Людовик XIII возвращается в Париж 7 ноября и первым делом навещает королеву-мать, с которой он торжественно заключил перемирие. Король опьянен своим триумфом. Но долго он не продлится, потому что беарнское дело сыграет роль детонатора в разжигании религиозных войн.

Протестанты решили собраться в Ла-Рошеле и рассмотреть сложившуюся ситуацию. Это было незаконное собрание: на то не было разрешения короля. Но оно ознаменовало собой важный поворот в делах королевства: протестанты организовали государство в государстве, что означало возможный разрыв национального единства и конец религиозного мира.

Ассамблея протестантов поднимает налоги и начинает собирать армию. Она требует, чтобы Людовик XIII отменил меры, принятые в Беарне. Оскорбленный король приказывает зарегистрировать в парламенте декларацию, обвиняющую участников ассамблеи в оскорблении Его Величества. Королевская декларация только ужесточила позиции гугенотов. В конце февраля 1621 года полк протестантов захватил Прива и разбил королевские войска, прибывшие из Лангедока.

Когда у Марии Медичи спросили совета, она рекомендовала выждать, впрочем, как и епископ Люсонский и главные советники короля. Было решено пойти на переговоры. Люинь, стремясь сохранить внутренний мир, предложил компромиссное решение: король отменит свой указ, если ассамблея будет распущена, потому что для Люиня и советников короля дело не в религии, а в повиновении королю. Но переговоры затянулись. Устав от всех проволочек, Людовик XIII решает покончить с этим и наказать бунтовщиков. 31 марта 1621 года он возвел Люиня в сан коннетабля и увеличил налог на соль, что дало ему 2 миллиона ливров для ведения войны.

Напрасно Люинь и все министры уговаривали короля продолжить переговоры. Людовик XIII решил силой заставить ему повиноваться. Он приказал осадить крепость Сен-Жан-д’Анжели, удерживаемую сильной протестантской армией. Город капитулировал, а после него сдались один за другим Понс, Кастильон, Сент-Фуа-ла-Гранд, Нерак, Комон. Герцог д’Эпернон осадил Ла-Рошель. Взбунтовавшихся протестантов Беарна быстро усмирили несколько королевских полков.

Все поздравляли короля, считая, что военная кампания окажется короткой. Но при этом как-то забыли о некомпетентности Люиня — коннетабля поневоле. Не дождавшись от духовенства денег на продолжение войны и боясь, что военные действия затянутся до зимы, Люинь решает срочно осадить Монтобан — одну из лучших крепостей протестантов, ключевую позицию между Гиенью и Лангедоком. Осада ведется непрофессионально, протестанты нападают на королевские войска. Потери велики, увеличивается число дезертиров. На помощь городу приходит настоящая армия. Люинь пытается начать переговоры, но протестанты не склонны проявлять гибкость. В конце октября осажденные делают вылазку, захватывают траншеи королевской армии и подрывают весь их пороховой запас.

10 ноября 1621 года Людовик XIII и Люинь снимают осаду Монтобана.

Королевская армия разбегается. Протестанты собирают оружие и усиливают крепости. Люиню нужен хотя бы крошечный успех. Он осаждает городок Монер на Гаронне, который сдается 12 декабря. Королевская армия сожгла город и вырезала жителей: бесполезная и жалкая месть, которая никоим образом не спасла престижа короля. Уставший и больной Люинь стал жертвой крапивной лихорадки, от которой и умер 14 декабря 1621 года.

Тщеславие, трусость, промедление, ошибки во время осады Монтобана — все это уничтожило веру короля в своего фаворита. Жадность Люиня уже не знала границ. Король был недоволен хвастливой пышностью, которой окружал себя коннетабль. «Смотрите, — сказал он однажды Бассомпьеру, — король вошел». Перед осадой Монера Люинь писал: «Я не боюсь ни этой женщины, ни ее интриг, потому что этот человек меня настолько опасается, что ничего не сможет сделать так, чтобы я не узнал. После взятия Монера я установлю мир и устроюсь настолько хорошо, что уже ничего не буду бояться».

Эта женщина — Мария Медичи. Этот человек — не кто иной, как Людовик XIII.

Смерть спасла Люиня от немилости. В качестве надгробного слова Людовик XIII произнес жестко: «Ему в самом деле чего-то не хватало».

Государственным переворотом 24 апреля 1617 года Людовик XIII отыгрался за жестокое воспитание в детстве, виновницей которого считал свою мать, за ее опекунство до его совершеннолетия и даже после, наконец, за все более и более неприкрытое предпочтение младшему брату короля — красавцу Гастону Орлеанскому. Освободившись от материнской опеки, Людовик XIII был настроен по отношению к Марии Медичи совершенно непримиримо. Никто больше ее не навещает: Гастону и другим детям запрещено ее видеть, Анна Австрийская, принцесса крови графиня де Суассон просят разрешения утешить бывшую регентшу, но в ответ слышат: «Нет». Королеву-мать сторожат двенадцать телохранителей короля. Уже вечером 24 апреля Людовик приказал разрушить мост, по которому королева могла пройти из своих апартаментов к берегу, чтобы пресечь любую попытку к бегству. Из трех дверей, ведущих в апартаменты королевы, он приказал заложить две, а третью охраняли его гвардейцы. В спальне королевы обыскали все — даже ее постель. Только посол Великого герцога Тосканского Бартолини смог ее навестить, пройдя по тайной лестнице. Он увидел, что несчастная Мария Медичи впала в отчаяние, плакала и была уверена, что ее ожидает изгнание. Действительно, ссылка была единственным возможным решением, оставалось только определить ее условия.

По просьбе нунция Бентивольо переговоры были поручены епископу Люсонскому, способности которого он высоко ценил, и Бартолини, который имел влияние на королеву.

1 мая Мария передала своему сыну через Ришелье следующие предложения: она готова покинуть Париж, просит сохранить ей власть в новой резиденции, а также все ее доходы, она хотела, чтобы с ней были две ее незамужние дочери — Кристина и Генриетта, наконец, она хочет перед отъездом увидеться с сыном.

Людовик отказался отпустить сестер, но позволил матери забрать часть ее гвардейцев и жить в Блуа, он согласился также на все остальные условия.

Тогда Мария решила ускорить отъезд, который назначила на 3 мая. Встреча с сыном состоялась в передней ее апартаментов. Король явился первым. С ним младший брат Гастон Орлеанский, принц де Жуанвиль, Бассомпьер, Люинь, весь двор. Король совершенно невозмутим. После встречи он намерен ехать на охоту. Появляется королева. Ее осунувшееся лицо резко контрастирует с безмятежным лицом короля. Она расплакалась, когда он сказал: «Мадам, я пришел сюда, чтобы попрощаться с вами и заверить, что буду о вас заботиться как о своей матери. Я хотел освободить вас от забот, которые вы взвалили на себя, занимаясь моими делами. Вам пора отдохнуть от них, а мне — ими заняться: я решил, что один буду управлять моим королевством. Теперь я — король. Я отдал необходимые распоряжения для вашей поездки. Прощайте, мадам, любите меня и я буду вам добрым сыном».

Королева, плача, ответила: «Сударь, я огорчена тем, что не смогла править вашим государством во время моего регентства так, как бы вам хотелось, но уверяю вас, что я приложила, насколько могла, свои усилия и старание, и молю вас помнить, что остаюсь вашей смиренной и покорной матерью и слугой».

Эта речь была написана заранее и обсуждена Люинем и Ришелье. Но королева добавила от себя просьбу отпустить с ней интенданта Барбена. Ей пришлось повторить ее несколько раз, но безуспешно: король ничего не ответил. Видя, что Людовик собирается уйти, она подошла к нему и поцеловала его. Король поклонился и удалился. Встреча закончилась.