— Завесь окно.

Обернувшись на еле слышный голос, Крошка Вилл увидела Паки, вернее, то, что от него осталось.

— Кто ты теперь у нас, Паки? Крот? Даже света боишься?

— Завесь окно и уходи отсюда.

Но Крошка Вилл проковыляла к другому окну и с него сдернула одеяло.

— Паки, чтобы одеться, в комнате должно быть светло. Как можно одеваться в темноте?

— Одеваться? — Начальник слонов смотрел на нее запавшими глазами. — Зачем мне одеваться? А ты, если у тебя осталась хоть капля здравого смысла, тоже иди и ложись.

Крошка Вилл сложила руки на груди и посмотрела на Паки:

— Не пойду. Кто же тогда позаботится о слонах?

Паки отвернулся к стене:

— Тогда просто уходи, Вилл. Прошу тебя.

— А ты будешь лежать и дожидаться смерти? Знаешь, что сказал бы в таком случае Здоровяк Вилли?

Но Паки не поворачивался:

— Он уже давно мертв. Все мертвы. Все до единого, черт побери!

Крошка Вилл почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Он сказал бы: «Послушай, приятель, живо поднимай свою тощую задницу с сена и иди-ка займись слонами!»

Она еще немного повозмущалась в адрес лени, овладевшей мягким местом Паки, а затем перешла к более решительным действиям, подтолкнув под это самое место правой коленкой.

— Ой!

Паки перевернулся и сел, а Крошка Вилл поспешила вернуть себе равновесие.

— Черт тебя подери, Крошка Вилл! Не посмотрю на то, что ты теперь замужняя женщина, — так отхожу ремнем по заднице, что она светиться в темноте будет!

Вилл двинулась к двери:

— Сначала поймай меня!

Она шагнула на улицу и устало прислонилась к стене. Перед глазами у нее все шло кругом.

— Повариха! Повариха!

Вилл почувствовала, как чья-то сильная рука подхватила ее.

— С тобой все в порядке? Ты еще жива?

— Отведи меня домой. Одна я не дойду.

Вилл будто провалилась в бездонную пропасть. Внутри Момус оказался пустым, холодным и темным.

Здоровяк Вилли был пьян. Вилл помнила, что тогда ей было девять лет. Лишь позже она поняла, что ее отец любил время от времени приложиться к бутылке.

Тогда они находились в главном спальном отсеке «Барабу». Поскольку Здоровяк в ту пору не имел ни к кому и ни к чему душевной привязанности, то спал вместе с остальными дрессировщиками. Здоровяк сделал большой глоток из бутылки, затем горлышком указал в сторону дочери.

— Ни один дрессировщик на этом корабле без своего слона не стоит и ломаного гроша. — Здоровяк ткнул себя бутылкой в грудь. — В том числе и я. Я в особенности. — Он сделал еще глоток, опустил бутылку на колени и улыбнулся. — Ты посмотри на меня. Как следует посмотри. Без слонов я ничто. Пустое место.

Здоровяк потер глаза, а затем посмотрел поверх ее головы, на что-то такое, что было видно только ему.

— В «Снежном шоу» в Сиэтле работал один дрессировщик, звали его Губер Джонс. Я тогда работал вместе с Отравой Джимом. Черт бы побрал этого Губера. Он превратил своего слона в зверюгу… Угробил беднягу Джима. — Здоровяк покачал головой и опять уставился куда-то в пространство. — Если тебе когда-нибудь встретится дрессировщик, который возомнил, будто что-то представляет собой без своего слона, прибей его на месте и вышвырни вон из цирка. Заруби у себя на носу — такому нельзя доверять животных.

Здоровяк принялся рисовать в воздухе ему одному видимые картины и затем рассказал ей анекдот о неком Крауте Штуке. Как-то раз Краут приводил в порядок слоновьи ногти, когда ветеринар, новичок в цирке, спросил его, с чего это слон издает в такт ему хоботом какие-то звуки.

— А, это! — Краут вернулся к слоновьему педикюру. — Этот слон у нас ударник в оркестре.

Вилл не знала тогда, кто такой ударник, но она рассмеялась. Ведь Здоровяк Вилли тоже смеялся. А Здоровяк Вилли, как известно, был главным дрессировщиком слонов в «Большом шоу О'Хары». Вилл смеялась, потому что рядом с ним нельзя было не смеяться. А еще Здоровяк Вилли был настоящим великаном. Ведь в его руках находилось более сотни самых крупных наземных млекопитающих всей вселенной.

Здоровяк, ее отец…

Когда Крошка Вилл открыла глаза, первое, что она увидела, — это лицо Паки. Казалось, она перенеслась назад, в первые минуты после катастрофы. Вилл протянула руки и дотронулась до него. Начальник слонов, прищурившись, разглядывал ее:

— Вилл?

Во рту у нее пересохло, и Крошка Вилл облизала губы.

— Паки. — Она сжала его руку, и в этот момент над ней появилось еще одно лицо.

— Пит?

Шайнер Пит стоял на полу на коленях рядом с ее матрацем.

— Ну как ты?

Крошка Вилл закрыла глаза и задумалась. Почему-то ответ на этот простой вопрос давался ей с трудом. Затем она открыла глаза и улыбнулась.

— Есть хочу. Проголодалась. А как гам Рег? Паки кивнул:

— Потихоньку.

Вилл хмуро посмотрела сначала на Паки, затем на Пита:

— Смотрю, вы, двое, уже на ногах. Бегаете вовсю.

Паки фыркнул и посмотрел на Пита:

— Кажется, Пит, ты был прав. Эта девчонка — настоящая предсказательница, видит все буквально насквозь.

— Последнее, что я помню — так это что я была на ногах, а вы двое лежали пластом.

Паки выгнул брови и посмотрел ей в глаза:

— Ты имеешь в виду тот раз, когда ты выкарабкалась из постели специально затем, чтобы дать старине Паки коленкой под его тощую задницу?

Крошка Вилл залилась краской и кивнула.

Шайнер Пит сжал ее руку:

— Это было почти полгода назад.

— Полгода?

— Сегодня Деньжатник, пятое число…

Крошка Вилл попробовала сесть. Подобное напряжение оказалось ей едва по силам, в животе замутило.

— Я хочу в крааль. Мне надо посмотреть на Рег. А потом на озеро. Мне надо смыть с себя грязь, соскрести ее вместе с кожей, пока кровь не пойдет. А затем улечься на солнышке. А еще я хочу есть. Могу съесть целую гору.

Пит отвернулся куда-то в сторону, затем протянул ей чашку холодного бульона. Вилл жадно припала к чашке и сделала первый глоток. Она хотела было сделать и второй, но почему-то недоуменно нахмурилась.

— Спасибо… Я уже сыта.

Паки рассмеялся и покачал головой:

— Твой желудок сжался до размеров горошины. Не волнуйся, постепенно ты станешь есть больше.

Вилл с трудом заставила себя сделать еще глоток, а затем вернула чашку Питу и посмотрела на Паки.

— Но если сейчас… то до Гастролей остались считанные недели.

— Верно, но в Тарзак все равно никто не поедет — из-за эпидемии. Зато мы уже начали строить арену здесь, в Мийре. Клянусь шутом гороховым, Вилл, мы у себя устроим такое представление, не хуже, чем в Тарзаке.

Крошка Вилл отчаянно пыталась что-то вспомнить.

— Я видела сон. Про Минг. Будто я была в Тарзаке и Минг… В общем, Минг больше нет. — И Вилл вопросительно посмотрела на Пита.

— Мы ничего подобного не слышали. Дурень Джо навестил нас не далее как вчера, и он ничего нам не говорил про Минг. Вилл положила руки на плечи Паки и Питу:

— Помогите мне встать. Я хочу увидеть Рег.

Пит взял Вилл под руку и помог ей подняться на ноги. Паки остался сидеть. Вилл вопросительно посмотрела на него сверху вниз:

— А ты?

Паки улыбнулся и пожал плечами:

— Пит поможет тебе дойти до крааля. А мои ноги плохо меня слушаются. Скоро сюда приедет Повариха — отвезет меня домой.

На лице Вилл читался неподдельный ужас.

— Это потому… что я… пихнула тебя? Паки рассмеялся и покачал головой:

— Нет, конечно, моя хорошая. Ты была настолько слаба, что твоего пинка не почувствовала бы даже муха. Паки указал в сторону крааля:

— Пару месяцев назад Роббер перепугалась грозы, ну и… прошлась по мне немного. Я всегда говорил, что Роббер у нас девушка с характером, но не до такой же степени… — Паки пожал плечами.

— Паки, а ты все еще главный?

Паки Дерн кивнул:

— Главный, а кто еще. А ты, пигалица, давай-ка выздоравливай побыстрее, нам ведь еще с тобой дорогу строить. Теперь мы проложим путь от Порса к трассе Мийра — Куумик. Это позволит на целых три дня сократить путешествие от Белошапковых гор в Тарзак. — Паки нахмурился. — Боюсь только, что Краут опять расплатится с нами этой чертовой дробью. Правда, пока они в Тарзаке ведут торговлю на эту дробь…