Он закурил сигарету, перевернулся на другой бок под жалобные стоны пружин и продолжал рассуждать.-
Он думал, что должен же существовать хоть какой-нибудь шанс заставить заплатить и ему за все то беспокойство, которое он и Филлис пережили из-за этого дела и смерти Джое
Дарнела. У Майка Шайна не было в обычае работать даром.
Протекли долгие минуты пока он лежал так просто, размышляя и взвешивая все. Потом неожиданно он встал, глаза его заблестели, и он принялся шагать по комнате. Да! Наконец-то ему удалось! Теперь надо попробовать!
Он спустился вниз, разбудил уснувшего дежурного и сказал, что ему необходимо срочно напечатать на пишущей машинке письмо. Служащий, зевая и протирая глаза, указал ему на дверь кабинета.
Шайн вошел туда, сунул бумагу со штампом отеля в машинку и написал:
«Мой ангел!
Я боюсь звонить тебе по телефону или зайти к тебе в отель, потому что у меня есть основания думать, что там меня ожидает Пантер. Если это письмо дойдет до тебя, постарайся незаметно выйти из дома и прийти ко мне сюда. Я снял номер на имя Горация Рамсея. Будь осторожна и последи, чтобы никого не привести за собой.
Твой Майк».
Он сложил бумагу, сунул ее в конверт и адресовал на имя миссис Майк Шайн, в их отель. Потом он повернулся и увидел, что служащий снова спит и своем кресле, поискал бумагу без штампа отеля. На этой бумаге он написал:
«Этот мерзкий детектив слишком много знает о происшедшем вчера вечером. Мне приходится бежать, не успев, наложить руку На деньги девицы. Это принесет вам много, и вы должны поэтому помочь мне. Если вы не дадите мне достаточно денег, чтобы я смог бежать и не бедствовать, я поклянусь в том, что вы наняли меня задушить ее. И я советую вам не корчить из себя хитреца, потому что я оставил в верном месте письмо, которое будет вскрыто в случае моей смерти, в нем написано, как вы заставили меня, нанести этот удар. Свидание в Терасс Резиденс, 306, в полночь».
Шайн вынул бумагу из машинки и положил ее в карман. Потом он разбудил служащего, который вызвал посыльного. Шайн отдал ему конверт и доллар, чтобы тот отдал письмо в собственные руки миссис Шайн и никому больше.
Потом он снова поднялся в свой номер и быстро принялся за работу. У него еще была при себе записная книжка Мелдрума с адресами. При помощи этой записной книжки и подписи на письме он скопировал почерк Мелдрума и подписался на только что написанном на машинке письме. Потом он разорвал его на мелкие кусочки и старательно снова собрал написанное на листе бумаги.
Сделав все это, он сложил бумагу и положил ее в наружный карман своего пиджака. Потом он поднял матрац на кровати, сделал в шве небольшое отверстие и сунул в него настоящее письмо Мелдрума, обвиняющее Ренслоу в преступлении. После этого он' старательно поправил постель, уселся в кресло и стал ожидать результатов своих маневров.
Ему не пришлось ждать слишком долго. Тонкая улыбка появилась- на его губах, когда он услышал тяжелые шаги в коридоре.
Шаги остановились перед дверью его номера и послышалось какое-то бормотание. Потом кто-то уверенно постучал в дверь. Шайн сделал глоток виски и спокойно закурил сигарету.
Стук раздался снова, но уже довольно сильный, и чей-то голос закричал:
— Это полиция! Откройте!
Шайн не торопясь встал, повернул ключ в замке и симулировал удивление при виде Вилла Жентри и Питера Пантера в сопровождении нескольких фликов в униформе.
— Что это... Но каким образом...— пробормотал он, как бы пораженный их появлением здесь.
Потом ой быстро взял себя в руки и добавил:
— Входите, господа. Но, согласитесь со мной, что это очень странный час для посещений.
Глава 18
Жентри прошел мимо Майка, не глядя на него, и сел на кончик кровати. Питер Пантер вошел в номер с триумфальным видом победителя и с очень сердитым выражением лица. Кулак Шайна оставил на его лице синяк, и столь большой, что раздражение от этого еще не улеглось. Пантер вдруг воскликнул сдавленным голосом:
— Было не очень-то умно разбивать мне физиономию, Шайн. Вы заплатите мне за это. Ведь не воображаете же вы, что я и на сей раз позволю вам ускользнуть?
— Мне нужно было тогда свернуть вам шею, так как у меня была прекрасная возможность для этого,— усмехаясь, ответил ему Майк.
Потом он повернулся к Жентри.
— Как же вы меня нашли?
— Вы сами способствовали этому. Не очень-то было умно с вашей стороны написать письмо Филлис, Майк. Ведь Пантер оставил в вашей квартире человека именно с надеждой на то, что вы сделаете как раз такую глупость. Вы не знали, что он уже задержал Филлис?
— Откуда же я мог знать это?
— Вы сунули ее в грязное дело.
— А что Филлис сказала об убийстве Карла Мелдрума?
Жентри посмотрел на Пантера, который не мог спокойно устоять на месте.
— Да не волнуйтесь же так, Пит. Сядьте. Шайн теперь не ускользнет от вас. Я хочу узнать два или три обстоятельства, перед тем как уехать отсюда.
Пантер подошел к стулу и сел на его краешек.
— Единственная возможность заставить его заговорить, это только применив к нему дубинку. Дайте мне его на полчаса, и я...
— Нет. Здесь вы находитесь у меня, на моей территории, Пантер,— возразил Шайн,— и у меня к тому же сложилось впечатление, что вам все же придется разорвать ваш ордер на мой арест, когда Вилл закончит задавать мне вопросы. Правда, Вилл?
— Я не знаю, Майк,— пробормотал Жентри с видом, который определенно говорил об обратном.— Мне еще нужны доказательства. Для меня Джое Дарнел все еще убийца, даже если тебе и удастся доказать обратное. Он все же должен будет ответить за нападение на человека с целью убийства. Но вам, Марк, тоже придется оправдываться в нападении на представителя власти при исполнении служебных обязанностей.
— Никакой судья не поверит в то, что я собирался убить Пантера и что не сделал я этого лишь только потому, что мне это не удалось,— засмеялся Шайн.
— Мы это увидим позднее,— сказал Жентри.— В настоящий момент я хочу узнать то, что Майк обнаружил в деле Трипа.
Шайн сел и скрестил ноги.
— Я еще не совсем готов рассказать вам все, Вилл.
— Боже мой! Неужели вы так и не отдаете себе, отчета в том, что если мы не найдем причины, по которой Ренслоу имел основания убить Мелдрума, то и Филлис рискует быть обвиненной в этом убийстве?
Шайн совсем не казался обескураженным этим заявлением.
— Ну и что же? Это, может быть, навсегда отучит ее помогать мне подобным образом. К тому же она достаточно взрослая, чтобы уметь выпутываться из подобных историй.
— Боже мой, Майк, сейчас совсем не время для шуток!
— Но что заставляет вас думать, что я могу и в состоянии указать вам причину, принудившую Ренслоу убить Мелдрума?
—- То, что вы сказали, когда узнали, что Филлис попала в тяжелое и опасное положение, до того момента, когда вы задумались над тем, сколько Ренслоу может вам дать. Я уже расспросил людей в «Телли-Хо».
— Ах да? И что же вы там обнаружили?
— Первым делом то, что Ренслоу не ушел оттуда в 11 часов 38 минут, как вы сказали. Его билет на стоянке для машин был пробит только в 11 часов 50 минут. Все, что он говорит, совершенно совпадает с тем, что он появился в квартире Моны Табор действительно после совершения там преступления. Но это, конечно, в силу сложившихся обстоятельств совсем не облегчает положения Филлис.
— Но ведь существуют часы, которые показывают и неверное время. К тому же, я лично мог бы добраться туда и за пять минут.
— Я знаю. Но разве Ренслоу торопился?
— Гм-м... Еще что?
— Я сам спрашивал посыльного, который принес ему письмо к вашему столику. Он видел, как Ренслоу разорвал конверт, а официантка видела, как вы после подобрали эти обрывки и складывали их на столе. А потом вы вдруг вскочили и стремительно выбежали оттуда с такой быстротой, как будто за вами кто-нибудь гнался. Где же кусочки этого письма?
