И вдруг в то время, когда Вепринцев, дрожа от волнения, вытаскивал из-под камня аккуратные кожаные пудовички, ему в глаза ударил ослепительно-белый поток горячего света.

— Что за игрушки, Семен! — крикнул Вепринцев, закрывая ладонью глаза. Но сильный и прямой луч, как острие шпаги, припирал его к стенке, к холодным черным камням.

И в это время Вепринцев увидел то, что заставило его вздрогнуть: на краю ямы, словно окаменевшая, стояла огромная овчарка. С удивительной легкостью он кинулся к своей куртке, но Тагильцев опередил его, а овчарка, вздыбив на хребте шерсть, злобно зарычала и перед самым его лицом звонко лязгнула зубами.

— Опоздали! — прозвучал из темноты чужой голос. Капитан Шатеркин стоял в черном комбинезоне у стены штольни, в одной руке у него был фонарь, в другой — тяжелый автоматический пистолет, наведенный на Вепринцева.

— Кто вы такой?! — закричал Вепринцев. — Прекратите или я уничтожу вас, как последнюю тварь!

— Напрасно волнуетесь, — с иронией ответил Шатеркин. — Ваше оружие у нас… А я тот самый, которого в этот момент вы больше всего не хотели бы видеть.

Илья подошел к яме.

— И ты здесь!.. — прохрипел Вепринцев, ожесточенно скрипнув зубами.

— Спокойно! — строго приказал Шатеркин. — Золото мы откопаем и без вашей помощи.

Лихорадочный озноб охватил Вепринцева, он почувствовал, как из-под ног поползли в разные стороны камни, обхватил дрожащими руками воспаленную голову и со стоном упал на колени.

— Проклятье! — хриплым голосом произнес он. — Какая насмешка судьбы. — Его обескровленные потрескавшиеся губы торопливо зашевелились — он стал молиться. Он еще верил в чудотворную силу латинского креста, верил в покровительство иезуита Ксаверия. Это все, что он теперь мог делать.

— Вот тебе и товарищи геологи, — оправившись от испуга, сказал Оспан. — Попались, стало быть, вот и хорошо, — старик с облегчением поглядел на Илюшу, потом перевел взгляд на Рифа и погрозил ему пальцем. — Это, выходит, ты, сукин сын, вчера зайца-то выгнал? А я-то думал, зверь забрался сюда…