4
«В России нет высшего учебного заведения, которое было бы поставлено в такие исключительно благоприятные условия в смысле предварительной подготовки слушателей, обстановки преподавания и материальных средств, как академия генерального штаба, — рассказывал в одной из своих статей генерал-майор Генерального штаба Е.И. Мартынов. — Огромные служебные преимущества, которыми пользуются офицеры этой корпорации не только в армии, но и в других сферах государственной службы, вызывают большой наплыв желающих поступить в академию. За исключением малого числа офицеров с образованием юнкерского училища огромное большинство поступающих прошло курс средней школы и затем военного училища, а некоторые офицеры имеют дипломы высших учебных заведений, военных и гражданских. Вся эта масса, обыкновенно раза в три превосходящая число имеющихся в академии вакансий, независимо от полученного ею образования, подвергается конкурсному экзамену из полного курса кадетского корпуса и военного училища.
Таким образом, для поступления в академию офицер уже в зрелом возрасте, снова и основательно, проходит весь среднеобразовательный курс.
Благодаря подобному порядку академия получает контингент слушателей с такой серьёзной подготовкой, которой далеко не имеют студенты наших университетов. Офицер генерального штаба, пишущий с ошибками, не умеющий связно выражать своих мыслей, не знающий географии и т.п., невозможен, между тем как, по авторитетному свидетельству статс-секретаря Муравьёва и председателей всех судебных учреждений империи, лица, окончившие наши юридические факультеты, даже после пятилетних практических занятий при судах зачастую отличаются широкою безграмотностью во всех смыслах этого слова».
Антон Иванович Деникин про поступление в академию писал следующее:
«Мытарства готовящихся в Академию начинались с экзаменов при окружных штабах. Просеивание этих контингентов выражалось такими приблизительными цифрами: держало экзамен при округах 1500 офицеров; в Академию на экзамены являлось 400–550; поступало 140–150; на дополнительный курс (3-й) переходило 100; причислялось к Генеральному штабу 50. То есть, другими словами, от отсеивания оставалось всего 3,3%.
В старые годы, сообразно с сословно-кастовым составом офицерского корпуса, и в Академию шли по преимуществу дворяне по происхождению и кадеты — по среднему образованию. Прочие составляли единицы. Начавшаяся после милютинских реформ демократизация офицерского состава далеко не сразу отразилась на академических выпусках. Только с 90-х годов соотношение в сословнообразовательном цензе стало меняться быстрее и резче, выражаясь для последних двух нормальных академических приёмов и выпуска следующими цифрами:
в 1912 г., из числа державших экзамен в Академию, окончивших кадетские корпуса было 30% и гражданские учебные заведения — 70%. В 1913 г. первых было 26% и вторых — 74%. В оба года приёма — число вышедших из юнкерских училищ превышало число окончивших военные училища.
Выпуск из Академии в 1913 г. дал 89 офицеров. Из них кадетов было 38,2%, окончивших гражданские учеб. зав. — 61,8%; по военному образованию — окончивших военные училища — 60,7%, а юнкерские — 39,3; по родам оружия: пехотинцев 56,2%, артиллеристов 18%, кавалеристов 13,5% и инженерных войск 12,3%. В общем числе — армейцев 80,9% и гвардейцев 19,1%. Потомственных дворян было уже только 48%».
При этом чуть ниже Деникин добавляет:
«В Академию разрешалось поступать по истечении трёх лет офицерской службы, и это было для большинства нормальным сроком. Шли, конечно, более честолюбивые или любознательные, имевшие благие намерения и достаточную волю, чтобы побороть инерцию армейской жизни, не слишком располагавшей к серьёзному самообразованию. При таком естественном отборе тем более странным и неожиданным для общества явилось откровение Главного управления Ген. штаба, опубликованное в 1907 г. и вызванное тревогой за судьбы высшей военной школы, ввиду того, что «с каждым годом уровень умственного развития аспирантов постепенно и неуклонно понижается…» Отзыв об офицерах, державших экзамен в Академию, составленный на основании письменных работ их, был поистине удручающий:
«1) Очень слабая грамотность, грубые орфографические ошибки.
2) Слабое общее развитие. Плохой стиль. Отсутствие ясности мышления и недисциплинированность ума.
3) Крайне слабые знания в области истории, географии. Недостаточное литературное образование. Совершенно детская оценка исторических событий.
4) Крайне слабое общее развитие и низкий уровень общего образования. Не знали: что такое власть исполнительная и что — законодательная; какая разница между однопалатным и двухпалатным парламентом и т.д.».
Недочёты эти свидетельствовали, конечно, о серьёзном кризисе, который переживала в девяностых и девятисотых годах вся русская средняя школа, и отнюдь не могут- быть поставлены в особливую вину ни военному обществу, ни военному ведомству».
С 1901 года Академия Генерального штаба размещалась на Суворовском проспекте, в доме № 32. Основана она была в 1832 году в Санкт-Петербурге, по проекту генерала-адъютанта барона Жомини — «для образования офицеров к службе Генерального штаба» и «для вящего распространения знаний в армии».
В академию могли поступать офицеры не моложе 18 лет и в чинах не старше капитана армии и штабс-капитана гвардии, артиллерии и сапёров. Офицеры, проходившие военную службу вне Петербурга, сначала держали предварительный экзамен при корпусных штабах. «В академии желающие поступить в теоретический класс держали вступительный экзамен; те, кто желал поступить сразу в практический класс, — и вступительный, и переходной; а желающие приобрести права окончивших курс — ещё и выпускной. По окончании курса офицеры прикомандировывались на 1 год к образцовым частям для ознакомления со службой. Выпуск производился в октябре. Окончившие по 1-му разряду получали следующий чин, по 2-му — выпускались тем же чином, а по 3-му — возвращались в свои же части и в Генеральный штаб не переводились. Армейские офицеры переводились в Генеральный штаб с тем же чином, артиллеристы, инженеры и гвардейцы — с повышением (гвардейцы ещё со старшинством в последнем чине). В 1850–1855 гт. академия выпускала ежегодно в среднем 23 человека. В 1855 г. она стала называться Николаевской академией Генерального штаба. С 1909 года — Императорская Николаевская военная академия.
Организация академии была существенно изменена в 1862, 1888 и 1893 годах. В 1862 г. было установлено, что с 1863 г. для поступления в академию (кроме геодезического отделения) надо прослужить 4 года (исключая время службы на нестроевых должностях). Из окончивших в Генеральный штаб зачислялись только на вакансии, а остальные возвращались в части, причём окончившие по 1-му разряду — со следующим чином (но не выше капитана Генерального штаба или равного ему майора армии). В 1863 г. и на геодезическое отделение принимали после 2 лет строевой службы. Но уже в 1868 г. из 4 лет можно было иметь только 2 года строевой службы для всех поступающих. При этом приём (ранее не ограниченный) был установлен в 50 человек (геодезическое отделение — 19 человек за два года). В 1869 г. для окончивших по 1—2-му разрядам был введён дополнительный 6-месячный курс.
На общем отделении академии главными предметами были тактика, стратегия, военная история, военная администрация, военная статистика, геодезия с картографией, съёмкой с черчением, а вспомогательными — русский язык, сведения по артиллерийской и инженерной части, политическая история, международное право и иностранные языки. На геодезическом отделении — теоретическая и практическая астрономия, физическая география, геодезия со съёмкой и черчением, картография и военная статистика; вспомогательными — военная администрация, тактика, русский и иностранные языки.
