Паола Денис энергично запротестовал.

— Это ложь! Ирена не лгунья! Она хотела положить «корону» в сейф, и я уверена, что она это сделала!

— Если вы в этом уверены,—сказал Каллаган,— я не спорю. Она исчезла, вы о ней беспокоитесь, я должен найти ее, вот и все! Я обещаю заняться Этим!-

Она реагировала на это так, как он и ожидал.

— Вам доставляет удовольствие мучить людей, мистер Каллаган? Вас это забавляет? Это создает у вас впечатление, что вы очень сильны и могущественны?..

Каллаган закурил.

— Дорогая леди,— ответил он спокойно,— я не провожу время, анализируя свои поступки. Люди, поверьте мне, и без моей помощи изводят себя сами.'

Он улыбнулся ей.

— Правда, я должен признаться вам, что иногда я подливаю масло в огонь, но это только для того, чтобы ускорить дело... Что касается Ирены, я хотя и не сделал всего, что обещал, но это только потому, что я уверен, мы скоро ее увидим. Плохое никогда бесследно не исчезает.

— Мне не нравится, что вы говорите так о моей сестре!

— Очень жаль, но вы не можете мне запретить это!

Она встала.

— Я считаю, мистер Каллаган, что бесполезно продолжать наш разговор. Я надеялась, что вы сделаете что-нибудь, чтобы найти Ирену. Я оплатила услуги. Но я убеждаюсь, что вы только стараетесь использовать выгоду вашего положения.

— Выгоду моего положения? Я очень хотел бы ее знать!

— Вы знаете, что я придумала совершенно идиотский проект похищения «короны» и что я отказалась от него, но моя сестра подхватила его и в содружестве с неким Сираком осуществила; вы знаете, что «корона» была похищена во второй раз, и вы отлично отдаете себе отчет в том, что можете поставить мою. сестру и меня в очень щекотливое положение, если следствие откроет все это!

— Что касается этого,— ответил Каллаган,— вы можете быть совершенно спокойны. Следствие будет, конечно, произведено. Неужели вы думаете, что страховая компания заплатит семьдесят тысяч долларов, не проявив никакого любопытства! Если бы директоры «Глоб энд Консолидейтед» были в курсе того, что происходило вокруг «короны», я очень хотел бы знать, что они подумали бы?

— Вас не осудили бы, если бы вы вздумали их утешить!

— На этот счет, дорогая леди,— сказал Каллаган,— вы ошибаетесь! Разрешите мне сказать вам одну вещь: вы мне чрезвычайно нравитесь. Мне нравится ваша фигура, как вы ходите, говорите. Вы мне нравитесь даже, когда вы сердитесь. Только мои вкусы и симпатии не мешают мне трезво смотреть на вещи и следовать моей методе работы. Я их не изменю. Это вопрос принципа!

—: Я это заметила. Могу я надеяться, что, когда вы что-нибудь сделаете, чтобы найти Ирену, вы известите меня об этом?

— Без всякого сомнения. Видите ли, может быть, я слишком серьезно отнесся к данным вами инструкциям. Вы заплатили мне двести пятьдесят долларов, но не за то только, чтобы я отыскал вашу сестру, а главным образом за то, чтобы я помог ей остаться в стороне от дела. Вы надеялись, что я смогу как-то помочь ей не болтаться в этом болоте, в котором мы все вместе барахтаемся. Вы не говорили этого прямо, но ведь вы надеялись на это? Я прав?

— Я не буду спорить с вами.

— Тогда,— закончил детектив,— возвращайтесь к себе и думайте о другом! Пойдите в кино и больше ничем не занимайтесь! Я сделаю все, что будет нужно!

Она направилась к двери.

— Хотелось бы знать, выйдет из этого что-нибудь?

Каллаган с улыбкой, поклонился.

— Это, дорогая леди, один из тех рисков, которым подвергаешься, когда имеешь дело с частными агентствами, подобными моему!

Она остановилась.

— Если бы я знала это, я ни за что не пришла бы к вам!

— Вы ничего нового мне не сказали. Я вам уже говорил, что. вы придете ко мне, но я знал, что это не для удовольствия, а по необходимости, так как ваша сестра заварила такую кашу, что вам не оставалось ничего иного, как обратиться ко мне. Вы это сделали, и я не считаю, что вы проиграли.

Это ваше последнее замечание не относится ли к тому, что вам нужны средства? Сумма, которую я вам дала, вам недостаточна?

— В данный момент достаточна. Но если мне понадобятся деньги, что весьма возможно, я попрошу их у вас.

— Я в этом не сомневаюсь.

Ее голос был. Холоден и неприятен.

Он улыбнулся и, резко переменив тон, прибавил очень серьезно, даже торжественно:

 — Я надеюсь, дорогая леди, что, если вас спросят, что вы делали сегодня ночью и вчера вечером, вы не затруднитесь с ответом? Вы сможете сказать, где вы были и с кем виделись?'

— Я не понимаю, что вы хотите этим сказать и почему вас может это интересовать?

Каллаган пожал плечами.

— Вы ответили на мой вопрос, дорогая леди. Благодарю вас и до скорого свидания!

Он открыл перед нею дверь. Она вышла, не сказав ни слова.

Каллаган вернулся в бюро, подвинул кресло так, чтобы было удобно положить ноги на полку камина, закурил и позвал Эффи.

— Эффи,—спросил он, не поворачивая головы,— у вас хорошая память?

— Я надеюсь.

— Что бы мне хотелось знать,—продолжал Каллаган,— это нет ли в ней дырок?

— Почему нет? Вы хотите, чтобы я что-нибудь забыла?

— Вы сможете?

Он повернул голову и с улыбкой смотрел на нее поверх плеча.

— Безусловно,— ответила она.

— Хорошо. У меня наверху имеется дюжина пар шелковых чулок и неплохих. Я отдам их вам.

— Это очень мило с вашей стороны, но и без шелковых чулок моя память может быть плохой!

— Тогда,—сказал Каллаган,— вот о чем речь. Вы помните то замечание, которое вы высказали по поводу дамы, о которой вы думали, что она Паола Денис? Вы обнаружили и сообщили мне, что она не настоящая, а крашеная брюнетка.

— Я помню это.

— В то время вы и я, мы думали, что она миссис Денис. Потом вы мне сказали о ее крашеных волосах, я убедился в этом и тогда выяснил, что она не миссис Денис. Это было так?

— Совершенно точно!

— Ну что ж, Эффи, мы все это забудем! Следовательно дама, которая приходила к нам первой, сказала нам, что она миссис Денис. Мы ей поверили и продолжаем верить. Вы меня поняли?

— Очень хорошо, мистер Каллаган. Но не думаете ли вы, что эта... может создать некоторые неудобства для кого-то?

— Для кого?

— Для миссис Денис.

Она стояла прямо перед камином и смотрела ему в глаза.

— Это очень мило с вашей стороны, Эффи, беспокоиться о клиентке, но в настоящих условиях ваше высказывание бесполезно.

— Отлично, мистер Каллаган. Я поняла. Дама была миссис Паола Денис, и я никогда и не думала, что она может быть другой.

— Большое спасибо, Эффи. Вы мне больше не нужны. И будьте добры, не хлопайте дверью при выходе, что вам, как мне кажется, очень хочется сделать!

Она вышла, побледнев от злости, но тихо затворив за собой дверь.

Десятью минутами позже Каллаган прошел в ее комнату, где она стучала на пишущей машинке.

— Эффи,—спросил он,—вы помните о той великолепной бумаге, которую мы приобрели месяцев пять-шесть назад?

— Да, мистер. Каллаган. Чудесная бумага ручной выделки с красивым рисунком.

— У нас еще осталось?

:— Я думаю, есть немного.

— Может, вы мне найдете два или три листочка?

Она встала, пошарила немного в маленьком шкафчике, наполненном. бумагой, и принесла ему два листка.

— Хотите, чтобы я напечатала ваше письмо? — спросила она.

Он улыбнулся и сказал, что сможет сам отстучать его и что она уже достаточно поработала сегодня.

После ее ухода он сел за. машинку, вставил, в нее лист этой роскошной бумаги и напечатал коротенькое послание:

Положив письмо в карман, Каллаган покинул бюро.

 В семь часов Каллаган остановился перед каморкой Уикки, ночного сторожа.