Мы потрясенно молчали.

— Что собираетесь делать? — спросил Иван Тимофеевич.

— Это все вранье, — сказал осипшим голосом Колчин.

— Не сомневаюсь. Мы ни твоей, ни Лешиной семье пока ничего не говорили. Но меня интересует, как вы собираетесь отмазываться. Это официальные обвинения.

— Даже не представляем, — сказал Колчин.

— Но у вас пока все в порядке? — Тон Павлова снова стал настороженным.

— Пока все более-менее… Мы не можем сейчас говорить в подробностях.

— Понимаю… Ребята, держитесь. Хотя, честно сказать, даже не представляю, как вы будете выпутываться. Вас арестуют сразу же, как вы только появитесь в пределах досягаемости.

— Иван Тимофеевич, извините, нам пора, — Колчин прервал связь.

Тишина в горах стояла звенящая. Слова Павлова слышал даже Акрам. Он так улыбался, что захотелось дать ему в голову прикладом.

— Леша, тебе сколько лет? — спросил Акрам.

— Двадцать восемь.

Он присвистнул:

— Леша, мне за полтинник, но я прохожу всего по одной статье: наркоторговля. И до недавнего времени я думал, что это плохо. Признаюсь, ты меня перещеголял. Тебе двадцать восемь, и ты уже успел предать родину, похитить человека… Что там еще? Бандитизм, убийства, незаконный переход границы! Я, по сравнению с тобой, не такой уж и плохой человек, оказывается!

И тут он заржал. Смеялся так, что эхо шарахалось по горам. Хлопал себя ладонями по ляжкам и разве что не катался по земле. Переведя дух, он перетолмачил свою шутку всей банде, и теперь уже и они сотряслись от хохота. Боевики показывали на нас пальцем и ржали, как раненые лошади.

А мы с Колчиным стояли, понурившись, соображая, как нам выкручиваться. К озвученным Павловым обвинениям, не сомневаюсь, вскоре прибавится и статья о наркоторговле. Ну да уже все равно. Статьей меньше, статьей больше.

Груженые машины медленно нащупывали дорогу домой. Судя по белесому небу, уже накатывал рассвет. Акрам сосредоточенно вглядывался в темноту. Его спутник выставил в окно ствол автомата.

За нашей машиной неожиданно полыхнуло. Загрохотали автоматы. Секунду мы смотрели ошеломленно по сторонам.

Акрам выскочил из машины.

— Выпрыгивай, идиоты! — крикнул он и упал за ближайший камень.

Мы выскочили следом. Оказались возле обрыва. Обежали уазик и по частым вспышкам автоматной стрельбы определили, куда упал Акрам.

Он палил из-за валуна, куда-то вдоль дороги.

— Что случилось?! — крикнул я.

— Абдул! Сука! Узнал, наверное, про контракт.

— Мать твою! Погибнуть в наркоманских разборках!

Я передернул затвор. Куда палить-то, если не видно ни хрена!

Позади замерла колонна пустых уазиков. Боевики Акрама под их прикрытием ползли в нашу сторону.

Второй в колонне уазик горел, подорвался на фугасе. По счастью, мы проскочили. Иначе пылали бы сейчас, как… «Кошкин дом»!

Я крепче сжал автомат. Нас чуть не прибили! В груди закипала ненависть. И отчаяние. Сколько это будет еще продолжаться? Эти кроличьи перебежки? Эти пленения и унижение?

В общем, я решился.

— Подсади меня! — Я показал Колчину на небольшой выступ в скале над нами.

— Что ты собираешься делать?

— Что надо.

— Не надо!

— Надо, Саша, надо… Акрам! — окликнул я.

Наркоторговец обернулся.

— Дай свой пояс с подствольниками.

— Бесполезно! — проорал он. — Они за валуном!

— Я наверх, — показал я автоматом на выступ.

Акрам пожал плечами и снял с себя патронташ с гранатами. Я нацепил его на себя.

— Давай! — крикнул Сашке.

Колчин подсадил.

Выступ располагался все же очень высоко. Удалось зацепиться только кончиками пальцев. Но все-таки я вскарабкался. Выступ примерно шестьдесят сантиметров в ширину. Кое-как развернувшись, я прижался к скале и пошел бочком в сторону нападавших. Они меня не видели. Солнце еще не взошло, и тень надежно меня скрывала. Как это они сами не додумались поставить тут пару стрелков? Ах, вот в чем дело! Каменный карниз шел вверх и постепенно сужался.

Я дошел до самой узкой точки. Боевиков Абдулы укрывал от меня огромный валун. Но сами они оказались как бы в каменном мешке, который горловиной выходил на дорогу.

Я вскинул автомат, загнал гранату в подствольник и прикинул расстояние до боевиков. Потом тщательно прицелился и нажал спуск. Автомат дернулся. Граната черной точкой ушла в сторону каменного мешка. Попасть точно в него — невозможно. Да и не нужно. Достаточно лупить в его дальнюю стенку. А уж осколки гранаты достанут кого надо.

Я прислушался. Бой на дороге продолжался. Видимо, я слишком высоко взял. Дослал вторую гранату и взял чуть пониже. Из-за валуна — отчаянные крики. Достал!

Скорректировав таким образом курс стрельбы, я начал досылать гранаты одну за другой и палить на одном уровне, чуть водя стволом по сторонам. Вспышки гранат яркими розами вырастали в скале и опадали с гулким эхом. Вскоре патронташ опустел. Стрельба на дороге стихла.

— Э! Э! — орал кто-то снизу.

— Чего?! — крикнул я в ответ.

— Хватит! Хватит! Мы идем туда!

Я засеменил по карнизу обратно. Дойдя до места, осторожно выглянул. Подо мной сидел Колчин с автоматом между ног. Рядом с ним Акрам. О чем-то разговаривали. Вернее, говорил больше Акрам, а Сашка кивал. На дороге совершенно безбоязненно сновали акрамовские боевики. Люди Абдулы наверняка ушли после моего обстрела.

— Эй, меня снимет кто-нибудь?

Колчин вскочил и вытянул руки:

— Давай, я подхвачу.

— Два брата-акробата! — хмыкнул Акрам.

— А где боевики? — спросил я. — Разбежались?

— Пошли, посмотрим, — предложил Акрам.

В каменном мешке лежало человек десять, все мертвы. Люди Акрама осторожно всех осматривали и собирали оружие. Один из боевиков что-то сказал Акраму. Тот кивнул и отдал приказ. Боевики стали переворачивать убитых, шарить по карманам. Акрам что-то спросил. Один из боевиков ответил и развел руками. Остальные тоже пожали плечами.

— Они не нашли ни одного пулевого ранения, — сказал мне Акрам.

— И что это значит?

— Это означает, что их всех убил ты.

— Не может быть!

— А чему ты удивляешься? Ты гранатами палил? Вот и задолбил их тут. Мы бы при всем желании достать их не смогли.

— Это хреново… — то ли спросил, то ли констатировал я.

— Это замечательно! Просто замечательно. Теперь я понимаю, почему у тебя такие статьи. Молодец. Они не дали бы нам уйти живыми, да еще с товаром. Ты нам здорово помог. Заработал свой первый гонорар!

Я растерянно посмотрел на Колчина.

Сашка демонстративно отвернулся.

— По машинам! — громко скомандовал Акрам.

Боевики тотчас кинулись к машинам. Пробегая мимо, они с опаской косились на мой автомат.

В горах уже светало.

Я стоял под душем. Колчин сидел на лавочке и курил. Вода с напором сбивала с меня пыль и усталость. Солнце припекало сквозь виноградные лозы. Наши ночные приключения казались обыкновенным кошмаром. Возвращаться к нему не хотелось. Но Сашка был иного мнения. После моего «подвига» он заметно посуровел.

Я вышел из душа, растираясь полотенцем.

— Какие-то проблемы? — спросил я примирительным тоном.

— Ты стал бандитом.

— Ну, это ты хватил.

— Ничего не хватил. Зачем ты полез в эти разборки?

— Саша, а тебе не кажется, что нас запросто могли пристрелить там, и никто бы не стал нас спрашивать, по своей воле мы оказались здесь или просто так?

— Ты вмешался в ход событий!

— Говоришь, как путешественник во времени, — как бы пошутил я. — А мне вот кажется, что я просто-напросто спас нас от смерти. Спас тебя и себя. Я поразмыслил тогда ночью и пришел к выводу…

— К выводу?! — встрепенулся Сашка. — К какому выводу?!

— Может, дашь мне договорить? Так вот, я пришел к выводу, что сейчас важно спасти Вику и самим выбраться отсюда живыми и невредимыми. Всех, кто станет мешать нам, я собственноручно пристрелю.