Я пыталась научить воспитателей нормально проводить диагностику. Для этого я пролопатила горы различных диагностик, выбрала самые удачные из них, затем собрала воспиталок, разъяснила им цели, смысл проведения диагностик и начала объяснять, как нужно-таки проводить диагностику. В этот момент вошла заведующая детским садом со словами о том, что сейчас некогда проводить всякие диагностики, а надо быстренько взять и заполнить все бланки, и всё. Я возмутилась, такого срама я терпеть не могла. Меня прорвало: «Может, хватит уже липой заниматься, хоть раз в год можно нормально работу выполнить?!» Ей стало неудобно или просто лень было со мной бодаться, поэтому она ретировалась, оставив нас нормально, спокойно работать. Итак, в назначенный для проведения диагностики день я пришла и вместе с воспитателями лично её провела, после чего я опять собрала воспитателей и разъяснила им, как нужно теперь проанализировать результаты проведённой диагностики и как их использовать в дальнейшей работе с детьми. На что одна из воспиталок сказала: «Дурак он и в Африке дурак, чё тут диагностировать и анализировать?!» На что другие воспитательницы смущённо (ну, это они передо мной, старшим воспитателем, изобразили смущение для приличия) улыбнулись. Как смешно, правда? Вам смешно, уважаемые родители, от того, как относятся к вашим детям? Мне было не смешно. Столкнувшись со всеми этими безобразиями, я спать несколько дней не могла от осознания того, что творится в детских садах, какие люди «воспитывают» детей.

Весна, вторая половина дня, прогулка на детской площадке, детки играют, воспиталки сидят-лузгают семечки, сплетничают, детьми не занимаются, жопу от скамейки не оторвут за всё время прогулки, а может, и слава богу, что дети сами по себе играют — меньше дурости от этих баб наберутся! Ну вот, детки гуляют, играют между собой, один трёхлетний мальчик сел на скамеечку рядом с девочкой, и они мило воркуют, кокетничают по-своему, по-детски, как невинные ангелочки, пташки небесные. Воспиталка смотрит-смотрит на них и говорит грубейшим тоном девочке: «Ты бы ещё на него легла (это она о маленьком мальчике)». Девочка не поняла, в чём она провинилась, но засмущалась от грубости, выраженной в её адрес. А мальчик так внимательно-внимательно посмотрел на воспиталку и говорит ей: «Нельзя так говорить — это нехорошо».

Просто из моей практики. Всё дословно. Такой вот пример для сравнения уровня сознания и культуры трёхлетнего мальчика и его 30–40-летних воспиталок.

С недавних пор в школах стал принят так называемый «деловой стиль». Что это такое? Разберёмся в терминологии. В их понимании деловой стиль — это безликие черные или тёмно-серые штаны (брюками это трудно назвать) и что-то такое безликое невнятного цвета сверху, какая-нибудь бесформенная кофта, рубашка (блузкой это тоже не всегда можно назвать). В их понимании деловой стиль — это только черно-белая-коричневая-тёмно-синяя гамма. Они вводят запрет на красный, розовый, в общем, на все яркие цвета, в то время как большая часть именно деловых людей — бизнесменов, бизнессвуманов, банкиров и их секретарей, адвокатов и т. д. — давно надевают розовые галстуки, фиолетовые рубашки, желтые блузки, цветные колготки и т. д.

Какое убожество! Да вы прежде узнайте хоть, что такое «деловой стиль», а потом его вводите! Например, шорты-бриджи у них запрещены, тогда как этот вид одежды давно стал атрибутом женского гардероба, как когда-то им стали брюки (до того бывшие исключительной прерогативой мужчин). А какие-то непонятного цвета, бесформенные, длинные, болтающиеся юбки или платья и такие же свисающие с плеч бесформенные жакеты, платки — это для них хорошо — деловой стиль! Ужас. Хоть плачь, хоть смейся. Колхоз на выезде. Ну, а уж если училка обзавелась более-менее нормально сидящим брючным костюмом, как она в нём вышагивает, с каким пафосом она его на себе носит — это надо видеть собственными глазами. Это песня. У них даже есть список рекомендованной одежды и список запрещенной одежды — и это они называют правилами делового стиля. Они даже не подозревают о том, что стиль — это не список одежды, а искусство сочетания одежды, аксессуаров, цветов, это умение подобрать фасон, ткань, обувь и т. д.

А дети, на которых эти правила прежде всего направлены, как ходили в джинсах, свисающих с попы и с торчащими оттуда трусами, так в них и ходят. Как ходили в футболках, так в них и ходят. Их отчитывают по утрам при входе в школу, пишут замечание в дневник, а они всё равно ходят в джинсах. Тогда директор говорит на педсовете: у нас деловой стиль — учителя должны подавать пример детям. Да не дай бог такой пример детям! Девочки-подростки, старательно пытающиеся добиться «делового стиля» в одежде, терпят фиаско — и выглядят не как юные, полные молодости и сил создания, а как недоделанные тётьки неопределённого возраста, с трудом переваливаясь и неуклюже громыхая в туфлях на высоких каблуках и в каких-нибудь дурацких, узких, неудобных юбках. Пусть лучше ходят в футболках и джинсах. Или просто введите форму — пусть все ходят в одинаковой форме, как это было раньше и есть теперь в некоторых школах. И никаких «стилей», если вам самим неизвестно, что это такое. Люди, не разбирающиеся ни в стиле, ни в моде, учат других, как им одеваться. Бред. Очередная профанация. И это ещё мы всё время ругаем Советский Союз, когда не разрешалось носить серьги девочкам. Сейчас то же самое. Выписка из правил школы: «Если вы пришли с вызывающим макияжем или экстравагантной причёской в школу, завуч имеет право заставить вас смыть этот макияж и переделать эту прическу». Я сразу вспомнила случай, когда в советское время наш классный руководитель выстраивал в шеренгу девочек, носящих серёжки, и собственноручно снимал их с ушей.

Я не за то, чтоб подростки приходили в школу, одевшись и накрасившись как на дискотеку, я за то, чтобы ученики одевались опрятно, со вкусом, выглядели аккуратно и чувствовали себя в школе, как в учебном учреждении, т. е. более дисциплинированно. И в этом им может помочь красивая школьная форма или специальный курс по стилю и культуре внешнего вида. Но курс этот должны вести профессиональные специалисты, а не сумасшедшие тётьки-дядьки, прочитавшие пол-учебника по этикету и получившие корочку об этих полукурсах, чтобы потом засорять детям мозги всякой низкоквалифицированной бредятиной. Сразу скажу, хороших специалистов система образования детям точно не обеспечит (такие специалисты не пойдут работать в школу), и вообще, таких хороших специалистов ну очень немного, поэтому их по количеству никак не хватит (даже если всех-всех собрать и силой направить на работу в школы). Отсюда выход один — форма, как сейчас принято во многих школах европейских стран. А учителей всё-таки — я вас умоляю — придётся оставить в покое: если у человека к 30–40–50 годам не сформировался вкус в одежде, то это ж какими убогими неандертальцами тогда можно представлять себе наших учителей, чтобы составлять для них списки допустимого и недопустимого? Чтобы оградить коллег и учеников от какого-то настолько вызывающего внешнего вида (кстати, и не весь внешний вид: скажем, допустимые виды ногтей, причёсок, бижутерии списками не перечисляются), что даже нужно перечисление списком этих «непотребств»! И многое, очень многое из внешнего вида действительно остаётся вне поля зрения бдительного ока поборников формальной эстетики. И, как все вокруг понимают, именно потому, что всё это очередная профанация благих идей и затей. Чтобы создавать видимость работы и убивать любые настоящие движения в направлениях подлинного новаторства, подлинно нормальных, работающих инициатив и умных, качественных преобразований.

Конечно, необходимо останавливать молодых учительниц, приходящих в школу в ажурных колготках или супермини-юбках, или с лифчиками наружу (или без лифчиков), но делать это надо грамотно, а не с валенком на голове — от чего всем вокруг только тошно в очередной раз. А дети в очередной раз только и извлекают из этого, что на самом деле всем на всё наплевать, была бы галочка в отчёте, и всё прекрасно, и так и нужно! А потом охи-ахи, «коррупция», понимаешь, какая-то навалилась, ух, она такая-сякая!