина, тот раз был не единственный…

Я пару раз хлопнула глазами, резко почувствовав себя Барби. Это что он хочет сказать…

— Вы с ней переспали еще до этого? — решила я уточнить.

— Да, — сухо ответил парень. — Летом, перед ее поступлением. После этого она вбила себе в голову, что мы должны быть вместе. Я тогда не заметил, что она немного… не в себе.

— Не в себе? — ошарашено переспросила я. Крутая формулировка, блин! — Ты хочешь сказать, что она любила не Полоцкого, а тебя?!

— Да, — легко ответил парень. — Так что я просто решил не обращать на нее внимания, понадеявшись, что со временем она успокоится.

Ну, правильно… если бы на меня вешалась куча мужиков, я бы тоже не обратила средь многообразия на одного влюбчивого и на этом фоне немного ненормального. Тем более, насколько я знаю, девушки вообще горазды вести себя как заправские маньяки, а уж влюбленные любому из них фору дадут.