— Он приехал в обед, мисс. Я как раз собирался за вами, а тут они подкатили…

— Они?

— Ну да. С мистером Клифером была гостья, юная леди.

— Юная леди?! Вот как… — сердце неприятно кольнуло. — А он объяснил, кто она такая?

Хотя с чего Дамьяну объяснять это старому кучеру, тут же одернула я себя и покосилась на мужчину, заметил ли он мою растерянность.

— Когда я выезжал, он только крикнул, чтобы я поспешил и доставил вас без всякого промедления.

Вот значит как. Дамьян ждал меня, и при том не один. Я в волнении просидела оставшуюся часть дороги до замка и так сильно задумалась, что, когда мы подъехали, спрыгнула с козел (где сидела и в этот раз), не попрощавшись.

Я и сама ждала встречи с ним. Я должна была поговорить. И хотя я не верила, что Дамьян вот так возьмет и выложит мне всю правду, если той ночью именно он пытался убить меня. Единственное, что я могла — это заглянуть ему в глаза. Может быть, в их глубине я отыщу ответ? «Могу ли я верить ему?» — вновь и вновь спрашивала себя. Мне еще предстояло разобраться, насколько оправданы мои подозрения. Сейчас же в голове по-прежнему была полная мешанина.

Джордан, открывший дверь, сообщил, заинтриговав еще больше, что меня ждут в музыкальной гостиной. Я буквально пролетела расстояние до нее.

В комнате собралось немало народа. У окна, придерживая тяжелую портьеру рукой, стояла Джессика, с отсутствующим выражением глядя куда-то вдаль. Жаннин, охая и хватаясь за сердце, воодушевленно вещала что-то из жизни актрисы, осаждаемой толпами поклонников. У рояля, тихо перебирая клавиши, сидела Эллен, казалось, грустная мелодия полностью захватила ее. Тут же стоял мистер Уолтер. Впервые он не чирикал в записной книжке и не обращался, закатив глаза, к потолочной музе, а пребывал в расслабленной позе, жмурясь и скрестив на груди руки. Его лицо было полно блаженной неги, а точеные, похожие на девичьи, белые пальцы отстукивали по темному сукну пиджака в такт мелодии.

На подлокотнике дивана (будто нет более удобного места) сидел Дамьян. Развернувшись вполоборота и опершись локтем о стенку дивана, он нависал над расположившейся рядом с ним гостьей. С крайне увлеченным видом он взирал на девушку, которая вся порозовела и расцвела под его взглядом. Это была Виолетта.

Удивление при виде нее быстро прошло, сменившись каким-то раздражавшим чувством досады и обиды на Дамьяна. Некоторое время, незамеченная, я стояла в дверях, наблюдая, как он улыбается ей, как что-то тихо говорит, от чего Летти по-глупому хихикает, а затем он чуть наклоняется к ней и убирает со лба светлую прядь.

Прикусив губу, чтобы только сдержать себя и не броситься сломя голову через коридоры и лестницы в свою комнату, где можно было бы выплеснуть свой гнев на этого беспринципного Казанову, я вошла в гостиную.

— Лети, вот так сюрприз! — воскликнула я, протягивая руки. Руки дрожали, но подруга была совсем ненаблюдательна, и вряд ли она изменилась за время, проведенное в Лондоне. С грацией, вбитой ей изнуряющими занятиями с маркизой Грэдфил, она поднялась и направилась ко мне.

— Найтингейл, а вот и ты! — не менее жизнерадостно воскликнула Летти. Наверняка Жаннин обзавидовалась столь мастерски сыгранной сцене.

И все же я была рада нашей встрече, несмотря на клокотавший во мне вулкан ревности. О, да! Я не могла отрицать, что ревную. Ревную глубоко, сильно, так, как не ревновала в библиотеке, когда наткнулась на него и Джудит. Но, может быть, волна ненависти, захлестнувшая меня в тот момент, и была ревность?

После бурного приветствия, Виолетта рассказала, как очутилась в Китчестере. С мистером Клифером она совершено случайно столкнулась на улице Солсбери. Тернеры приехали поездом из Лондона, и пока мистер Арчибальд нанимал экипаж, мать с дочерью решили зайти в кондитерскую и попотчевать себя горячим шоколадом и клубничными вафлями.

— Мистер Клифер был чрезвычайно галантен, и сразу же узнал меня, — она стрельнула в Дамьяна откровенным взглядом, от которого даже лондонские мужчины, с давно выработавшимся иммунитетом к столь убийственным средствам нападения, навеки сраженные, падали к ее ногам. — Хотя виделись мы с ним всего один раз. Тогда, когда его лошади понесли у школы, ты помнишь, этот презабавный случай, Найтингейл?

— Нет, презабавного не помню…

— Ах, ну да, как же я забыла — сама серьезность и чопорность.

От этого заявления Жаннин, сидевшая напротив нас рассмеялась и по-приятельски добавила, обратившись к Летти:

— Да, мы все успели заметить, что одно из достоинств нашей Найтингейл — строгость. Скажу по секрету, даже леди Редлифф не в силах поколебать ее невозмутимость и заставить трястись от страха перед собственной внушительностью.

И куда только это достоинство испаряется, как только в пределах моей видимости оказывается Дамьян?! Я робко покосилась на него. Все это время я усердно отворачивала голову и не смотрела в его сторону, опасаясь выдать свое состояние. Но он был поглощен моей подругой и не скрывал своего восхищения, чем, похоже, приводил в бешенство Джессику, все еще стоявшую в оцепенении у окна. Виолетта обладала тем, что делало ее опасной для мужчин и чего не было во мне — неотразимой красотой, соблазнительностью и умелым кокетством. Поэтому при одном только взгляде на нее, Джессика, поняла, что встретила сильного противника. Меня же, как я потом убедилась, она вычеркнула из этого списка, наделив некой аурой несуразной оплошности.

— Мистер Клифер сообщил нам, что ты гостишь в Китчестере, — тем временем излагала свой рассказ Летти. — Мне захотелось тут же тебя увидеть. И тебя, и этот восхитительный замок. Как же тебе повезло, Найти, что ты внучка графа! Наверняка, замок достанется тебе. Зачем же тогда приглашать тебя сюда?! Ведь так?

Неловкое молчание прервал подразнивающий голос Дамьяна:

— Ну, а кому же еще, как не ей? Вы совершено правы, мисс Тернер.

Она одарила его благодарным взглядом, не заметив, как все на миг задержали дыхание.

Из дальнейшего рассказа мы узнали, что Виолетта упросила родителей, в особенности матушку, поскольку ее тихий отец во всем соглашался со своей женой, отправиться с мистером Клифером, любезно предложившим свою наемную коляску, в Китчестер. Миссис Тернер ни разу в жизни не была столь сильна характером, чтобы хоть в чем-то отказать любимой дочери. Но после клятвенных заверений Дамьяна в том, что нет нужды переживать за репутацию мисс Тернер, поскольку по пути они заберут некую экономку долгие-предолгие годы служившую в замке, за которой он якобы и приехал в Солсбери, доверчивая миссис Тернер благословила свою дочь и та, довольная предстоящим приключением, отправилась вместе с Дамьяом сюда.

— Тебе смелости не занимать, — сурово сказала я, чем вызвала недовольное фырканье.

Вскоре мы оставили гостиную и отправились бродить по замку. Восхищение домом часто прерывалось излияниями о дебюте. Летти успела поведать почти все, что с ней произошло за четыре месяца ее блаженной жизни в столице. После того, как подруга трижды повторила, пытаясь внушить мне трепет благоговения, названия всех мест, где побывала, и перечислила все титулы, с какими имела дело, она поняла, что меня не пронять и немного поубавила свой пыл.

Уже перед самым отъездом в Гарден-Роуз Виолетта спросила и о нашей жизни. О себе я сообщила только то, что еще какое-то время прогощу в замке. После чего она пообещала навещать меня так часто, как только позволит ее чувство такта. В голосе я уловила нотки зависти. Они стали еще отчетливее, когда я сообщила ей долгожданную весть о Рэе и Сибил.

— О, надо же, чурбан вылез из своей длительной спячки! — воскликнула подруга. — А я то думала, бедняжка Сиб до самой смерти будет ждать, пока он явит чудо! И когда великое событие?

— В середине октября. Сразу же за твоим великим событием! — раздражено буркнула я. — Зато твой жених оказался достаточно прытким волшебником, чтобы вовремя явить чудо и вызвать твое расположение. А может уже и любовь? Тебе ведь все равно кем увлекаться — мясник не хуже графа или учителя танцев…