— О как! Ну, спасибо, ты непозволительно щедр — съязвила я.

— Неправильная реакция, — наставительно заметил друг. — В данной ситуации язвить должен я, а ты сидеть тихо с чувством вины и осознанием неправильности своего поступка.

— Прости, — прошептала я.

— Иринка, — покачал головой Горьев, — ты как ребенок.

— Ребят, мне пора, — проговорила Ульяна, вставая.

— Подожди, вместе пойдем, — отозвался Марк и тоже поднялся. — Тебе домой?

— Ага, — кивнула девушка.

— Ты идешь? — спросила меня Кира.

Я посмотрела на Марианну.

— Нет. Я сама, попозже.

— Хорошо, — кивнула она и понимающе улыбнулась.

Затем подошла и просто обняла меня, тихо шепнув:

— Все будет хорошо… просто поговорите.

Нет, ну объясните мне, как можно быть такой непрошибаемой? Я бы уже от любопытства умерла или хотя бы как-то отреагировала. А Кира в своем репертуаре: всех поняла, всех простила, дала совет, как обычно серединный, и удалилась. Ей бы миротворцем пойти! Вот действительно девушка, которая и огонь со льдом бы примирила. Мне бы ее таланты…

Марианна, проводив гостей, тихо вошла в гостиную, да так, что я ее даже поначалу не заметила.

Я мрачно посмотрела на подругу: как бы дальше не разворачивались события, я должна знать, из-за чего меня приплетают к чужим проблемам.

Марианна села на диван, поджав под себя ноги.

— Теперь ты играешь в молчанку? — холодно поинтересовалась я.

Я почему-то заранее настроилась на то, что подруга добровольно рассказывать ничего не будет.

— Нет, — покачала она головой. — Думаю, с чего начать.

Ее худенькая фигурка казалась такой хрупкой и… сломленной, что мне стало не по себе. Ну что я за чудовище?! Не заслужила она от меня подобного! Я встала, подошла к подруге, присела на корточки и обняла.

— Прости меня, — прошептала я.

— Я понимаю, — кивнула Марианна. — Знаешь, уже поздно, — протянула она, смотря на сгущающиеся сумерки за окном. — Останешься? — Интересно, здесь больше вопроса или утверждения.

— Останусь, — согласилась я. — Только тетке позвоню.

— Звони, я пока насчет ужина распоряжусь…

— Не надо! — вскричала я.

Марианна удивленно посмотрела на меня.

— После всего произошедшего я просто не переживу еще вспоминать, что какой ложкой есть… — взмолилась я.

— Ирина, — закатила глаза подруга.

— А давай просто закажем… суши!

— Мой повар отлично их готовит. Зачем заказывать?!

— Ну, устрой ты им сегодня выходной!

— Выходной? — переспросила она, да так удивленно, будто слова такого никогда не слышала и значения его не знает.

— Да, знаешь, людям приятно получить выходной среди недели, — улыбнулась я.

— Ты так говоришь, будто я изверг!

— Ну что тебе стоит… — заискивающе проговорила я.

— Ладно, — буркнула она, — сейчас всех отправлю и закажу. А ты пока тете Вале позвони.

Разговор с теткой выдался коротким и эффективным. Вот всегда бы так.

Расположились мы все в той же гостиной. Я переоделась в спортивный костюм, который стоил столько же, сколько весь мой гардероб за лет этак пять, включая верхнюю одежду и обувь.

Мы сидели на полу на больших диванных подушках, говорили о всякой ерунде и с аппетитом поедали творения японской кулинарии.

Марианна рассказывала какой-то забавный случай из своей школьной жизни, а я тихо обалдевала — весь ее мир был другой! Абсолютно, невозможно, необъяснимо другой! Я слушала и понимала, что никогда не смогу войти в ее круг. Даже появись у меня пара миллионов, я все равно продолжала бы жить той жизнью, к которой привыкла.

Интересно…

— Скажи, а когда ты познакомилась с Ником? — прервала я подругу.

— Еще в школе, — ответила она, в мгновение ока став серьезной и сосредоточенной. — В частной закрытой школе «Поколение». Он учился на класс старше.

— И каким он был? — осторожно спросила я.

— Немного другим, — чуть заметно усмехнулась девушка. — Они все были немного другими…

— Все? — удивилась я.

— Да, ты разве не знала, что с Зораном и Ярославом он дружит с детства…

— Знала, — кивнула я.

— Ну вот, а в десятом классе к нам перешли Антон и Дима. До этого они жили во Франции…

— И что в них было другое?

— Как тебе объяснить… Все, кто учился у нас кичились своими родителями, чем круче у тебя отец и чем больше у тебя денег, тем выше твой негласный рейтинг. А они… Несмотря на то, что отец Ника занимает двадцать вторую строчку в списке самых богатых людей мира… он никогда этим не бросался. Если возникали какие-нибудь проблемы, то он всегда решал их сам. Честно скажу, старшего Эрденко я видела всего два раза и то только на приемах.

— Это необычно? — спросила я, не особо понимая странности.

— Это таинственно, — улыбнулась девушка. — Понимаешь, Зоран, например, всю женскую половину очаровывал…

— Да, я заметила, — засмеялась я. — Ему и делать ничего не приходится — природное обаяние на лицо.

— Ярослав брал своей мягкостью и был самым спокойным и миролюбивым, — продолжила Марианна. — А Ник… в нем была загадочность, тайна. А что еще надо девушке, чтобы влюбиться? И он активно этим пользовался. Но ни разу не было такого, чтобы его… любовницы разобиженные хотели отомстить или навредить. В нем многое сочетается: благородство соседствует с презрением, таинственность с открытостью, вежливость с грубостью. Он всегда разный и к любому человеку сможет найти свой подход. Если Ник чего-то хотел, он это просто брал. Но в тоже время в нем уживалась и какая-то простота, мягкость… Например, он запросто мог поехать в магазин и сам купить себе продукты или…

— Ага, это вообще странно, — хихикнула я.

— Это для тебя нормально, а для нас необычно! — строго проговорила Марианна.

— Ладно-ладно, прости! Я иногда забываю, что за вас все делали другие… А откуда ты так много знаешь про него?

— Ну, наверное, потому что в школе я была очень популярна, — как само собой разумеющееся сказала подруга.

— Спасибо отцу? — не удержалась я.

— И не только, — кивнула она.

Вот тут уже замолчала я. То, что Марианна при наших модницах сдерживала себя, это понятно. Все же в нашем Институте конкурировать с Марианной практически некому, а вот в столице… запросто! И методы завоевания авторитета меня не просто пугали, а угнетали. Уж лучше старой доброй дракой, чем вот так…

Дети, а уж подростки тем более, вообще по своей натуре очень злые. Они еще не понимают, насколько болезненно можно ударить словами, а чувство сострадания пока не перешло в ту стадию, когда осознание вины приводит к мукам совести. И как часто я наблюдала слезы и истерики у своих одноклассниц, потому что одна другую назвала «толстой коровой» или «увела парня». У Марианны же было все по-другому. Эти дети не просто знали, что словами можно уничтожить человека, они этим активно пользовались. Унижали более… «бедных», безжалостно уничтожали «неугодных», зарабатывали авторитет, интриговали, врали, потому что иначе выжить было просто невозможно!

Я не в первой слышала от Марианны рассказы о ее жизни, но почему-то никогда так остро не ощущала огромную разницу между нами.

И как меня вообще угораздило поступить в Университет к одним богачам?! По какому странному стечению обстоятельств я попала в мир, который пусть вроде и рядом, но пропасть между мной и ним казалась размером с хорошую вселенную. И ведь не могу сказать, что я шибко умная. Может, на общем фоне и не полный бездарь в учебе, но были люди, которые действительно заслужили свое место на бюджете. А вот про себя я такое сказать, увы, не могла… Почему же судьба-злодейка распорядилась так, что я попала в чуждый мне мир, в окружение людей, которых я по большей части не понимала.

А с другой стороны — не поступи я в Институт, никогда бы не познакомилась с Марком и Кирой, Ульяной и Марианной… Ником.

— А вы с Ником… — начала было я и тут же замолчала. Стало как-то неудобно спрашивать про их отношения, и я поспешно отвела взгляд.