— Может быть, вы с ней поссорились и она решила уехать верхом в Арундел-Холл?

Клэй повернулся к Трэвису:

— Нет, черт возьми! Мы не ссорились. И она не уехала бы, не сказав мне ни слова.

Трэвис положил руку на плечо Клэя.

— Может быть, она собирает в лесу орехи и забыла о времени? — По его голосу было ясно, что он верит этому не больше, чем Клэй. Насколько он понял, понаблюдав за Николь, она была женщиной здравомыслящей. — Хорас, — тихо произнес он, — придется взять с собой собак.

Клэй повернул к дому. Он был зол на себя за то, что на какое-то время выпустил ее из поля зрения, и теперь чувствовал свою беспомощность. Она могла находиться и в десяти футах от него, и в пятидесяти милях, а он не знал, где ее искать.

Никто не обратил внимания на Бьянку, которая с улыбкой стояла в сторонке, держа в руке тарелку, наполненную всевозможной снедью. Она свое дело сделала и могла отправляться домой. Ее утомили расспросы о том, кто она такая и почему живет у Клэя.

Собаки пришли в замешательство от такого количества запахов самых разных людей. Казалось, они находят запах Николь повсюду. Возможно, так оно и было.

Пока Хорас работал с собаками, Клэй начал опрашивать людей. На огромной территории плантации он поговорил с каждым мужчиной, с каждой женщиной и с каждым ребенком. Однако результат был один и тот же: никто не мог припомнить, что видел ее утром. Один из слуг сказал, что подавал ей яичницу, но что она делала после этого, не заметил.

Когда стемнело, мужчины отправились в лес с факелами. Четверо, сев в лодки, поехали вверх и вниз по реке и звали Николь.

С наступлением утра мужчины один за другим возвратились к дому, избегая встречаться взглядом с совсем приунывшим Клэем.

— Клэй! — громко окликнула его какая-то женщина.

Он сразу же встрепенулся и увидел Эми Эванс. Размахивая чепчиком, она бежала к нему от причала.

— Это правда? — спросила Эми. — Потерялась твоя жена?

— Тебе что-нибудь известно? — с надеждой спросил Клэй. Глаза у него ввалились, небритое лицо заросло щетиной.

Эми прижала руку к груди, пытаясь отдышаться.

— Вчера вечером к нам в дом заходили мужчины и спрашивали, не видели ли мы твоей жены. Мы с Беном сказали, что не видели. А сегодня утром, за завтраком, Дебора, наша старшенькая, сказала, что видела Николь с Эйбрахамом Симмонсом у причала.

— Когда? — спросил Клэй, хватая за плечи низенькую полную женщину.

— Вчера утром. Я послала Дебору принести из лодки наши шали, потому что стало холодно. Она сказала, что видела, как Эйб вел Николь к реке. Она сказала, что всегда недолюбливала Эйба, стараясь держаться от него подальше, поэтому, достав из лодки шали, больше не смотрела в его сторону.

— Не видела ли она, как Николь садилась в лодку Симмонсов?

— Нет. Их было не видно за кипарисовым деревом, да и Деборе хотелось поскорее вернуться на скачки. Она об этом и не вспомнила бы, если бы сегодня за завтраком мы с Беном не заговорили об исчезновении твоей жены.

Клэй пристально смотрел на женщину. Если Николь села в лодку, значит, она жива. Значит, не утонула вопреки его опасениям. Можно было назвать тысячу причин, по которым она могла поехать с Эйбом Симмонсом. Стоило сказать, что кто-то нуждается в ее помощи, и она поехала бы, не задавая лишних вопросов.

Клэй, все еще крепко державший Эми за плечи, наклонился и звонко поцеловал ее в губы.

— Спасибо! — сказал он, и в глазах его снова зажглась жизнь.

— Рада услужить, Клэй, — рассмеялась Эми.

Клэй наконец отпустил ее. Его друзья и соседи стояли рядом. Ни один из них не сомкнул глаз прошлой ночью.

— Идем, — сказал Трэвис, потрепав его по плечу. — Наверное, жена Элайджи рожает очередного ребенка и Эйб позвал на помощь первую женщину, которая попалась ему на глаза.

Клэй и Трэвис переглянулись. Оба подумали, что это маловероятно. Элайджа — сумасшедший, причем далеко не безопасный для окружающих. Эйб — желчный, вспыльчивый парень — не скрывал, что завидует соседям-плантаторам.

Кто-то прикоснулся к руке Клэя. Это была Джейни, которая протягивала ему корзинку, наполненную едой.

— Возьми, — тихо сказала она. Клэй впервые в жизни увидел, что ее обычно румяное лицо стало серым от тревоги.

Клэй взял у нее корзину и ласково погладил руку. Потом оглянулся на Трэвиса и Уэса, стоявших рядом. Он кивнул, и все трое направились к шлюпу Клэя. Уэс забежал по дороге на свой шлюп и вернулся к ним с парой пистолетов. В мрачном молчании мужчины направились вниз по течению реки к ферме Симмонсов.

Николь целый день то засыпала, то теряла сознание. Приходя в себя, видела над головой кроны деревьев, сквозь которые время от времени проглядывало солнце. Айзек осторожно уложил ее на кучу тряпья и пустых мешков. Медленное покачивание лодки и тупая боль в скуле отвлекали ее внимание от связанных рук и ног и кляпа во рту.

Система внутренних водных путей в Виргинии была весьма разветвленной. Эйб вел лодчонку по многочисленным протокам, соединявшим одну крупную реку с другой. В некоторых местах протоки были такими узкими, что приходилось, используя весла в качестве шестов, проводить лодку сквозь почти сомкнувшиеся заросли деревьев.

— Эйб, куда ты едешь? — спросил Айзек.

Эйб таинственно ухмыльнулся. Он не собирался информировать брата о том, куда направляется. Этот маленький островок он нашел несколько лет назад. Эйб всегда знал, что придет день, когда он ему пригодится. Вскоре после того, как они взяли на борт женщину, Эйб высадил отца возле их фермы. Он понимал, что рано или поздно к ним на ферму заявятся люди, разыскивающие эту женщину, и старый Элайджа их задержит. Нет, Элайджа не станет врать, что не видел женщины, но чтобы понять, о чем он говорит, потребуется не один час. Эйб улыбнулся, довольный собственной сообразительностью. Теперь ему оставалось лишь держать под контролем мальчишку. Он оглянулся на связанную женщину, лежавшую на куче тряпок, и облизнул губы.

На закате солнца Эйб направил лодку к берегу.

Айзек поднялся на ноги. Уже целый час они не видели на берегу никакого жилья. Застоявшаяся вода была похожа на зеленую слизь, похитители задыхались от зловония.

— Давай-ка выбираться отсюда, — сказал Айзек, озираясь вокруг. — Никто не сможет жить в таком смраде.

— Именно это я и запланировал. Ну-ка спрыгни на берег и сядь вон в ту лодку. Пошевеливайся! — прикрикнул Эйб, когда Айзек хотел возразить.

Айзек давно привык подчиняться старшему брату. Ему не хотелось опускать ноги в зеленую слизь, тем более что он увидел, как по поверхности воды проскользнула водяная змея. Но он выпрыгнул из шлюпа, по щиколотки погрузившись в зеленовато-коричневый ил, и отвязал лодчонку. Прыгнув в нее, он с помощью весла подвел лодку к борту шлюпа.

Эйб стоял на палубе, держа на руках Николь. Передав ее младшему брату, он сам уселся в лодку.

— Положи ее на дно и садись на весла. Нам еще далеко ехать, — сказал он.

Айзек выполнил приказание и, увидев страх во взгляде Николь, решил ее подбодрить.

Эйб презрительно фыркнул, глядя на брата.

— Без глупостей, парень. Она знает, кому принадлежит.

Айзек отвел глаза, вспомнив Николь с Клэем. Он понятия не имел, что его брат имеет в виду совсем другое.

Было совсем не просто вести лодку по такой воде. Несколько раз Айзеку пришлось останавливаться, чтобы высвободить весла из какого-то мусора. Стало темнеть, а нависающие над головами кроны деревьев закрывали и тот скудный свет, который проникал сюда.

— Эйб, мне здесь не нравится. Мы не можем оставить ее здесь. Почему бы нам не отвезти ее на ферму?

— Потому что там ее найдут. К тому же я не говорил, что мы оставим ее здесь. Ну вот мы и на месте. Причаливай к берегу.

Используя весла в качестве шестов, Айзек подвел лодку к берегу. Эйб выпрыгнул из лодки и, покопавшись немного под деревом, выудил откуда-то фонарь. Обнаружив фонарь именно там, где он его оставил, Эйб удовлетворенно крякнул.