– Держите со мной связь, Пэтси. У нас есть телефоны и биперы, но последние только в самом крайнем случае. Будьте там поосторожнее.

– Хорошо, только я-то как раз здесь в полном порядке. Глупыш Билли представляет собой не слишком серьезную опасность. Тут, в доме Шефера, ничего неожиданного произойти не может. Отправляйтесь в зоопарк, Алекс. Вот вам-то как раз и нужно проявить предельную осторожность. Берегите себя!

Без десяти девять я подъезжал к Национальному зоопарку. Мне пришло в голову, что он находится неподалеку от дома «Фаррагут», где обитала доктор Кэссиди. Было ли простым совпадением то, что я оказался рядом с жилищем психиатра Джеффри Шефера? Я давно перестал верить в какие бы то ни было совпадения и случайности.

Перед тем как выйти из машины, я позвонил Пэтси Хэмптон, но она не отвечала. Использовать бипер я не стал: мы договорились, что этот метод связи будет применяться только в экстренных случаях.

Зоопарк я знал достаточно хорошо. Мне частенько приходилось бывать здесь с Дэмоном и Дженни. Но еще до этого я успел изучить его вдоль и поперек, когда приходил сюда с Бабулей Наной в детстве, а иногда и с Сэмпсоном, который в одиннадцать лет уже вымахал почти до шести футов. Главный вход в зоопарк находится на углу Коннектикут и Готорн-авеню, но до Обезьяньего Домика оставалась еще целая миля, если перемещаться по диагонали.

Никого поблизости не было видно, однако ворота для персонала оказались незапертыми, как и обещал звонивший мне неизвестный. Видимо, он тоже хорошо знал зоопарк. «Итак, игра начинается», – пронеслось у меня в голове. Наш противник явно любил поиграть.

Я поспешил в зоопарк. Крутые холмы и искусственные горы с посаженными на них деревьями, тут же заслонили от меня огни вечернего города. Время от времени попадались фонари, но в основном тут было темно, и мне стало немного жутковато от чувства одиночества, хотя я понимал, что нахожусь тут вовсе не один.

Обезьяний Домик располагался еще дальше от ворот, чем я рассчитывал. Наконец я разглядел в сумерках его очертания. Он походил на старое здание вокзала. Чуть дальше, через площадку, мощеную булыжником, возвышалось современное строение, носящее название «Замок рептилий».

Над дверями Домика для обезьян висело объявление: «Внимание: карантин! Не входить!» От одного этого предупреждения мне снова стало не по себе. Я попробовал приоткрыть двери, но они оказались надежно заперты.

На стене неподалеку я заметил сине-белый международный знак, оповещавший о том, что внутри Домика находится платный телефон-автомат. Неужели это и есть тот самый телефон, на который ссылался говоривший? Я ничего не понимал.

Я начал трясти старые деревянные двери. Было слышно, как внутри встревожились и закричали обезьяны. Сначала не очень крупные: паукообразные, шимпанзе и гиббоны, потом к ним присоединился грубый голос гориллы.

Невдалеке, в самом конце булыжной площадки, я неожиданно увидел красный огонек. Там находился еще один платный телефон.

Я бегом бросился через площадку, на ходу проверяя часы. Две минуты десятого.

Но перед этим он заставил меня долго ждать.

Я вспомнил о том, что для звонившего, наверное, и сегодняшняя моя поездка была лишь частью ролевой игры. Интересно, как он засчитывает себе выигрыши и поражения.

Теперь я волновался, тот ли телефон он имел в виду. Правда, других поблизости не оказалось, но все же оставался еще тот, другой, в запертом обезьяннике.

Какой же телефон он имел в виду? Я чувствовал, как начинаю сходить с ума. Слишком уж большое количество отрицательных эмоций накопилось во мне.

Где-то неподалеку раздался душераздирающий крик. Так встречают первый удар по мячу футбольные болельщики. Я вздрогнул, но сразу же догадался, что этот звук исходит из Обезьяньего Домика.

Что там могло произойти? Кто-то вошел внутрь и теперь находится у телефона?

Я выждал пять минут. После этого время словно превратилось в резиновое. Я не находил себе места и, чувствуя, что не в силах больше терпеть, собрался позвонить Пэтси.

В это секунду загудел мой бипер, и я даже подпрыгнул от неожиданности.

Пэтси предупреждала меня о какой-то опасности.

Я вперился взглядом в молчавший телефон-автомат. Выждав еще тридцать секунд, я схватил трубку, набрал номер бипера и сообщил номер автомата, у которого находился.

Прошло еще с полминуты, но Пэтси не звонила.

Таинственный незнакомец тоже не торопился связываться со мной.

Я почувствовал, как пот каплями выступил на лице.

Нужно было срочно принимать какое-то решение. Голова у меня начинала кружиться.

Неожиданно телефон зазвонил. Я судорожно вцепился в трубку, при этом чуть не выпустив ее из рук. Сердце бешено колотилось в груди, словно кто-то выстукивал внутри барабанную дробь.

– Она у нас.

– Где? – заорал я в трубку.

– В Фаррагуте, разумеется.

И Ласка повесил трубку. На этот раз он не стал добавлять, что она по-прежнему в безопасности.

Я не мог представить себе, что Кристина находится в Вашингтоне, да еще в Фаррагуте, однако звонивший ясно дал мне понять, что она именно там. Зачем ему надо было говорить мне неправду? Но что он собирался со мной сделать? И с ней?

Я побежал в том направлении, где, как мне показалось, Должна была проходить Кафедрал-авеню. Но в зоопарке сейчас было совсем темно. Я плохо соображал и практически ничего не видел перед собой. Наверное, все из-за того, что мое состояние сейчас было близко к обморочному.

Как в тумане, я неожиданно налетел на какой-то огромный камень, споткнулся о него и разбил колено. Кроме того, я порезал обе ладони об острые края камня и порвал брюки. Однако я мгновенно поднялся на ноги и бросился прямо через густые заросли колючего кустарника, ветви которого тут же расцарапали мне лицо и руки.

Животные вокруг завывали, кричали и стонали, будто все разом взбесились. Очевидно, они чувствовали, что здесь происходит что-то неладное. Я различал вопли гризли и тюленей. Тогда я понял, что приближаюсь к зоне зоопарка, называемой «Полярный круг», но теперь, как назло, не мог вспомнить, где она находится по отношению к городским улицам.

Впереди показалась скала, уменьшенная копия Гибралтара. Я взобрался на нее, чтобы сориентироваться на местности.

Внизу теснились клетки с животными, ларьки для продажи сувениров, закусочные и виднелись две ровные открытые площадки. Я быстро спустился со скалы и снова побежал вперед. Итак, Кристина находится в Фаррагуте. Неужели, наконец, я отыщу ее? Неужели сейчас произойдет наша встреча?

Я миновал Африканскую Аллею, затем Станцию Охраны Гепардов, и очутился на открытой площадке с копнами сена. Здесь, очевидно, находился открытый вольер для бизонов. Значит, где-то поблизости располагалась территория, именуемая Великими Равнинами.

И тут снова у меня кармане сработал бипер.

Пэтси! У нее что-то случилось. Но где она находится? Почему не перезвонила мне по тому номеру, который я успел сообщить ей?

Я взмок от пота и задыхался от быстрого бега. Но, Слава Богу, теперь впереди уже замаячили огни сначала Кафедрал-авеню, а потом и Вудли-роуд.

Я оказался далеко от того места, где оставил машину, но зато почти у самого здания Фаррагута.

Пробежав еще сотню ярдов в полной темноте, я очутился у каменной стены, ограждавшей зоопарк. Ладони у меня оказались перепачканы кровью, и я не понимал, откуда она взялась. Из разбитого колена? Или от колючек на кустах? Где-то неподалеку послышался вой полицейских сирен. Может быть, машины уже спешили в Фаррагут?

Я помчался вперед, как заправский спринтер. Было начало одиннадцатого. Почти полтора часа прошло с того момента, как в моем доме зазвонил телефон.

В кармане рубашке у меня снова отчаянно загудел бипер.